NWT. Три путешествия по канадской Арктике - Виктор Ильич Боярский

более близком рассмотрении Сноудрифт показался нам менее продвинутым в архитектурном смысле, чем тот же Арвиат: подавляющее большинство домов были бревенчатыми, а некоторые – даже дощатыми. Магазин был найден без труда, но, как и полагалось, в воскресенье он был закрыт. Однако прелесть вот таких маленьких, компактных поселков и заключается в том, что жители здесь все друг друга знают, и потому отыскать владельца и продавца этого единственного на весь поселок магазина оказалось чрезвычайно просто. Мы бы не стали его беспокоить, если бы оставались здесь еще и на понедельник, а так нам просто необходимо было докупить кое-что из того, чего особенно не хватало на первом участке маршрута.

В полном соответствии с непреложными законами Севера, один из которых, пожалуй, самый важный, гласит: «Оказывай помощь именно тогда, когда это необходимо, а не в отведенное для оказания помощи время!» – владелец магазина отнесся к нашей просьбе с пониманием и даже с видимым удовольствием подвез нас на машине к магазину. Там мы купили практически все, что нам было нужно. Не нашлось только туалетной бумаги – пришлось довольствоваться бумажными полотенцами. Зато приобрели кетчуп и лук, и сейчас я этот лук жарю, что позволит нам сохранить его вкусовые качества в течение нескольких дней на маршруте даже при отрицательных температурах. Иначе он просто-напросто замерзнет.

Затем я занялся лыжами: осмотрел их все, подремонтировал, поставил крепления. На этом с делами было покончено.

Дуэйн, владелец магазина, растроганный нашим вниманием и потрясенный количеством приобретенных у него бумажных полотенец (откуда ему было догадаться о том, как мы предполагаем использовать этот не очень ходовой в Сноудрифте товар), пригласил нас во второй половине дня на чашечку кофе, надеясь, наверное, в душе на возможное продолжение нашего коммерческого взаимодействия.

Весьма возможно, что такое продолжение и последовало бы, если бы не одно обстоятельство – у Дуэйна был сын Брэндон, довольно моложавый на вид отрок лет трех от роду, в котором просто бушевало море нерастраченной энергии. Он буквально сразу бросился к нам на шею. Понятно, что доставалось больше всех мне и Ульрику, поскольку мы имели неострожность поначалу откликнуться на его боевой клич. Уже через полчаса он нас ужасно утомил борьбой и бесконечными приставаниями. Но истинный апофеоз его деятельности наступил, когда он, сидя за столом на коленях у Ульрика, потянулся за кофейником и опрокинул его – часть на себя, а часть на живот стиснувшего зубы, но не подавшего вида Ульрика. Парень завопил, поскольку слегка ошпарил руку. Потери, или, правильнее сказать, приобретения Ульрика оказались гораздо серьезнее – на животе у него образовались волдыри.

Добившись своего и потеряв на время к нам интерес, младенец переключился на новые жертвы, которыми оказались зашедшие на огонек соседи Дуэйна – индеец со своей белокожей скво и их бесчисленные дети. Разговор велся в основном на сноудрифтском, непонятном для меня диалекте, поэтому я мог совершенно расслабиться. Мне уже было знакомо это состояние, когда приходится сидеть в компании людей, говорящих между собой пусть на английском, но не всегда понятном мне языке, и это меня не угнетало – напротив, я чувстововал себя совершенно комфортно, предаваясь собственным размышлениям.

Угощал нас сегодня Дуэйн очень здорово. Самым необычным блюдом были, конечно, крабы. Так иногда бывает в этих северных диких местах – приглашают на чашечку кофе, а угощают крабами. В конце концов мы с Ульриком решили откланяться под вполне благовидным предлогом, сославшись на то, что нам надо проведать собак и пойти посмотреть, что же творится у нас в лагере, тем более что было уже около шести часов.

Оказалось, что пришли мы вовремя, потому что собаки неистовствовали в предвкушении еды и, вырвав привязь, бесцельно болтались по лагерю. Одна из них потерялась. Пока мы наводили порядок, стало весьма свежо – минус десять с ветерком. Мы почувствовали, что нам стоит еще раз посетить душ, что и сделали с большим удовольствием, на этот раз даже взяв полотенца.

Томас, весь день где-то пропадавший со своими, если и не соплеменниками, то, во всяком случае, более близкими по духу и обычаям местными мужиками, притащил на саночках три ноги оленя-карибу по двадцать долларов за каждую и распределил их по справедливости между палатками. Распределили также и керосин. Теперь мы были готовы завтра отправиться в путь. Относительно того, как нам идти, мы получили самые разноречивые советы, но Джон уверяет, что дорогу знает и нас поведет. Ладно, пустим Джона вперед и посмотрим. Мы с Ульриком опять пойдем на замыкающей позиции. После отлета Нила нас осталось шестеро, и состав экспедиционных двоек несколько изменился. Теперь он выглядел следующим образом: Джон с Мартином, Уилл с Томасом и я с Ульриком.

Ветер к вечеру немного усилился, но небо ясное, полярное сияние полыхает, звезды сверкают – красивое здесь место. Правда, в самом поселке на улицах грязновато, собаки слоняются бесцельно, но в домах чистота, сверкает все. Унитазы, СВЧ печи, плиты, стиральные машины, телевизоры – есть все что угодно. У самих индейцев вид, конечно, довольно затрапезный, но обеспечены они здесь по полной программе.

Завтра наше путешествие продолжится – пойдем в сторону озера Линкс через форт Рэлайнс (Reliance).

29 марта

Полутра искали дорогу,

А ветер нам лица хлестал.

Напрасно взывать было к Богу —

Не любит он эти места.

Жизнь скоро и Джона научит —

Он молод еще – не беда!

Когда хочешь сделать, как лучше,

Случается все, как всегда!

Все говорят, что понедельник – день тяжелый, но сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать, что сегодняшний день сложился довольно удачно, хотя начало его никоим образом не настраивало на оптимистический лад.

Первым не очень приятным открытием сегодняшнего утра было то, что ветер изменил направление на противоположное по сравнению с тем, которое было в тот вечер, когда мы устанавливали свой лагерь. В результате всю ночь восточный ветер дул прямо в распахнутую дверь нашей палатки, которая трепетала, причем достаточно громко, на ветру. Материал, из которого была изготовлена наша новая палатка «Sierra», на ветру очень шумел. Не знаю, что бы мы с ней делали в Антарктике, но, скорее всего, при тамошних ветрах она просто улетела бы к всеобщему облегчению.

Всю ночь у нас стоял невыносимый шум, тем не менее спали мы после душа нормально. Утро было пронзительно холодным – мороз градусов восемнадцать при скорости ветра, наверно, метров двенадцать – пятнадать в секунду