Полное собрание стихотворений - Константин Батюшков

<1811>

<На членов Вольного общества любителей словесности>*

Гремит повсюду страшный гром,Горами к небу вздуто море,Стихии яростные в споре,И тухнет дальний солнцев дом,И звезды падают рядами.Они покойны за столами,Они покойны. Есть перо,Бумага есть и – всё добро!Не видят и не слышутИ всё пером гусиным пишут!

9 августа 1812

«Всегдашний гость, мучитель мой…»*

    Всегдашний гость, мучитель мой,О Балдус! долго ль мне зевать, дремать с тобой?Будь крошечку умней или – дай жить в покое!Когда жестокий рок сведет тебя со мной –    Я не один и нас не двое.

Между 1809 и 1812 (?)

На поэмы Петру Великому*

    Не странен ли судеб устав!    Певцы Петра – несчастья жертвы:Наш Пиндар кончил жизнь, поэмы не скончав,Другие живы все, но их поэмы мертвы!

1812 (?)

<Об А.И. Тургеневе>*

  Ему ли помнить нас  На шумной сцене света?Он помнит лишь обеда часИ час великий комитета!

25 апреля 1814

Новый род смерти*

За чашей пуншевой в политику с друзьямиПустился Бавий наш, присяжный стихотвор.Одомаратели все сделались судьями,И каждый прокричал свой умный приговор,  Как ныне водится, Наполеону:  «Сорвем с него корону!»  – «Повесим!» – «Нет, сожжем!»– «Нет, это жестоко… в Каэну отвезем  И медленным отравим ядом».– «Очнется!» – «Как же быть?» – «Пускай истает гладом!»– «От жажды!..» – «Нет! – вскричал насмешливый Филон. –Нет! с большей лютостью дни изверга скончайте!На Эльбе виршами до смерти зачитайте,Ручаюсь: с двух стихов у вас зачахнет он!»

Между маем и октябрем 1814

«Памфил забавен за столом…»*

  Памфил забавен за столом,  Хоть часто и назло рассудку;Веселостью обязан он желудку,    А памяти – умом.

<1815>

«От стужи весь дрожу…»*

  От стужи весь дрожу,Хоть у камина я сижу.  Под шубою лежу  И на огонь гляжу,  Но всё как лист дрожу,  Подобен весь ежу,  Теплом я дорожу,  А в холоде брожу  И чуть стихами ржу.

Декабрь 1816 или январь 1817

На книгу под названием «Смесь»*

    По чести, это смесь:Тут проза и стихи, и авторская спесь.

<1817>

Запрос Арзамасу*

Три Пушкина в Москве, и все они – поэты.Я полагаю, все одни имеют леты.Талантом, может быть, они и не равны,  Один другого больше пишет,Один живет с женой, другой и без жены,А третий об жене и весточки не слышит(Последний – промеж нас я молвлю – страшный плут,  И прямо в ад ему дорога!), –Но дело не о том: скажите, ради бога,Которого из них Бобрищевым зовут?

4 марта 1817

<Надпись к портрету П.А. Вяземского>*

  Кто это, так насупя брови,Сидит растрепанный и мрачный, как Федул?О чудо! Это он!.. Но кто же? Наш Катулл,Наш Вяземский, певец веселья и любови!

9 марта 1817

«Меня преследует судьба…»*

    Меня преследует судьба,    Как будто я талант имею!    Она, известно вам, слепа;    Но я в глаза ей молвить смею:    «Оставь меня, я не поэт,    Я не ученый, не профессор;Меня в календаре в числе счастливцев нет,    Я… отставной асессор!»

Первая половина марта 1817

«На свет и на стихи…»*

  На свет и на стихи  Он злобой адской дышит;Но в свете копит он грехи  И вечно рифмы пишет…

Первая половина марта 1817

«Числа, по совести, не знаю…»*

  Числа, по совести, не знаю,  Здесь время сковано стоит,  И скука только говорит:    «Пора напиться чаю,  Пора вам кушать, спать пора,    Пора в санях кататься…»  «Пора вам с рифмами расстаться!» –Рассудок мне твердит сегодня и вчера.

Первая половина марта 1817

Послание от практического мудреца мудрецу астафьическому с мудрецом пушкиническим*

  Счастлив, кто в сердце носит рай,  Не изменяемый страстями!  Тому всегда блистает май  И не скудеет жизнь цветами!Ты помнишь, как в плаще издранном ЭпиктетНе знал, что баромЕтр пророчит непогоду,Что изменяется кругом моральный светИ Рим готов пожрать вселенныя свободу.В трудах он закалив и плоть свои и дух,От зноя не потел, на дождике был сух!Я буду твердостью превыше Эпиктета.  В шинель терпенья облекусь  И к вам нечаянно явлюсь  С лучами первыми рассвета.Да! Да! Увидишь ты меня перед крыльцом    С стоическим лицом.  Не станет дело за умом!    Я ум возьму в Сенеке,Дар красноречия мне ссудит Соковнин,  Любезность светскую Ильин,А философию я заказал… в аптеке!

Начало июля 1817

<П.А. Вяземскому> («Я вижу тень Боброва…»)*

Я вижу тень Боброва:Она передо мной,Нагая, без покрова,С заразой и с чумой;Сугубым вздором дышитИ на скрижалях пишетБессмертные стихи,Которые в мехиБог ветров собираетИ в воздух выпускаетНа гибель для певцов;Им дышит граф Хвостов,Шихматов оным дышит,И друг твой, если пишетБез мыслей кучи слов.

1817 (?)

Стихотворные отрывки из писем

Из письма к Оленину Н.А. от 11 мая 1807 г*

Поклонитесь барыне и всему вашему семейству, Озерову, Капнисту, Крылову, Шаховскому. Напомните, что есть же один поэт,

  которого судьбы пременыЗаставили забыть источник Иппокрены,Не лиру в руки брать, но саблю и ружье,Не перушки чинить, но чистить лишь копье;Заставили принять солдатский вид суровый,Идтить, нахмурившись, прескучною дорогой,Дорогой, где язык похож на крик зверей,Дорогой грязною, что к горести моейНе приведет меня во храм бессмертной славы,А может быть, в корчму, стоящу близ ворот.

Из письма к Гнедичу Н.И. от 4 августа 1809 г*

Тебя и нимфы ждут, объятья простирая,И фавны дикие, кроталами играя.Придешь, и все к тебе навстречу прибегут    Из древ гамадриады,  Из рек обмытые наяды,И даже сельский поп, сатир и пьяный плут.

А если не будешь, то всё переменит вид, всё заплачет, зарыдает:

Цветы завянут все, завоют рощи дики,Слезами потекут кристальны ручейки,И, резки испустив в болоте ближнем крики,Прочь крылья навострят носасты кулики,Печальны чибисы, умильны перепелки.Не станут пастухи играть в свои свирелки,Любовь и дружество – погибнет всё с тоски!

Из письма к Гнедичу Н.И. от 1 ноября 1809 г*

Что Катенин нанизывает на конец строк? Я в его лета низал не рифмы, а что-то покрасивее, а ныне… пятьдесят мне било… а ныне, а ныне…

А ныне мне Эрот сказал:«Бедняга, много ты писалБез устали пером гусиным.Смотри, завяло как оно!Недолго притупить одно!Вот, нА, пиши теперь куриным».

Пишу, да не пишет, а всё гнется.