Я – Товарищ Сталин 2 - Андрей Цуцаев

рявкнула, снаряд пробил башню четвёртого Fiat 3000, танк вспыхнул, чёрный дым поднялся к небу. Итальянский экипаж, двое солдат, выбрались, их одежда горела, они кричали, катаясь по земле, пока пули ДП-27 не оборвали их страдания. Дмитрий сказал:

— Я не хотел… Они горели, Михаил…

Орлов, сжав зубы, ответил:

— Не думай, Дима. Стреляй, или мы следующие.

Тесфай стрелял из винтовки, его пальцы дрожали, пот заливал глаза. Пуля попала в грудь итальянского солдата, тот рухнул, его винтовка Carcano упала в пыль, кровь текла изо рта, глаза застыли. Тесфай, шепнул Йоханнесу, который перезаряжал пулемёт:

— Я убил ещё одного…

Йоханнес ответил, не отрываясь от пулемёта:

— Тесфай, они пришли на нашу землю. Ты защищаешь сестру, мать, свою деревню. Стреляй, брат, или они убьют нас всех.

Тесфай, сжав винтовку, кивнул, но его мысли не давали покоя: «Я защищаю Аксум, но каждая смерть — это рана в душе».

Кидане, метнул гранату РГД-33. Она взорвалась у ног итальянской пехоты, трое солдат упали, их тела разорвало, кровь и пыль смешались в воздухе. Кидане радостно крикнул Гебре:

— За мою сестру! За Адис-Абебу! Они заплатят за все!

Гебре, стреляя из винтовки, ответил:

— Мы заставим их бежать, Кидане! Но будь аккуратен, не лезь под пули!

Пуля оцарапала плечо Кидане, он упал, его крик эхом разнёсся по ущелью. Мириам, подбежала к нему под свист пуль. Она потащила Кидане в укрытие:

— Держись, Кидане! Я не дам тебе умереть!

Кидане, его лицо побледнело, пробормотал:

— Мириам… скажи моей матери… я сражался…

Мириам, перевязывая его плечо, ответила, её глаза были полны слёз:

— Ты скажешь ей сам. Ты выживешь.

Итальянский лейтенант Джиованни, с тонкими усами и бледным лицом, пытался собрать пехоту. Его голос, резкий и отчаянный, перекрывал шум боя:

— Перегруппируйтесь! Не дайте им победить!

Но пуля попала ему в грудь, он упал на колени, его белое кепи покатилось по пыли, кровь хлынула, пропитывая форму. Он протянул руку к винтовке, но рухнул, его глаза застыли навеки. Асфау, увидев это, крикнул своим:

— Они теряют офицеров! Бейте их, братья!

Абиссинские бойцы, вдохновлённые, усилили огонь, пули свистели, итальянцы падали один за другим, их крики смешивались с рёвом танков.

Иван Соколов, сапёр, руководил установкой новых мин на тропе. Он крикнул Ковалёву:

— Товарищ майор, мины готовы! Если они пойдут дальше, мы их разнесём!

Ковалёв ответил:

— Молодец, Иван! Держи фланги, они могут обойти!

Но танк БТ-5, под управлением молодого водителя Саши, получил прямое попадание. Снаряд пробил броню, танк вспыхнул, Саша и его наводчик, Григорий, не успели выбраться. Их крики заглушил взрыв, чёрный дым поднялся к небу. Ковалёв, увидев это, сжал кулаки: «Мальчишки… Я обещал их матерям, что верну их. Но я не могу остановить эту мясорубку».

Через два часа итальянцы перегруппировались, их подкрепления — ещё семь танков Fiat 3000 и триста пехотинцев — вошли в ущелье. Два самолёта Fiat CR.32 пролетели над холмами, их пулемёты начали стрелять, пули взрывали пыль вокруг окопов, выбивая камни. Ковалёв, укрывшись за скалой, крикнул в рацию:

— Готовьте пулемёты, бейте по самолётам! Танки мы берем на себя!

Йоханнес, стреляя из пулемета, ответил:

— Товарищ Павел, они слишком быстрые! Мы не попадаем!

Ковалёв кричал:

— Стреляй, Йоханнес! Хоть одного собьём, уже хорошо!

Орлов, в танке, выстрелил, пробив ещё один Fiat 3000. Взрыв разнёс башню, итальянский экипаж погиб на месте. Но третий БТ-5 получил попадание, его гусеница разлетелась. Экипаж, два молодых танкиста, выбрались, но пуля попала в грудь водителю. Он упал, его глаза застыли. Орлов, увидев это, крикнул в рацию:

— Товарищ майор, Иван мёртв! Мы теряем людей!

Ковалёв кричал в ответ:

— Держись, Михаил! Мы не можем отступить!

Асфау, стреляя, крикнул своим:

— Держите левый фланг! Они обходят!

Тесфай, перезаряжая винтовку, ответил:

— Асфау, их слишком много! Они лезут с холма!

Асфау крикнул:

— Не отступать, Тесфай! Если они прорвутся, нам всем конец!

Итальянский капитан Марио, с перевязанным плечом, стоял за танком, его голос был полон ярости:

— Вперед! Задайте им! Не дайте им победить!

Но пуля попала ему в ногу, он рухнул, а его пистолет выпал из руки. Гебре, подбежав, направил винтовку. Марио был напуган, побледнев, он сказал:

— Не стреляйте… Пожалуйста…

Гебре смотрел на него взглядом, полным ненависти:

— Ты пришёл на нашу землю. Ты умрёшь за это.

Асфау, подбежав, крикнул ему:

— Гебре, не стреляй! Он наш пленный!

Гебре опустил винтовку и недовольно спросил:

— Зачем они нам нужны, Асфау? Они убили моих братьев! Он заслуживает смерти!

Асфау ответил:

— Мы не звери, Гебре. Давай отведем его.

Текле, эфиопский старейшина с белой бородой, наблюдал бой с холма. Его голос, дрожащий от скорби, обратился к Ковалёву:

— Павел, твои танки спасают нас. Но сколько наших сыновей умрёт?

Ковалёв, вытирая пот, ответил:

— Текле, я не хочу их смертей. Но если мы не остановим итальянцев, они сожгут ваши деревни и убьют вообще всех.

Текле посмотрел на него, его глаза были полны слёз:

— Моя деревня уже потеряла половину мужчин. Я не знаю, как мне с этим жить.

К ночи итальянцы начали третью атаку. Пять танков Fiat 3000 и сто пехотинцев двинулись под покровом темноты. Фонари на танках отбрасывали дрожащие лучи, освещая скалы. Ковалёв, стоя у окопа, крикнул:

— Готовьтесь! Огонь по свету!

Йоханнес, за пулемётом, ответил:

— Товарищ Павел, я вижу их! Бьют с фланга!

Пулемёт ДП-27 загрохотал, пули пробивали итальянскую пехоту, один солдат упал, его лицо было изуродовано выстрелом. Тесфай, стреляя, крикнул:

— Они идут! Они слишком близко!

Асфау, метнув гранату, ответил:

— Держись, Тесфай! Мы их остановим!

Граната взорвалась, разорвав двух итальянцев, их крики эхом разнеслись по округе. Один танк Fiat 3000 подорвался на мине, взрыв осветил ночь, обломки разлетелись, и один осколок пробил ногу итальянскому сержанту, тот рухнул, застонав. Танкист выстрелил, пробив ещё один танк. Но пуля попала в плечо Дмитрия, он упал в башне, его кровь залила рычаги. Орлов крикнул:

— Дима, держись! Мириам, сюда!

Мириам, подбежав, перевязала Дмитрия:

— Ты выживешь, Дмитрий. Не закрывай глаза!

Бой длился весь день и всю ночь. Итальянцы потеряли двенадцать танков, триста солдат, десятки винтовок Carcano и пулемётов Fiat-Revelli. Абиссинцы потеряли пятьдесят бойцов, советские потери составили девять человек. Поле боя было усеяно телами, кровь давно смешалась с землей, запах пороха, палёной