Первый маркграф - Алексей Александрович Иванов

ты может и гений на турнире или войне, но в отношениях с девушками не понимаешь ровным счетом ничего. Ты считаешь, Дэя не заметила твоих томно-задумчивых взглядов и неловких попыток ухаживаний? Заметила! Она умная девочка. Более того, ожидала от тебя хоть каких-то действий. А сколько писем ты ей отправил за это время?

— Мне было как-то не до писем, — резко обронил я, понимая правоту его слов. — Да и Вольная марка была практически отрезана от империи.

Так себе оправдание. Писем я не писал по нескольким причинам. Во-первых, не очень-то и умею. А во-вторых, и это главное, мне сложно воспринимать эту Дэю той Дэей — сколько сходства столько же и различий. Да и та Дэя… любил ли я ее? Любила ли она меня? Или это была просто попытка выкроить себе хоть немного тепла в хаосе умирающей империи?

— То-то и оно, старик, — кивнул Константин, а я непроизвольно вздрогнул, услышав свое старое прозвище из будущего. — У тебя никогда не бывает времени. Да и «практически» не то же самое, что «отрезана». Мы ведь, знаешь ли, немного волновались за одного придурка. Мог бы и черкнуть пару строчек, что жив, здоров. Не Дэе, так хотя бы мне, Ланилле, Амите или Сагару. А все, что мы от тебя за это время получили, это деньги и сухой отчет о состоянии отряда. Так что, когда ее отец и мой дед договорились, она не особо возражала против этого брака. К тому же, все к этому и шло — нам давно советовали друг к другу присмотреться.

— Если все решено, то к чему этот разговор?

— Боги, какой же ты умный, но тупой, — прикрыл глаза Константин. — Я все же твой друг. Одно твое слово и все можно переиграть. Извинишься перед Дэей…

— За что? — возмутился я. То, что я совершенно не умею писать письма, не отменяет того факта, что альвы фактически заблокировали Степного Стража.

— А за все, — просветил меня Константин. — За то, что было, а особенно за то, чего не было. За то, что будет, тоже извинись — не помешает. Это я тебе говорю как наследник сокровенных знаний, доставшихся от первого железного маркграфа. Он, как ты понимаешь, знал толк в женщинах. А там, глядишь, мы будем праздновать твою свадьбу.

Я задумался, прикидывая варианты. И внезапно нашел ответ. Потому что все варианты, которые вертелись в моей голове, были не столько о Дэе, сколько о возможных выгодах от этого брака.

И эта внезапная мысль принесла в душу спокойствие.

— Что мы все обо мне, да обо мне? Скажи, ты сам-то хочешь жениться на Дэе? — поинтересовался я.

Константин не стал брать паузу, а тут же кивнул, глядя мне прямо в глаза.

— В отличие от других кандидаток, ее я хотя бы довольно давно знаю. Любви между нами нет, но взаимное уважение и симпатия присутствует. Поверь, в нашем положении это уже не мало! — быстро пояснил он, но что-то в его словах меня насторожило. Неужели Дэя ему чуть более чем просто нравится? Я уже ничему не удивлюсь! — К тому же мы ровесники — еще один огромный плюс. Для Дэи так уж точно, — добавил Константин, подтверждая мои подозрения. — Ее ведь могли и за старика какого сорокалетнего сосватать. Вон барон Игомат-Савитр вдовцом недавно стал.

— Браки по расчету самые крепкие, если расчет правильный?

— Что-то вроде того, — согласился Константин.

— Тогда кто я такой, чтобы стоять на пути вашего счастья?

Признание далось не без труда. Не скажу, что сердце разрывалось на части или что-то в этом роде. Но я как-то привык, полагаясь на знания будущего, считать Дэю своей. И это самое будущее преподнесло очередной болезненный урок, смачно ударив под дых.

Но может это только к лучшему? Все меняется. Не зря же говорят, что нельзя войти в одну реку дважды.

— Уверен? — спросил Константин, но особой уверенности в его вопросе я не расслышал. Скорее, скрытое облегчение. Да и в глазах мелькнуло что-то вроде признательности.

Какой же он все-таки еще мальчишка! Благородный, но мальчишка.

— Уверен, — подтвердил я, заставив себя беззаботно улыбнуться. — Так что не бойся, на сорокалетней «старухе» тебе жениться не придется.

— Пф-ф, у мальчиков в этом плане всегда было преимущество, — заметно расслабился Константин. — Хотя… всякое бывает, — уже не так уверенно добавил он. — Вон, одна из теток Дэи все еще не замужем. А ей скоро тридцать. Кстати, ты же теперь маркграф! — он плотоядно посмотрел на меня.

— Даже не думай, — пригрозил я.

— А зачем мне думать? За меня глава рода все решает? Это тебе стоит задуматься — ты у нас теперь завидный жених. Так что тетя Дэи для тебя неплохой вариант.

— Может, лучше мне все-таки отбить у тебя Дэю? — задумчиво протянул я.

— Эй, мы же вроде договорились! — разыграл притворный испуг Константин. А такой ли притворный?

— Вот и пользуйся, пока я не передумал. А то сам понимаешь, маркграф Вольной марки куда предпочтительнее безземельного барона Железной, — заметил я, мысленно отмечая, насколько точно попал в цель.

За благородным порывом Константина может стоять простой расчет. Пусть я и скороспелый маркграф, но маркграф! Да только ради голоса в фольхстаге многие с удовольствием выдадут за меня хоть дочек, хоть внучек. А так, мы померились благородством, и он позволил мне победить. Просчитал что, продемонстрировав готовность отступить в сторону, вынудит меня сделать то же самое.

Я впился внимательным взглядом в лицо Константина, но не заметил в нем фальши. Только едва задерживаемая радость и облегчение.

Нет, кто угодно, но не Константин!

Стало немного стыдно. Все же я циничный ублюдок — привык всех мерить по себе. Подозревать во всяком разном. Может, именно поэтому я влипаю во все эти истории с предательствами и заговорами? Подобное тянется к подобному?

Пожалуй, правильно Дэя сделала, что из двух зол выбрала Константина. Да и он к ней, похоже, не ровно дышит, хоть и пытается это скрывать. И ко мне шел, чуть ли не как на казнь.

Из прошлого-будущего я ничего подобного не помню. Не было никаких слухов о браке Константина и Дэи. Но можно ли доверять моему знанию будущего, которое уже стало прошлым?

— Раз мы все обговорили, то я пойду. —