Первый маркграф - Алексей Александрович Иванов

назвать своим домом. Я ведь вечный перекати поле — то север, то юг. Эзгель, Вегейр, Флона, Спорные земли, Коронные. Теперь еще нужно прибавить к этой обширной коллекции Пепельные и Вольную марку. Хотелось бы надеяться, что последняя станет долгожданной остановкой — тихой гаванью. Да вот надежды на это мало.

Вечер прошел тихо. Во многом из-за того, что Ланилла так и не появилась. Все самое интересное началось с утра. Причем довольно раннего.

Едва я проснулся, успел только-только умыться и одеться, как покой предоставленных мне почтенным Загимом комнат нарушил стук.

— Входите, открыто, — громко бросил я, мысленно прикидывая, кого это там принесло в такую рань?

Поначалу показалось, что это всего лишь слуга.

— К вам посетитель, Ваше Сиятельство, — сообщил он, чопорно растягивая слова, словно дворецкий с многолетним стажем. Слуги у магната вышколены что надо. Вон и об изменении моего статуса прознали довольно быстро.

— Кто? — не понял я. Какие к демонам посетители? Почтенный Загим или Ланилла не стали бы затруднять себя отправкой слуг, сами бы заявились. В конце-то концов, это я у них в гостях.

Ответом мне стал небрежно отпихнутый в сторону слуга и широко распахнутая дверь, в которую ввалилась широкоплечая фигура в пажеском мундире.

— Константин?

— Ты ожидал кого-то еще? — поинтересовался представитель славного семейства Дорал-Ранк, лучась непритворной, искренней радостью. Широко разведя руки, он шагнул вперед и сжал меня в крепких объятиях. — Цел, бродяга⁈ С твоей стороны было форменным свинством не сообщить о своем приезде!

— Эй, я только вчера вечером прибыл в Тирбоз. Просто не успел.

— Дай-ка я на тебя посмотрю? — он отстранился, щелкнул ногтем по новому ордену на моей груди и завистливо протянул: — Ух ты, это что орден Доблести с мечами и бантом? Так и знал, что надо было с тобой в Вольной марке остаться! Тоже бы ходил сейчас в героях!

— Оно того не стоило, — поморщился я.

— Ты просто не хочешь лишний раз делиться славой, — хохотнул Константин.

Оглядев выделенную мне почтенным Загимом комнату, а вернее комнаты, он с хозяйским видом притянул к себе один из мягких стульев. Перевернул его спинкой вперед и уселся, словно на лошадь.

— Жалуйся, как поживает Вольная марка и наша славная столица? А то слухи до нас, провинциалов, долетают самые разные. А официальная версия, которую подают в прессе, кастрирована, что дхивальский евнух. Правда, что фольхстаг разрушен до основания, а вместо императора у нас теперь двойник? — ухмыльнулся он, пересказав самые бредовые слухи, всем своим видом показывая, что ничуть им не верит.

— Все так! — важно подтвердил я.

— Нет, ну а серьезно, что произошло?

— Не очень удачный заговор, — пожал плечами я и отстраненно добавил, внезапно решив поделиться мыслями, которые все не шли из моей головы: — Или очень удачная имитация оного.

Как-то слишком ловко заговорщики подкоп под фольхстаг проделали. Похоже, заранее готовились и довольно давно. Без крыши на самом верху тут не обошлось. Все же подорвать фольхстаг в столице — это не то же самое, что взорвать или стрельнуть третьесортного чиновника где-то в провинции.

Может Третьему Отделению все еще далеко до Корпуса Хранителей, но это же столица!

— Имитация? — совершенно искренне удивился Константин. — Да зачем это могло кому-то понадобиться?

— Мало ли, — вновь пожал я плечами.

Не лучшая идея упоминать Александра Ранка. Какими бы сложными не были их отношения, маркграф все же глава рода Константина и довольно близкий родственник. Но железный маркграф один из тех людей, которым марионеточный мятеж в столице мог бы быть очень выгоден. Третье Отделение плохо работает — вон какой заговор у себя под носом проглядели! Ату их! Восстановите Корпус Хранителей Престола и «черные» быстро загонят всех мятежников под землю! Если за «мастеровыми» стоят «черные», то в последнем утверждении можно не сомневаться.

Все же стоит похвалить себя за предусмотрительность. Хорошо, что я не побежал со своим предвидением к железному маркграфу. А ведь из фольхов он мне изначально казался наиболее влиятельным и вменяемым.

Ну не верю я, что «черные» ничего не знали о мятеже. «Мастеровые» давно должны были находиться в фокусе их внимания.

Фольхи играют в свои странные игры, что им до возможной войны? Вот и мои откровения они бы употребили себе на благо, искренне считая, что это равно благу империи.

— У тебя слишком богатая фантазия, — вынес вердикт Константин, не поверив моим словам. Ах эта наивная, пока что не испорченная интригами «взрослых», юность. — А то, что ты копье мятежных рыцарей разбил, вместе с магом и огромным отрядом мятежников — тоже враки? А то в газете писали всякое.

Интересно, кто это вновь лепит из меня героя? А главное, зачем этому явно нехорошему человеку, это понадобилось?

— Не копье, а полукопье, — внес корректировки я. — «Огромный» отряд — это человек пятьдесят «мастеровых» с дрянным оружием и одной древней пушкой. С магом вообще без меня справились и гораздо позже.

— Значит, правда, — вынес очередной ошибочный вердикт Константин, словно и не услышав моих пояснений.

— Что мы все обо мне, — криво улыбнулся я, резко меняя тему. — У вас тут новости ничуть не хуже. Кто бы мог подумать, что барон Константин Дорал-Ранк женится на виконтессе Дэе Готмал.

Константин напрягся. Ему явно не хотелось поднимать этот вопрос, но именно ради него он и пришел. Это понимаю я, это понимает он.

— И что ты обо всем этом думаешь? — тихо спросил он, растеряв напускную уверенность и пряча глаза.

— Какая разница, что думаю я, если женишься ты?

— Слушай, давай не играть! — В его зеленых глазах полыхнул огонек раздражения. — Я не слепой и отлично вижу, что Дэя тебе нравится.

— И вновь, какая разница, нравится ли она мне, если женишься ты.

— Зараза, если бы ты знал, как раздражает этот твой сухой тон и взгляд умудренного жизнью старика? Правильно Дэя гов… — он прервался на полуслове, затравлено посмотрел на меня и замолчал.

— Продолжай, — подобрался я, — и что же там говорит Дэя? Похоже, вы успели неплохо поладить? Ты ведь пришел не только от своего имени, но и от ее? Или я не прав?

— А ты бываешь не прав? — хмыкнул Константин, с силой проведя растопыренной пятерней по волосам. — Гарн,