Управление по Макиавелли. Тонкости этики и технологии управления современной компанией - Владимир Константинович Тарасов

на лаврах благодаря своей безусловной лояльности и привык к снисходительному отношению правителя к своим промашкам и не слишком большому усердию.

Кстати, иногда мнимый заговор затевают именно для того, чтобы избавиться от «старых друзей», которые уже «мышей не ловят», но слишком много знают, чтобы их просто так от себя удалить!

128

И так как этого требует обсуждаемый предмет, то я желал бы напомнить государям, пришедшим к власти с помощью части граждан, что следует вдумываться в побуждения тех, кто тебе помогал, и если окажется, что дело не в личной приверженности, а в недовольстве прежним правлением, то удержать их дружбу будет крайне трудно, ибо удовлетворить таких людей невозможно. Если на примерах из древности и современной жизни мы попытаемся понять причину этого, то увидим, что всегда гораздо легче приобрести дружбу тех, кто был доволен прежней властью и потому враждебно встретил нового государя, нежели сохранить дружбу тех, кто был недоволен прежней властью и потому содействовал перевороту.

Здесь речь идет о профессиональных революционерах в широком смысле слова, начиная с тех, кто просто привык ворчать на любую власть, и не более того, и до тех, кто готов погибнуть с оружием в руках, пытаясь свергнуть существующую власть. И тех и других объединяет сложившийся образ жизни и роль, которая к ним намертво приросла. Они просто разучились вести себя как-то иначе, и сложившиеся стереотипы поведения не переделать. Да и окружающие их люди тоже привыкли к этой их роли и держат их в паутинке своих социальных ожиданий, не ожидая от таких людей ничего иного, поскольку иное создало бы трудности во взаимодействии с ними для самих окружающих!

По этой причине первое поколение революционеров в случае победившей революции, как правило, ликвидируется следующим слоем, перед которым стоит конструктивная задача налаживания мирной жизни и которым перманентная революция вовсе не нужна.

129

Издавна государи ради упрочения своей власти возводят крепости, дабы ими, точно уздою и поводьями, сдерживать тех, кто замышляет крамолу, а также дабы располагать надежным убежищем на случай внезапного нападения врага. Могу похвалить этот ведущийся издавна обычай. Однако в нашей памяти мессер Никколо Вителли приказал срыть две крепости в Читта ди Кастелло, чтобы удержать в своих руках город.

Гвидо Убальдо, вернувшись в свои владения, откуда его изгнал Чезаре Борджиа, разрушил до основания все крепости этого края, рассудив, что так ему будет легче удержать государство.

Здесь мы видим два противоположных тезиса: крепости нужны и крепости не нужны. Рассмотрим оба.

Чем крепости полезны?

♦ Крепости помогают сдерживать превосходящие силы противника, поскольку при их штурме потери у противника значительно больше, чем у защитников. В крепости можно хранить значительные запасы воды и провианта, в ней гораздо комфортнее, чем в лагере противника, вынужденного жить в полевых условиях.

♦ Кроме того, крепости имели информационное преимущество: «Я тебя вижу, а ты меня нет!» – с башен крепости удобно наблюдать за противником, а противник не видит то, что происходит на территории крепости. Именно поэтому действия противника редко становятся неожиданностью для защитников крепости, а вот они сами могут приготовить для осаждающих немало сюрпризов.

Чтобы лишить обороняющихся информационного преимущества, нападающим приходится предпринимать непростые дополнительные меры.

В конце правления династии Хань (конец II века н. э.) в Китае вспыхнуло восстание Желтых повязок. Ханьский военачальник Чжу Цзюнь осадил город Юань, в котором укрылся отряд Желтых повязок. Чжу Цзюнь сначала повелел насыпать перед городской стеной высокий земляной вал, чтобы можно было следить за перемещением осажденных в городе. Затем он приказал бить в боевые барабаны и предпринять ложное наступление с западной стороны города. Увидев с земляного вала, что Желтые повязки бросились на защиту западной стены города, он напал с основными силами на восточную часть города. Так он смог захватить город без больших потерь.

Что является «крепостью» для компании? Ее помещения, если они надежно защищены от несанкционированного проникновения.

Если нет порядка на входе, то нет и порядка внутри.

В современных условиях в крепости, защищающей компанию, есть еще одни ворота – ворота электронные – это программное обеспечение, которое тоже должно быть надежно защищено от взлома.

Однако информационного преимущества компания в своей крепости не имеет, поскольку нападающий на нее может находиться в любой точке мира.

Чем вредны крепости? Здесь есть несколько факторов.

♦ Крепость сравнительно легко окружить, отрезав ее защитникам как пути к отступлению, так и каналы снабжения; тот, кто находится в чистом поле, лишен этих недостатков: ему неизмеримо легче и спастись бегством, и снабжать свое войско.

♦ Крепость может превратиться в ловушку для ее защитников. Например, если она расположена на достаточно низком месте у реки, противник может сделать запруду и затопить крепость. Или перебросить через стену зараженную крысу и вызвать эпидемию внутри крепости.

♦ Если противнику удастся захватить крепость, то она будет защищать теперь уже его, и бывший хозяин крепости потеряет земли, которые она защищала, и не сможет легко избавить их от захватчика.

По этой же логике граф Ростопчин организовал сожжение Москвы, дабы не дать Наполеону благополучно перезимовать в ней, что оказалось одним из факторов поражения французского императора.

Почему Гвидо Убальдо, герцог Урбино, разрушил все крепости своего герцогства? Потому, что вынужден был бежать от Чезаре Боржиа в Венецию и не хотел, чтобы крепости достались захватчику, поскольку тогда их будет трудно получить обратно. Когда крепости в твоих руках – они полезны, а когда в перспективе они могут оказаться в руках врага – вредны.

Можно назвать и другие предметы собственности, которые полезны в руках их хозяев, но становятся крайне вредными, когда попадают в руки их противников. Поэтому, если есть угроза захвата предметов нашей собственности неприятелем, иногда лучше от них избавиться или, по крайней мере, временно ими не пользоваться.

Когда в 1984 году мы основывали Таллиннскую школу менеджеров, мы понимали, что встретим сильное сопротивление со стороны партийной номенклатуры или даже столкнемся с преследованием и что рано или поздно обязательно будет предпринята попытка закрыть Школу. Поэтому мы с самого начала сформулировали концепцию ее организационно-правовой формы как параорганизацию – то есть компанию, не являющуюся формально юридическим лицом, не имеющую ни помещений, ни банковского счета, ни организационно-распорядительной документации, ни печати – ничего такого, что власти могли бы закрыть на замок или отменить. А свою деятельность, в том числе и финансовую, мы вели через различные организации и их подразделения как