Звездная Кровь. Лед-Кузнец - Роман Прокофьев

владыке Эргиаля пришлось разменять на стрелка, но второй на следующем ходу убивал провидца и готовился к броску на беззащитный, открытый исток. Его уничтожение означало конец игры, но точки призыва красных находились рядом, и Белый Дьявол в любой момент мог призвать цитадель или башню, обрушив планы противника. Это было единственным способом спасти свою сферу от гибели в два хода, и именно этого ждал от него владыка Эргиаля.

— Иногда, чтобы разорвать петлю, нужно позволить ей затянуться, — произнес Белый Дьявол, вновь бросая камень хаоса.

Знак Встречного Ветра, немного понижающий ходы фигур. Не полезный и не вредный сейчас.

— Ты все такой же упрямый, — улыбнулся Ледяной Кузнец. — Пойми, цель Вечности проста — собрать нас чужими руками и отправить за Грань всех до единого.

— И Тот-Кто-Забыт вернется. Как было предначертано небесами. Разве это плохая судьба?

— Почему же не вернулись Незримый и Искуснейший? — мягко, как ребенку, улыбнулся Кузнец.

— А разве они не вернулись? — он поднял глаза на неподвижное лицо брата. — Искуснейший уже здесь, пусть и во множестве новых лиц. А Незримый шепчет нам в каждом знаке хаоса. Они не там, где ты их ждал, но это не значит, что их нет.

Ледяной Кузнец коснулся края своей сферы, и по ее поверхности прошла рябь.

— Ты видишь узоры хаоса и принимаешь их за ответ. Но это всего лишь эхо шагов тех, кто уже тысячу раз ступал этими дорогами. Они ведут во тьму, как и вся твоя стратегия.

Он чуть склонил голову, его серебряные глаза вспыхнули холодным блеском Звездной Крови:

— А если нет — докажи мне, что это не тьма, а рассвет. Делай свой ход…

Вместо того, чтобы использовать драгоценные капли на ход или удар (они все равно ничего не решали), Белый Дьявол потратил их на особую способность обреченного провидца. Все фигуры уже были открыты, значит, она даст возможность увидеть или переиграть следующий бросок камня хаоса…

Видимый только ему, он закружился, чтобы показать свою грань.

Прозрачные Дороги.

Белый Дьявол задержал дыхание. Они рассыпались сетью тонких троп, охватывая обе сферы. Соединяя невозможное. Линии протянулись от одной точки призыва к другой, изгибаясь и переплетаясь, открывая путь, которого не существовало мгновение назад. Будущее еще не настало, но оно уже начало рушить настоящее. Движение хаоса складывалось в новый порядок. Он видел, как его поражение превращается в возможность. Как один ход меняет все.

Он двинул вперед героя, захватывая им вражескую точку призыва. Это был рискованный, даже самоубийственный ход — у портала все еще ждал убийца. А герой — это единственная фигура, что может убить десятизвездного голема… Атаковать его не имело смысла, и осколок Единого не стал даже пытаться. Вместо этого он выбросил из сфер вражеского стража, прекрасно понимая, что на следующем ходу потеряет королеву молний и полководца. Битва еще могла быть выиграна, но чем он будет брать цитадель?

Для Ледяного Кузнеца это выглядело жестом отчаяния. Он печально покачал головой и сделал ответный ход, холодный и отточенный, как лед-клинки Эргиаля. Убийца прошел через портал и убил героя. Голем сокрушил алого полководца, а синий полководец смел слабую королеву молний. Всадник же выбросил из сфер провидца. Остались всего две красные фигуры — бесполезный владыка и коленопреклоненная рабыня подле него. Против синих владыки, голема, полководца и всадника, не считая башни и цитадели.

Исход игры был ясен.

— Лед всегда гасит пламя, — Ледяной Кузнец улыбнулся, глядя на Белого Дьявола. Партия была выиграна, и он знал это. На следующем ходу всадник доберется до беззащитного истока либо войско добьет окруженного владыку. И то, и другое будет означать поражение, и до него оставался один ход.

Закружился камень хаоса…

Никто не может предвидеть, что он принесет.

Никто, кроме провидца.

Прозрачные Дороги.

В два раза увеличивающие тот путь, что за один ход может пройти фигура. Герой пал, но захваченная им точка призыва все еще принадлежала красным.

— Лед гасит пламя, но из пепла вновь рождается огонь, — сказал Белый Дьявол. — И как бы ты ни затворил двери, брат, он всегда найдет путь внутрь.

Он использовал Жертву — особую способность Рабыни, приносящую три капли действия, — и вызвал свою последнюю фигуру.

Дракон.

Да, Ледяной Кузнец все рассчитал верно. Он не мог знать, что пути удлинятся, а жертва рабыни даст возможность нанести последний удар. Дракон, единственная из фигур, для которой не имели значения защита цитадели и башни, приземлился внутри и использовал огненное дыхание, сжигая вражеский исток.

— Дракон, — медленно произнес Ледяной Кузнец, в знак своего поражения опуская длинные ресницы. — Мало кто умеет правильно играть этой фигурой…

Он резко перевернул сферы, ознаменовав конец игры.

— Что ж… знак Незримого ясен, — сказал владыка Эргиаля, и в его тоне прорезался странный оттенок: то ли принятие, то ли горечь. — Ты спрашивал, почему я затворился в Домене и чего тут жду? Пойдем. Покажу тебе.

Глава 15

Ледяной Кузнец встал и властно повел рукой. Повинуясь его движениям, очертания мира вокруг размылись, перетекая в иной, скрытый слой Эргиаля. Замерзший тронный зал на вершине башни исчез, и теперь они стояли в огромной, будто бесконечной пещере, состоящей из светящегося льда. Голубой узор на стенах отдаленно напоминал переплетение жил в человеческом теле, как если бы здесь находилась кровеносная система, питающая весь Домен. А может, так оно и было?

Весь чертог занимали ряды полупрозрачных ледяных кристаллов чуть выше мужского роста, покрытых таким же, чуть пульсирующим узором. Внутри виднелись смутные очертания человеческих тел. Несмотря на то, что Скрижаль была затворена, Белый Дьявол ощущал там слабое биение жизни. Он понял, что Кейнор привел его в святая святых своего Домена — место рождения лед-кузнецов. Туда, где он проводил свои таинственные ритуалы, создавая и выращивая из своей крови новые поколения своего Народа.

— Это Чертог Пробуждения, — спокойный голос Ледяного Кузнеца нарушил мертвую тишину. — Здесь спит мой Народ. Хочешь взглянуть?

Он прикоснулся к одному из кристаллов, развеивая мерцающий узор. Внутри застыл статный темноволосый юноша, очень похожий на самого владыку Эргиаля. Не отражение, но…

— Ты создал их из своей крови, — произнес Белый Дьявол с легким удивлением. — Таковы все, кто населяет твой Домен, верно?

Осколок Единого повернулся к другому ряду кристаллов, и Кузнец, усмехнувшись уголком губ, открыл и его.

Из глубины ледяного панциря смотрела Эрин. Широко распахнутые серебряные глаза на знакомом лице, разве что волосы были чуть короче. Под тонкой кожей, покрытой морозным узором, мерцала голубоватая сфера в груди — знаменитое лед-сердце, что дарил своим детям