Метель - Андрей Бондаренко

– Всё понял. Обязательно передам, Пётр Афанасьевич. Не забуду. Не сомневайтесь…. «Обуреваемый желанием…, за рубежами нашего обожаемого отечества…», вот!

– Молодец, Антипка! Если же не вернусь к ночи, то это будет означать, что меня приняли хорошо и предложили заночевать. А я, соответственно, согласился, так как услышал много любопытного и познавательного для себя…. Ясно?

– Ясно. Передам. Счастливого вам пути, Пётр Афанасьевич!

На заветном холме вовсю кипела работа: гулко стучали о металл ломы и кувалды, горели-дымили два небольших костерка, мимо Петра, низко кланяясь, прошёл бородатый и широкоплечий мужик, крепко прижимающий к животу переднее колесо внедорожника.

«А, вот, и господин княжеский управляющий!», – кисло усмехнулся внутренний голос. – «Вернее, Николай Николаевич из двадцать первого века, заслуженный рыцарь плаща и кинжала в отставке. Впрочем, и в Будущем он являлся управляющим поместью. Видимо, планида у него такая, предназначенная кем-то Свыше. Одет, кстати, уже по-современному, в полном соответствии с текущей эпохой. То есть, как успешный купчина средней руки…».

– Эй, Николаич, старина! – громко крикнул Петька. – Сколько лет, сколько зим! Ты почти не изменился с момента нашей последней встречи…

Он ловко соскочил с коня и, набросив уздечку на нижний сук отдельно стоящей сосны, шепнул жеребцу:

– Стой, Орлик, спокойно и не балуй. Договорились? Я скоро вернусь, даже не успеешь соскучиться.

Конь коротко, обещающе и послушно всхрапнул в ответ.

Встреча с Николаичем прошла спокойно и буднично: они, не сговариваясь, решили не ломать дешёвой комедии – с радостными воплями, охами и ахами – а ограничились, отойдя в сторонку от остатков-обломков джипа, крепким рукопожатием. Впрочем, и в глазах отставного «фээсбэшника» не наблюдалось радостно-весёлых искорок, было сразу понятно, что данная встреча оказалась для него полнейшей неожиданностью. Причём, неожиданностью – с негативным оттенком…

– Получается, уважаемый, ты тоже решил немного попутешествовать по Временам иным? Не сдержался? – криво усмехнулся Пётр. – Сделал вид, что уехал к шоссе, а сам, значит, вернулся к профессорской красно-бурой палатке и принялся старательно подслушивать? Нехорошо это, однако. Несимпатично – с точки зрения этических правил и норм…

– Пошли они, нормы эти, куда подальше! – зло и раздражённо сплюнул под ноги Николаич. – Вместе с занюханной этикой…. Естественно, сразу же стало понятно, что дело нечистое. Мол, сплавляете вы меня, конспираторы хреновы, чтобы посекретничать вволю, без свидетелей. Кого захотели обмануть, ребятишки самоуверенные? Старого «фээсбэшного» воробья? Битого-перебитого, виды видавшего? Эх, наивность штатская! Ладно, проехали…. Сообразив, что к чему, я немного погудел автомобильным мотором, потом вернулся к палатке и послушал (хорошо, подслушал!) ваш с профессором базар. Потом, Магистр, пошёл за тобой…. Что было дальше? Зелёная ветвистая молния шандарахнула дальше. Одна «ветвь» в тебя угодила, а вторая, соответственно, в меня…. Через некоторое время, как и полагается, я пришёл в себя, но афишировать данный позитивный факт не стал и продолжил – на всякий пожарный случай – таиться. Смотрю, Денис Давыдов подъехал на тройке. Причём, самый настоящий Давыдов, без всяких дураков и «реконструкторского» маскарада. Ну, тут я всё и понял окончательно…. Потом, уже утром, встретил каких-то крестьян. Расспросил их о местных населённых пунктах. Как услышал про Нефёдовку, так и осознал, куда мне надо следовать дальше…. Говоришь, мол, что я вёл себя, э-э-э, несимпатично? Кому-то и подслушивать надо, и подглядывать, и, даже, вынюхивать. Работа, как работа, приносящая реальную и действенную пользу. Например, как в данном конкретном случае…. Если бы я тогда не узнал всей информации, то, что было бы?

– И что же? Право, даже интересно.

– Абсолютно ничего хорошего! Оказался бы Глеб Сергеевич в непростом 1812-ом году один, как перст. Без реальной поддержки и помощи. Что согласись, Пётр Афанасьевич, не есть – хорошо…

– Подожди. А как же Ольга? – непонимающе нахмурился Петька. – Разве это не она – знатная польская графиня?

– Она, родимая, она! Куда же без неё…, – расстроено и раздражённо махнул рукой управляющий. – Только какая, спрашивается, от Ольги может быть польза, а? Вред один, причём, голимый и ничем неоправданный! И в двадцать первом-то веке она постоянно сбивала хозяина с прямого и накатанного пути, придумывая всякие глупости и чудачества. То уговорит в отпуск поехать ни в Анталию (или, там, в Барселону с Мадридом), как делают все нормальные обеспеченные люди, а в заснеженный Магадан. Мол, очень охота посмотреть на развалины арестантских зон, в которых в сталинские времена чморили безвинно осуждённых политических заключённых. Ну, зачем ей это, спрашивается? Баловство одно и глупые капризы…. Или же предложит – ни с того, ни с сего – спонсировать заштатную футбольную команду второго дивизиона. Мол, вложимся финансами, за два года выведем в высшую лигу и продадим – втридорога – Роману Абрамовичу…. А тому оно надо? Его про этот бизнес-проект ставили в известность? Прожектёрка и авантюристка, каких поискать…. Ну, а здесь, в первой четверти девятнадцатого века, нашу непоседливую мадмуазель понесло – просто беспредельно и окончательно. Мама не горюй! Умереть и не встать! Неймётся ей, фантазёрке сопливой и безбашенной! Иногда такое говорит, что уши – сами собой, без отдельной команды – постепенно сворачиваются в трубочку…

– Небось, желает немного попутешествовать – с русской фантазией и размахом – по Европе?

– Если бы! Ты, Магистр, поезжай в Нефёдово. Там всё и узнаешь. Что называется, из первых сладких уст…

– Слушай, старина, а твои мужики уже вскрыли багажник джипа? – спросил Пётр. – Там лежала моя дорожная сумка.

– Сумки с вещами и тюки с «реконструкторской» одёжкой-обувкой Глеб Сергеевич забрал, они с Ольгой ранним утром самолично приезжали на холм в зимнем возке. Всю поклажу прихватили с собой, бумажки разные, включая остатки дамского детективного романа…. Ладно, Пьер, мне нынче недосуг болтать с тобой. Дел – выше крыши! Эти местные мужики – такая серость и дремучая бестолочь. Ничего толком не умеют делать, мать их! Впрочем, обучаются потихоньку, сообразительные, этого у них не отнять. Ты, Магистр, поезжай вот по этой дороге вниз с холма. На первом перекрёстке уйдёшь налево, на втором, наоборот, направо. По деревянному мосту переедешь через узенькую речку, тут оно и будет, Нефёдово…. Агафон, сукин ты сын! – сердито заорал на молодого мосластого мужика, неловко орудующего топором рядом с наполовину разобранным джипом. – Не смей портить на сиденьях кожу! Запорю! Так тебя, засранца, растак! Вот же, народец…. Я вас всех научу – беречь хозяйское добро!