Греция. Лето на острове Патмос - Том Стоун

— Ну и что было дальше? — спросила Анна, улыбнувшись мне и подавшись к Мемису. — Рассказывай.

— Да! — присоединились к ней остальные норвежцы.

Магнус, Йенс, Лизбет, Гуннар и Карл еще ближе подсели к огню. На их пальцах и губах поблескивал сок от только что съеденного мяса.

Мемис выпятил грудь. Поблескивая глазами, он продолжил:

— Этси…

— А его молодой человек, этот юный грек… он был с Патмоса? — спросил Магнус.

— Я… я не знаю, — замялся Мемис. Собравшись с мыслями, он продолжил: — Ала…

— Однако, — переводил я, — он оказался доносчиком, стукачом у фашистов, и греческое подполье отдало приказ похитить обоих и доставить на Аркой, — я махнул рукой в сторону моря, — это маленький остров, вон там. У Аркоя похищенных должна была забрать британская подводная лодка.

Мемис подался вперед.

— Короче, отряд жителей Патмоса, — прошептал он, — подослал к капитаниосу Тромеросу одного парнишку лет четырнадцати-пятнадцати, к которому этот фашист тоже проявлял интерес и, возможно, уже даже принуждал к сексу — не знаю. Этот второй парнишка должен был договориться о встрече с капитаном и его дружком за Скалой, на пляже. Когда они пришли на место встречи, их уже ждали люди из подполья. Они схватили их, связали, бросили в шлюпку и привезли сюда. Здесь им предстояло ждать лодку, которая должна была отплыть с ними на Аркой. Дело было летом, в июле, ночью, примерно такой же, как сейчас… — Он обвел глазами тьму, окружавшую медленно умирающий костер.

— И что было дальше? — надтреснутым голосом спросил Карл.

— Любовник фашиста, — продолжил Мемис, — твердил, что он ни в чем не виноват, что он ненавидит капитана, который принудил его к сожительству с ним. Однако все знали, что он был доносчиком. А тот второй парнишка все смотрел на них, и глаза его, как уголья, горели ненавистью. Люди из подполья отвели капитана и его любовника в тот дом, — Мемис ткнул пальцем в едва различимое в темноте заброшенное здание, сереющее в поле, словно призрак, — там им предстояло ждать лодку. Но тут один из членов отряд не выдержал. А может, он был и не один. Капитан и любовник были совершенно беспомощны. Их слишком сильно ненавидели. Одним словом, кто-то схватил пистолет и застрелил фашиста. После этого, естественно… — Мемис, замолчав, обвел взглядом наши завороженные лица, — пришлось пристрелить и любовника. Того самого грека-доносчика, — он махнул рукой в сторону поля, — их тела погребли где-то там. Представители греческого сопротивления были в ярости. Как и немцы. Тела так никогда и не нашли. Немцы отомстили. Расстреляли кое-кого из жителей острова. А люди, входившие в отряд, похитивший капитаниоса Тромероса, и мечтавшие стать героями, даже не могли никому рассказать о том, что сделали. Но об этом и так все знали…

Мемис уставился на огонь, и ненадолго воцарилось молчание. Ветер полностью стих, и стояла полнейшая тишина. Казалось, умолкли даже цикады.

— Патмиоти поговаривают, что призраки капитана и его любовника приходят сюда, на Агрио яли, в надежде, что кто-нибудь отыщет их тела. Что особенно часто они появляются здесь летними ночами. Такими, как эта. — Он огляделся и едва слышно прошептал: — Как правило, их здесь видят тридцать первого июля…

Лили взвизгнула и заключила Мемиса в объятия.

— Круто, правда?! — воскликнула она. Мы все рассмеялись. — Пошли! — Она вскочила и потянула Мемиса за руку в сторону скал у выступающего в сторону моря мыса.

— Меми, погоди! — закричал Магнус.

— У меня день рождения! — смеясь, воскликнула в ответ Лили и растворилась в темноте.

Магнус окинул нас взглядом и задал вопросы, которые и без того у всех нас вертелись на языке.

— Как думаете, они еще живы? Те самые члены отряда, жители Патмоса? Тот второй паренек?

— Вполне может быть, — кивнул я.

— Господи боже, — промолвил Карл.

Мы долго сидели, вглядываясь в огонь, пытаясь привыкнуть к новому образу Патмоса, о котором прежде не имели ни малейшего представления, Патмосу, совсем не похожему на изображения, встречающиеся на открытках, далекому от чудотворных икон, чудовищ-людоедов и даже Кинопса, заключенного под водами порта.

Раздался вопль, от которого у меня встали дыбом волосы. Мы резко обернулись. Из-за скал, в самом конце пляжа, появился совершенно голый Мемис, который нес на руках к воде полностью обнаженную, кричащую, вырывающуюся Лили. В волнах прибоя он споткнулся, и парочка, хохоча, рухнула в воду.

Покачиваясь, поднялся пьяный Гуннар.

— Надо ехать, — буркнул он. Карл тут же согласился. Йенс и Лизбет кивнули.

Праздник подошел к концу.

На обратной дороге до Ливади Лили сияла от удовольствия. Мемис, опьяневший от аквавита и вина, тоже улыбался, но при этом с каким-то маниакальным упорством правил лодкой так, чтобы нас почаще окатывало брызгами.

На пляже я узнал, в чем причина его поведения. Пока Мемис возился с лодкой, Лили подозвала нас с Магнусом и Анной поближе (Йенс с остальными поплыли на другой лодке в Скалу) и радостно прошептала:

— Он едет со мной в Осло! Я пристрою его на съемки в каком-нибудь фильме!

Пока Анна обнималась с ней, мы с Магнусом со скепсисом переглянулись. Мы немало времени провели в Греции и неисчислимое количество раз слышали такие речи от очарованных греками женщин.

Потом мы отправились к морю, чтобы помочь Мемису дотащить оставшиеся после празднования вещи — жаровню, одноразовые тарелки, пустые бутылки и прочее — до окутанной тьмой, погрузившейся в тишину таверны. Весь скарб мы сложили под столом.

Когда мы шли по пляжу, увязая в песке, Магнус повернулся к Мемису и спросил:

— Это ведь был тот самый паренек?

— Какой паренек? — не понял Мемис.

— Который застрелил немецкого офицера.

Мемис пожал плечами.

— Кто он? — не отставал Магнус. — Должно быть, он до сих пор живет на острове. Да и остальные тоже. Я угадал?

— Кто знает? — остановился Мемис. — Я лишь слышал эту историю. Имен мне не называли. Их никогда не произносят. — Он посмотрел на меня. — Этого никто не хочет.

Магнус ему не поверил, но от дальнейших расспросов отказался. Они все пожелали мне спокойной ночи, и компания двинулась по дороге к дому Лили.

Когда я уже двинулся было по тропинке в сторону своего домика на холме, меня нагнал Мемис.

— Аквавит забыли! — крикнул он.

Мемис дал знак обождать его. Отыскав бутылку под грудой хлама, он отвел меня в сторону подальше от таверны, видимо опасаясь, что кто-нибудь бодрствующий внутри нее может услышать наш разговор.