По ту сторону огня - Ева Вишнева

– Мне нравится твой страх, малявка. Он вкусный.

Перед глазами все поплыло, смазалось, словно художник облил водой только что завершенную картину.

Придя в себя, я обнаружила, что меня несут, перекинув через плечо. Неудобно и страшно, ребра болели, дышать получалось через раз.

Больше всего меня удивило, что нож так и остался зажатым в ладони. Я очень сильно стиснула рукоять, и даже потеря сознания не заставила пальцы разомкнуться. Собственный голос оцарапал горло:

– У меня нож.

– Да ничего я тебе не сделаю, дура, – ответил Главный.

Странно, но его слова успокоили; отчего-то я поверила, что этот человек и правда не сделает плохого.

Но оставался Диего, его исчезновение из шатра тревожило. И тревожил он сам – вчерашний незнакомец, который спас меня от чудовища, нес на руках по пустыне, согревал своим даром, а вчера рассказывал о маме. В темноте я не видела лица Диего – и хорошо, потому что до сих пор не покидало чувство, будто я услышала что-то очень личное.

Главный остановился. Цепочка следов на красном песке, далекие макушки шатров. Жар под ногами – когда меня сняли с плеча. Развернувшись, я увидела воду, вязкую, мутную, вялотекущую, похожую на кровь. Как река смогла приложить русло по таким землям, почему не пересохла?.. Я опустилась на колени, закатала рукава. Зачерпнула горсть, процедила воду сквозь пальцы. В ладонях остался багровый песчаный осадок.

Зачерпнула еще раз, по самой поверхности. Вода оказалась теплой, горьковатой на вкус. Я пила ее, и песок хрустел на зубах. Неприятно, зато муть уходила из головы.

Нож я тоже помыла, ногтями отодрала присохшую кровь. После протянула Главному – он спрятал нож за пояс, в складки ткани, при этом ни на секунду не отводя взгляда от реки.

– Здравствуй, милая моя. Давно я к тебе не приходил, – вдруг сказал Главный.

– Что? – Я опешила.

– Это я не тебе. Ей. Когда-то эта малышка была притоком вашей… Как ее там?

– Реки Анеледы.

– Точно. Она не смогла уйти, потому что Стена отрезала ей ноги. Не смогла ходить к Анеледе, вот и пришлось изменить русло. Представляешь, эта малышка ползет к Стене, потом вдоль нее. А куда дальше сворачивает, никто не знает: те места кишат чудовищами. А еще там случаются такие пыльные бури, из которых живым не выбраться.

– А исток? – тихо спросила я.

Главный пожал плечами. Наверное, и до истока невозможно было добраться.

Я вновь зачерпнула воды, умылась, протерла шею.

На другом берегу виднелись островки желтой выгоревшей травы. Рядом с моими коленями тоже оказался такой островок, незаметный с первого взгляда. Я протянула руку – под пальцами с сухим треском сломались стебли нераспустившихся цветов. А может, и не цветов вовсе, но какая разница?

– Мыться можешь здесь, с остальными женщинами. Потом тебе покажут, что к чему. – Помолчав немного, Главный добавил: – Остальные не такие, как он. Тот, что тебя тронул. Он давно умом двинулся, рассвирепел, но я жалел прикончить, хотя знал, что надо бы. Но о своих руки всегда неохота марать.

И Главный добавил, вновь посмотрев на реку:

– Я приду к тебе снова вечером, уже один. Расскажу то, что в прошлый раз не успел. Жди, моя хорошая.

Мне снова стало не по себе от этих слов, но была и более важная тема для волнения. «Диего, все ли с ним в порядке?» Стоило представить, что с мужчиной что-то случилось, меня начинало знобить, несмотря на жару. Ведь одна я здесь вряд ли выживу.

Словно прочитав мои мысли, Главный обронил:

– Твой паренек ловкий малый. С первого раза это все нелегко, но у него неожиданно хорошо получилось. И слова лишнего не сказал – ни одной жалобы, а ведь мы его не жалели. Правда, руки ободрал. И ребро ушиб.

– Где Диего?

– Пойдем, покажу. Не боись, его быстро на ноги поставят.

Мы направились обратно к шатрам.

Чем дальше от реки, тем больше песка становилось под ногами. Теперь он не обжигал; тени вытянулись, истончились. Дышать стало легче, исчез тот удушливый зной, который еще недавно оседал в горле.

Только стопы саднили при каждом шаге. Голые: найденная в шатре обувь, верно, так и валялась рядом с телом убитого Главным пустынника.

Шатры стояли рядами, образуя узкие улицы, наполовину утопающие в тени. Встречные с почтением уступали Главному дорогу, а на меня смотрели с удивлением. И я понимала, почему: я сильно ошиблась с выбором одежды. Здешние жители были закутаны с ног до головы, их тела укрывало несколько слоев ткани, снаружи оставались только любопытные глаза, изредка – лица…

Лица серые, неприметные. Запавшие, невыразительные глаза. «А чего ты ждала? Жизнь в проклятых землях явно не сладкая, не сравнить со столичной. Через пару месяцев и ты с ними сольешься, да так, что не отличишь», – горько усмехнулась я.

Наконец Главный подвел меня к большому шатру, отогнул полог:

– Там твой милый.

Воздух внутри был тяжелым, душным, пах неприятно. Диего лежал на подстилке. Прикрытые глаза, грудь туго перетянута. Лицо бледное, нездоровое. Я осторожно опустилась рядом. Видимо, почувствовав мое присутствие, Диего сказал тихонько:

– Ничего, жить буду. Меня взяли на охоту. Зверьки, на которых мы охотились, клерсы, ужасно прыткие. Я поймал одного, а на подступах к повозке-жуку он вдруг так дернулся, что я не удержал равновесия. Глупо, конечно, синяк будет знатный.

– Почему ты меня не разбудил? Я испугалась. Не знала, что и думать.

– Главный обещал, что с тобой ничего не случится. Мель должна была тебя встретить и все рассказать. Это ведь она тебя привела?

– Кто?

– Она наложила мне повязку, попросила подождать. Я думал, ушла звать тебя.

– Нет…

Снаружи раздался шорох. В шатер проскользнула женщина, развязала узелок под подбородком, размотала тюрбан. Рукавом вытерла пот со лба. Увидев меня, вздрогнула, замерла в полушаге.

Голос ее оказался по-детски тонким:

– У старой Маа опять нога разболелась. Пришлось идти к ней. Я надеялась, что успею, но сегодня все из рук валится. И вот, – она указала в сторону Диего. – Этот ударился, а у другого нога ободрана, пришлось латать. Прости меня.

– Вы Мель?

Женщина кивнула; ее правое плечо дернулось. Мель пробормотала, придерживая его рукой: «Извини, с ночи не слушается». Приблизилась – осторожно, словно я была диким животным. Внимательно рассмотрела меня, слегка сощурившись.

– Да ты обгорелая вся! Подожди, принесу мазь, – и стремительно выбежала из шатра.

Диего, усмехнувшись, пояснил:

– Мель тут вместо доктора. Очень занятная леди, должен сказать. А Маа – старуха, которая общается с мертвыми, она