Особо опасны - Дон Уинслоу

Война пришла и в Ирвайн.

Магда налила себе зеленого чая.

Ей хотелось взбодриться, но с кофе она завязала, да и вообще, чай полезней. Антиоксиданты и все такое прочее.

В дверь кто-то позвонил.

Магда понятия не имела, кто бы это мог быть, и совсем не обрадовалась непрошеным гостям. Ей больше всего на свете хотелось лечь, задрать ноги повыше, взять чашку чая и прочесть наконец сто страниц Инсолла, которого ей задали по истории архитектуры и религии.

Наверняка это Лесли приперлась, подумала Магда. Ленивая потаскуха небось опять хочет стащить мои конспекты. Если бы эта puta была в состоянии проснуться утром, чтобы пойти на занятия…

— Лесли, ну сколько можно! — заговорила Магда, открывая дверь.

Парень, стоящий за дверью, одной рукой заткнул ей рот, второй обхватив шею. Он толкнул ее на диван. Дверь со стуком захлопнулась и в квартиру вошел второй мужчина. В руке у него был пистолет, который он тут же направил Магде в голову.

Она затрясла головой — ради бога, берите все что угодно, делайте что хотите, только не убивайте. Слава богу, парень убрал пушку обратно. Но через секунду он достал из кармана шприц и, схватив ее за руку, закатал рукав черной шелковой блузки и всадил иглу в вену.

Магда потеряла сознание.

Ладо оставил машину у дома и выбрался наружу.

Дверь ему открыл Эстебан. Похоже, этот mierdita недавно плакал.

Ладо прошел мимо сопляка прямо в комнату, где они держали блондинистую puta. Увидев его лицо, та сразу все поняла. Поняла и попыталась сбежать, но Ладо быстро заковал ее в наручники, схватил за руку и вывел в другую комнату. Толкнув девицу так, что она своей маленькой задницей плюхнулась на стул, он снял ремень и, заведя ей руки за спину, стянул их покрепче.

Девка изо всех сил лягалась и орала как оглашенная.

— Ты, pendejo, помоги мне! — крикнул Ладо. — Подержи ее за ляжки.

Эстебан, не прекращая плакать, выполнил его приказ. Схватив О за ноги, он удерживал девушку, пока Ладо доставал клейкую ленту и заклеивал ей рот. Затем он нагнулся и примотал лентой лодыжки О к ножкам стула.

— Не волнуйся, chucha, — сказал он. — Я тебе еще ножки раздвину, ты уж не сомневайся.

Ладо выпрямился, и в этот момент Эстебан навел на него пистолет.

Очнувшись, Магда обнаружила, что руки и ноги ей обмотали липкой лентой.

Судя по всему, они привезли ее в дешевый мотель. Прямо перед ней виднелся журнальный столик со стоящим наверху ноутбуком. Огонек камеры на компьютере подрагивал красным цветом. Наверное, собираются изнасиловать меня в прямом эфире, подумала Магда. Что ж, если так — пусть приступают. Только бы не убили.

Но мужчины даже не думали раздеваться или хотя бы расстегивать штаны.

Один из них принялся печатать что-то на ноутбуке, а второй…

Второй вновь вытащил пистолет и загнал в него патрон.

— И что ты с ним собираешься делать? — осведомился Ладо.

Эстебан, этот маленький кусок дерьма, трясся от страха. При взгляде на него Ладо тут же вспомнил старую машину, которая была у его отца. Стоило в ней завести мотор, как она тут же начинала дрожать и трястись, совсем как руки Эстебана.

— Отпусти ее, — потребовал Эстебан.

И Ладо тут же понял, что ему ничего не грозит — малыш так и не усвоил урок, который преподал ему Ладо — раз уж ты вытащил пистолет, так спускай курок. Не угрожай, не разговоры разговаривай, а стреляй.

— Ну зайди ты в Сеть, — шептал Бен.

Зайди в Сеть, Ладо, мать твою за ногу.

Он промахнулся.

Совсем чуть-чуть, но жизнь, как и баскетбол, — игра, в которой каждая мелочь важна.

После выстрела Ладо подошел к мальчику, вырвал пушку у него из рук, схватил его за голову и повернул.

Шея Эстебана затрещала, как разгоревшийся хворост.

Включив камеру, Ладо направил ее на девчонку. Затем включил компьютер и вбил в браузере адрес.

И поднял с пола бензопилу.

Скайп.

Глазам Бена и Чона предстал Повтор.

О, вновь привязанная к стулу.

Ладо, вновь стоящий над ней с пилой в руках.

Глаза О широко распахнуты от страха.

Реплики, впрочем, отличались от старых.

— Может, мне ее оттрахать? Ну, прежде чем убить? — задумчиво заговорил Ладо. — А, шлюшка, как тебе эта идея? — повернулся он к О. — Палку на дорожку, так сказать?

Елена усилием воли заставила себя включить компьютер.

Войдя в скайп, она увидела…

Магду.

И пистолет, приставленный к ее голове.

Проклятье.

Любовь делает человека сильным.

Любовь делает человека слабым.

— Чего вы хотите? — спросила Елена.

Комбинированная съемка. Мотель / убежище Елены / дом в пустыне

Бен. Вы и так знаете, чего мы хотим.

Елена. Пожалуйста, не надо. Умоляю вас.

Бен. Мы хотим, чтобы вы вернули нашу подругу целой и невредимой.

Елена. Сделай, как они велят, Ладо.

Ладо. Разумеется. (Обращаясь к Бену.) Не надо так нервничать.

Бен. Мы убьем ее. Не сомневайтесь.

Елена. Я вам верю. Но мы все уладим. Давайте договоримся, когда и где мы обменяем заложников. Только прошу вас, не принимайте поспешных решений.

Время и место встречи назначил Ладо.

А почему бы и нет, подумал Ладо.

Почему бы и нет.

Ладо у нас из тех, кто хочет и на елку залезть, и попу не оцарапать. Ну да, может, ему и не доведется отрезать голову маленькой шлюшке. Ну и что. Тоже мне потеря. Он и так ее убьет, просто чуть позже. Как и всех остальных.

А что касается этой самодовольной суки, дочки Елены…

На нее ему насрать.

— Ты ведь знаешь, что произойдет, — полувопросительно сказал Чон.

Бен кивнул.

Они обменяются заложниками — Бен ненавидел это слово, как ненавидел сам факт того, что у него кто-то в заложниках. И Елена заявится на этот обмен вместе со своей армией.

И их шансы выбраться оттуда живыми равны…

Интересно, как еще можно сказать, что шансов у них нет?

Их ноль.

Ни одного.

Их нет.

Нет надежды.

Нет веры.

Нет будущего.

Нет прошлого.

Ничего.

Письмо пришло уже после того, как О увели из ее комнаты, так что она его не прочитала:

Дорогая доченька,

Прости, что раньше тебе не отвечала. Это не из-за того, что я тебя не люблю, моя любимая девочка, а из-за моей любви к Господу. Все это время я была в одном месте, где размышляла о своей грешной душе, и там нам запрещали поддерживать связь с внешним миром.

А мир, Офелия, полон зла. Плоть слаба.

И после нас останется лишь душа.

Офелия, здесь я встретила мужчину!

Знаю-знаю — ты уже не раз это от меня слышала — слишком много раз. Но теперь все серьезно. Джон тоже познал и возлюбил Господа, и мы, вернувшись из пристанища Господня, собираемся пожениться и открыть свое дело — продавать браслеты и ожерелья, прославляющие веру в нашего Спасителя. Думаю, нас ждет огромный успех — с моим-то чувством стиля и деловой хваткой Джона — он миллиардер, сколотил себе состояние на недвижимости. Я знаю, что Господь возрадуется, увидев, что его прихожане живут в достатке.

Я буду по тебе скучать, но Индиана все-таки совсем близко, да и вообще — не зря же Господь изобрел самолеты.

Твоя любящая, любящая мать по прозвищу Паку.

На тонкой полоске земли между океаном и пустыней мы возвели свою недолговечную цивилизацию.

Вода стала нашей основной проблемой — с одной стороны ее было слишком много, с другой — слишком мало. Но нас это не остановило. Мы строили дома, шоссе, отели, торговые центры, жилые кварталы, парковки, школы и стадионы.

Превыше всего мы ценили свободу каждого гражданина и в подтверждение своих слов покупали и водили миллионы автомобилей, строили все больше дорог для своих автомобилей, чтобы у нас была возможность в любой момент отправиться куда угодно, а на самом деле — никуда. Мы поливали лужайки, мыли машины, поглощали литры воды, пытаясь спастись от обезвоживания в нашем иссушенном краю, строили аквапарки.

Отдавая дань своим фантазиям, мы возвели множество храмов — киностудии и парки аттракционов, хрустальные соборы и огромные церкви — и набивались в них целыми толпами.

Мы ходили на пляжи, катались на волнах и сливали в столь любимую нами воду свои отходы.

Мы никогда не стояли на месте — мы переделывали себя и свою культуру. Мы прятались за заборами охраняемых жилых поселков, мы ели полезную еду, бросали курить и делали бесконечные подтяжки, изо всех сил избегая солнца, мы терзали свою кожу пилингами, расправляли морщины и отсасывали из себя жир и нежеланных детей, мы игнорировали старость, отрицали смерть.