Особо опасны - Дон Уинслоу

— Нет никакого риска, — заявил Джейми. — Мы устранили утечку.

Да Бен и сам прекрасно помнил об «устранении утечки». Сцена убийства Алекса и так постоянно крутилась у него в голове.

— Я даже не знаю, — протянул он.

— Это решение обсуждению не подлежит, — отрезал Джейми.

И заткни свой фонтан (воображаемый).

Ну, что же…

Улица. Дом Бена. Терраса. День.

Бен и Чон стоят, облокотившись на перила, и смотрят на лазурь океана.

Чон. Зато узнаем, где у них тайники.

Бен. Узнаем, это точно.

Бен зажигает косячок и затягивается.

Чон. В тайниках куча денег.

Бен. Они потому так и называются.

Чон. Можно сразу перейти на уровень выше. Одним махом получить все нужные нам деньги.

Бен передает косяк Чону.

Бен. Можно.

«Можно» еще не значит «нужно».

А что им нужно — так это понять, что до сих пор им чертовски везло — им удалось выйти сухими из воды после таких дел, после которых сухими из воды не выходит никто. Вот что им нужно сделать.

Но то, что им нужно так поступить, еще не значит, что так они и поступят.

Это все отстойный настрой.

— Реки крови, горы трупов! — предупредил друга Чон.

Бену наплевать.

Одним махом получить все.

Одуряющая перспектива.

О похитили шесть недель назад, и теперь, чтобы спасти ее, остается сделать всего-навсего одно усилие. Одно усилие, и этот кошмар кончится. (Да, вот только кончатся ли при этом его кошмары? Бен не знал.) Одно усилие, и они вырвутся из этого ада и начнут новую жизнь.

Если все пройдет удачно и их не поймают — добро пожаловать в честную и свободную жизнь.

Раз уж кому суждено помереть, тот и помрет, думал Бен. А если они нападут на автомобиль, умрет гораздо меньше людей, чем если они устроят налет на дом, где держат О — при условии, что они еще смогут его вычислить. А что касается этих ублюдков… После того, что они сделали с теми тремя ребятами и Алексом… И О тоже. После того, в кого они меня превратили…

Пошли они в жопу.

Вот только надо быть честным с собой до конца — ты сам виноват в том, в кого превратился.

Ну ладно.

И меня тоже в жопу.

Ага, значит, послать их в жопу.

Но как?

Гражданская война в картеле Баха, разгораясь все дальше, идет на север, превращая улицы в какой-то Дикий Запад.

Любые поставки — неважно, денег или травки, — теперь подчиняются новым правилам.

Правилам, которые придумал Ладо.

Теперь грузовую машину всегда сопровождают еще два автомобиля — один спереди, один сзади. Ощетинившиеся дикобразы, набитые оружием и людьми.

Как таких послать?

Когда-то такие разборки называли «партизанскими войнами». Теперь — «асимметричными конфликтами».

Ну как не любить людей, которые придумывают такие словечки?

Асимметричный конфликт, ну надо же.

Имя другое, суть та же.

Маленькие против больших.

В твоих слабостях — твоя сила.

Чем усерднее стараешься что-нибудь защитить, тем больше брешей открывается в твоей защите.

Другими словами:

Ладо перенес тайники из пригородов в удаленные фермерские угодья, которые легче защищать.

Теперь перевозки совершаются реже, а охраны к ним приставлено больше.

Машины никогда не выезжают ночью, только днем.

И все это прекрасно, вот только есть одно «но».

Удаленные районы — значит, изолированные.

Редкие поездки? Больше денег за одну перевозку.

День вместо ночи? Чону не придется тратиться на прибор ночного видения.

А теперь, когда они знают, где находятся крупнейшие тайники, им осталось только чуть-чуть подождать, чтобы выяснить, когда и где проезжают машины с деньгами.

Но знать — это одно.

Делать — совсем другое.

— Нам понадобится больше оружия, — сказал Чон Бену после того, как в буквальном смысле высмотрел в пустыне дом-тайник.

— Да ради бога, — ответил ему Бен.

Чон отправился в Калексико, чуть правее границы.

Этимология названия очевидна:

Калифорния.

Мексико.

Калексико.

Название целиком отражало суть — прогуливаясь по старому пригороду Калексико, сам не знаешь, в какой ты стране. На самом деле ответ прост: ни в той, ни в другой и в них обеих одновременно.

Чон поехал к своему знакомому — в армии множество крайне интересных личностей, особенно в элитных войсках. Мужики, которым до всего есть дело, иногда даже чересчур, и все по разным причинам. Большая часть этих мужиков скапливается у границы — опять-таки по очень разным причинам.

Некоторые мнят себя Дейви Крокеттами.

Только удержавшими Аламо.

При взгляде на Барни никто бы не подумал, что он служил в спецназе. Выглядел он как растолстевший гном в толстых очках, с запахом изо рта и, очевидно, раком легких.

Но Чона он видеть был рад.

— Чем могу тебе помочь?

— «Барреттой М90».

Да-да, «Барретта М90». Устрашающих размеров снайперская винтовка, с которой можно с мили аккуратненько попасть в цель патронами калибра .50BMG.

— Господи, и куда ты будешь стрелять такой дурищей? — ахнул Барни.

— По банкам, — ответил Чон.

— Господь всемогущий, — пробормотал Барни.

Да, вот такой у нас веселый мир.

Вместе с «барреттой» Чон купил оптический прицел «Леопольд» с десятикратным увеличением.

О писала письмо Паку:

Дорогая мамочка,

Рим просто супер. Колисей — чумовой. Тут все гоняют на скутерах, а мужики — красавчики, как на подбор. И тетки тоже. И еда. Пока тут не побываешь, думаешь, что сто раз в жизни ела пасту, а на самом деле — ни фига. (Не переживай, я ее не слишком часто ем.)

Скучаю.

А ты как?

Офелия.

Бен поехал по магазинам: «Город увлечений», «Все для дома» и «Все для радиолюбителей».

С собой он прихватил список покупок, который составил Чон.

Зачем?

Затем, что Чон решил поиграть в суннитов.

СВУ.

Если у вас нет при себе ракет, реактивных снарядов и террористов-смертников, тогда обратите свое внимание на СВУ — самодельные взрывные устройства. Пристройте парочку таких штучек у края дороги, дождитесь нужной машины и нажмите на кнопочку на пульте.

На создание бомб Чону понадобилось три дня.

Три счастливых дня он провел, склонясь над старым обеденным столом.

— Ты ведь нас не подорвешь? — с опаской спросил Бен.

— Вроде не собирался, — ответил Чон. — С нами все будет в порядке, если только картель не пронюхает или еще чего непредвиденного не произойдет. Тогда-то да, нам крышка. Но вообще я бы на твоем месте какое-то время не трогал бы пульт от телека.

Просто на всякий пожарный случай.

— А чего мне делать, если вдруг услышу от тебя «ой»?

— На таком расстоянии? Да ничего не делать.

После «ой» сразу получишь ответы на все свои экзистенциальные вопросы.

И узнаешь, в чем смысл жизни.

На вьющемся серпантине показалась вереница машин.

Горный перевал Кахон-Пасс, похожий на свернувшуюся клубком змею, притаился в глубине бескрайней пустыни вдали от любых признаков цивилизации.

По обе стороны от дороги тянулся лунный ландшафт.

Видно, Бог взбесился, создавая это местечко, и принялся расшвыривать по окрестным крутым холмам огромные голые валуны.

Которые в лучах восходящего солнца казались кроваво-красными.

Яркий свет мешал прицеливаться Чону, который устроился на противоположном склоне.

Только бы у Бена хватило духу нажать кнопку.

Машина спереди, машина с деньгами, замыкающая машина.

«Эскалейд», «таурус», «субурбан».

«Эскалейд» ехал первым, где-то в пятидесяти ярдах от «тауруса», за которым хвост в хвост шел «субурбан».

Бен, скрючившись, прятался среди камней недалеко от дороги.

С пультами управления игрушечными самолетами в руке.

С двумя переключателями.

Они провели в пустыне всю ночь, устанавливая бомбы. На «Гугле» изучили расположение дороги, высмотрели удобный узкий поворот, рядом с которым виднелась груда камней — они усилят эффект от взрыва.

Асимметричный конфликт.

На этот раз никакой самозащиты не будет. Хладнокровное убийство.

Наверное, курьеры там, в автомобилях, не очень волнуются. Они ведь едут по плоской, как блин, пустыне, где другую машину на дороге замечаешь за многие мили. И дорога пуста.

Бен ждал.

Руки у него тряслись.

Он нервничал. Или сомневался?

Караван из машин тянулся по извилистой узкой дороге.

Чон, глядя на них, видел перед собой совсем другую картину: талибы, наползающие на него, как скорпионы, а на фоне такой же пустыни горят его машины и истекают кровью его друзья.