Далеко от яблони - Робин Бенуэй

этой неделе она пила слишком много даже для себя? Мы с Лорен, – Майя неопределенно показала в ту сторону, куда уехала сестра, – вышли поужинать, а когда вернулись, мама… лежала на полу. Она упала и разбила голову. Столько крови вытекло… Там до сих пор все в крови. Боюсь, придется нанимать кого-то ее отмыть. В ванной как будто убийство произошло. Видел по телику криминальные шоу – такие, в которых реконструируют место преступления?

– Май… – Грейс накрыла рукой Майино колено. – Мы тебя поняли.

Майя кивнула.

– Ну и… маму оставили в больнице до завтра, потому что у нее сотрясение.

– А отец ваш где? – спросил Хоакин. – С ней?

– Нет, он в Новом Орлеане. То есть, наверное, уже летит домой. Родители Грейс звонили ему вчера вечером.

– Он знает про… ну, это?

– Алкоголизм? – уточнила Майя, и Хоакин кивнул. – Теперь, видимо, да. До этого вряд ли догадывался, насколько все плохо, но теперь знает.

– Майя позвонила мне вечером, – подхватила Грейс, – и мы, в смысле, я и мама с папой, встретились с ее родителями в больнице.

– Я и Лорен поехали туда на скорой, – добавила Майя. – Сирены, маячки, все дела. Я думала, в машине скорой помощи будет шумно, но нет. В фильмах все врут. – Она поднесла косяк ко рту, однако тут же уронила руку, не сделав затяжки.

Хоакин словно бы наблюдал за ребенком, который пытается вести автомобиль: короткие ножки не достают до педалей, малый рост не позволяет видеть дорогу.

– И когда ваша мама возвращается?

– Она не возвращается, – сухо промолвила Майя. – По крайней мере, в ближайшее время. Будет проходить реабилитацию. Папа нашел клинику в Палм-Спрингс и сегодня вечером, сразу после выписки, повезет маму туда. И, кстати, вчера я рассталась со своей девушкой, так что вот так. Пожалуй, для пущей безопасности придется завернуть Лорен в пузырчатую пленку, а то люди вокруг меня сыплются, как дохлые мухи. – Она махнула Грейс и Хоакину рукой с сигаретой. – Вы уж, пожалуйста, хорошенько смотрите по сторонам, когда переходите улицу. Я приношу неудачу.

– Ерунда! – резко возразил Хоакин, и обе сестры посмотрели на него с удивлением. – Никогда так не говори. У тебя неприятности, и все. Ты в этом не виновата.

Вид у Майи вдруг сделался самый удрученный. (Хоакин вычитал это слово в книге и накрепко запомнил. Оно напоминало о диккенсовских сиротах, старых вдовах и щенках, брошенных под дождем.)

– А я уверена, дело во мне, – сказала Майя, снова вытирая глаза. – На сто процентов уверена, что разрыв с Клер случился из-за меня. Я ее оттолкнула.

– Навсегда? – спросил Хоакин. – Прощения попросить можно?

– Нет, – отрезала Майя.

– Это не так, – сказала Грейс.

Майя залилась слезами.

Хоакин и Грейс опять переглянулись; Хоакин подвинулся к Майе так, чтобы обнять ее за талию. Он по себе знал, каково это – плакать в одиночестве. Жуткое ощущение, словно ты остался один-одинешенек на целой планете. Майя не должна такого испытывать.

– А если она не захочет оставаться в клинике? – всхлипнула Майя. – Решит, что с ней все в порядке, вернется домой, а потом опять расшибет голову?

– Она останется, останется, – ободрила сестру Грейс. – Ваш папа ее уговорит.

– Не обязательно, – произнес Хоакин, игнорируя сердитый взгляд Грейс. – То есть такое ведь тоже может быть.

– Ты прямо как дождевая туча в ясном небе Грейс, – шмыгнула носом Майя. – Отличная у вас команда.

У него есть команда? После Бёрди Хоакин никого рядом с собой не представлял… А что, если Майя права?

– Послушай, – сказал он, – ты не можешь отвечать за поступки мамы, зато вполне можешь отвечать за свои.

Майя вытерла глаза рукавом и посмотрела на него.

– Скажи, Хок, ты посещаешь… психолога?

От неожиданности он слегка вздрогнул.

– Я… да. Марк и Линда за это платят…

– Я пыталась не давать ей пить… в смысле, сокращать количество алкоголя, – сказала Майя. – Она прятала бутылки по всему дому. Мы с Лорен их искали и выбрасывали.

– А вашему папе об этом известно? – спросила Грейс. – По-моему, вам стоило бы ему рассказать.

– Наверняка известно, такое ведь не скроешь, – вздохнула Майя. – Просто ему плевать. Он взял и съехал, оставив нас с этой проблемой. На прошлой неделе снял квартиру. Конечно, он поживет с нами, пока мамы нет, но… – Майя швырнула косяк в бассейн; мгновенно потухнув, он закачался на голубой поверхности. – Все так херово, что херовей не бывает. Моя мама – алкоголичка, а моя бывшая девушка меня ненавидит.

– Ну, моя бывшая девушка меня тоже ненавидит, – признался Хоакин. Вытаращив глаза, сестры одновременно повернули головы в его сторону. – Если это кого-то утешит.

– У тебя была девушка?

– Из-за чего вы расстались?

– А вы долго были вместе?

– Как ее зовут?

– Кто кого бросил – ты ее или она тебя?

– Я бросил. Вообще-то она Элизабет, но все зовут ее Бёрди.

– Бёрди… – Майю это имя явно не впечатлило. – Она няшка? Покупает всякие вещицы на «Итси»?[12]

Хоакин понятия не имел, что такое «Итси».

– Так звали ее бабушку, – пояснил он. – А что значит «няшка»?

– Неважно, – отмахнулась Грейс. – Почему расстались-то?

Хоакин вяло рассмеялся, глядя, как окурок медленно погружается в воду.

– Да ну, это глупо.

– Не глупо, – прошептала Майя. Он впервые слышал, чтобы она разговаривала так тихо. – Ты до сих пор к ней неравнодушен.

– Откуда ты знаешь?

– Ты покраснел, – в один голос произнесли Майя и Грейс, и Хоакин вдруг понял, что они правы.

Блин блинский.

– Ладно, – вздохнул он, – раз уж мы все тут ударились в признания, я тоже скажу. С Бёрди я порвал потому, что недостаточно хорош для нее.

– Она так сказала? – ахнула Грейс.

– Вот как дам ей по миленькой мордашке! – зарычала Майя.

– Нет, нет, это не она… Боже. – Хоакин вскинул ладони в защитном жесте. – Я сам так подумал. Просто у нее много всяких планов и целей в жизни… Я буду ей только мешать.

Гнев на лицах сестер постепенно сменился недоумением.

– Постой, – через некоторое время промолвила Майя, – так это ты решил, что недостаточно хорош для нее?

– Хоакин, Хоакин, – покачала головой Грейс.

Он уже начал привыкать к тому, что окружающие в нем постоянно разочаровываются.

– Вам не понять, – сказал он. – Вы обе выросли в семьях. Ты живешь в этом доме с самого рождения, верно? – обратился Хоакин к Майе. – Верно? – повторил он, и Майя неохотно кивнула. – То же самое с Бёрди. Стена с фотографиями… у нее тоже такая есть. А у меня нет. У меня нет ничего такого. Это как… – Он попытался воспроизвести слова, которыми с ним поделилась Ана: – У