Адский поезд для Красного Ангела - Франк Тилье

Пристегивая ремень безопасности, она наклонилась ко мне:

— Не думала, что вы такой, Shark… Безрассудный и драчливый…

— Shark?

— Но ведь именно так вас называют коллеги? Акула? Прекрасная кличка для полицейского по фамилии Шарко.

— Меня воспитала улица. А на улице, как в океане, побеждает сильнейший.

Я включил зажигание. Стекла задрожали под испепеляющими взглядами собравшихся возле здания подростков. Атмосфера накалялась, самое время сматывать удочки. Я нажал на газ, внимательно глядя в зеркало заднего вида.

— Мы не закончили разговор. Если вы уверены, что речь идет не о нашем убийце, как он мог использовать те же техники связывания и пыток? Нельзя же все это свалить на совпадения?

— Разумеется, нет. Но техники пыток отличаются, в этом случае они более легкие, без кровопролития, даже несмотря на то, что боль присутствовала. Похоже, нападавший знаком с методами нашего убийцы. Трудно сказать, каким образом, если только не пресса, вызвавшая слухи относительно этого дела. Нас прервали как раз тогда, когда я об этом заговорила. Но из разговора с Жюли очевидно, что этот тип ведет себя как испытывающий сексуальную неудовлетворенность и боящийся проявить себя.

— То есть?

— Не было ни изнасилования, ни серьезного ранения, ни убийства. Нападающий пришел утолить сексуальный фантазм, который он легко мог бы удовлетворить во всех этих кругах садо-мазо; о них я тоже навела кое-какие справки. Существуют адепты боли, подобный вид пыток применяется к женщинам, которые на это соглашаются, поскольку испытывают удовольствие и оргазм только в страдании. Я думаю, этот человек чувствует, что не способен признаться в своих садомазохистских наклонностях. Страх быть узнанным, разоблаченным, возможно, боязнь, что на него станут показывать пальцем… Продолжайте разрабатывать библиотеки, торговцев видеокассетами и порнографическими журналами. По тому, что мне рассказала Жюли, похоже, чтобы связать ее, он использовал невероятно сложную технику «шибари», как в случае с Приёр. Он непременно где-то обучался, и Интернета тут недостаточно…

— ОК, как можно скорее сориентирую своих ребят. Кстати, у Жюли Виолен есть Интернет?

— Нет, даже компьютера нет.

— Часто ли она бывает в барах или на дискотеках?

— Судя по тому, что она мне рассказывала, нет. Еще недавно она жила с матерью. Да и вообще, она сильно смахивает на старую деву.

Мы пересекли преграждавший нам путь раскаленный от пробок поток машин на национальной трассе, взяли курс на Вильнёв-Сен-Жорж и добрались до домика Жюли Виолен. Двое жандармских часовых, шеф и капрал, ели сандвичи у входа и слушали по радио скетч в исполнении Жан-Мари Бигара.[40] Один из них, шеф по кличке Тунец-под-Майонезом, преградил нам путь. Воротник его рубашки украшало пятно соуса, что вызвало у Элизабет взрыв смеха, причины которого жандарм не понял. Я показал свое трехцветное удостоверение, отчего его губы скривились в подобострастной гримасе.

— Сюда нельзя, комиссар. И я думаю, вам это прекрасно известно. Что вы здесь делаете?

Элизабет снова расхохоталась и вынуждена была отойти вглубь аллеи, чтобы справиться с приступом.

Я кусал губы, тоже пытаясь удержаться от смеха. Шеф бросил бутерброд в мусорное ведро.

Я рискнул:

— Может, вы хотя бы ответите на несколько вопросов?

— С чего бы я стал это делать?

— Охота на шлюх…

Смех Элизабет резко прекратился.

— Что вы сказали? — Тунец-под-Майонезом был огорошен.

— «Охота на шлюх»! Мой любимый скетч Бигара. Обожаю, когда он рассказывает о способах охоты. Честное слово! — Я подмигнул ему.

Он сменил свой мерзкий оскал на улыбку и ответил:

— Точно, обхохочешься! Ладно, давайте ваши вопросы.

— Какие улики были обнаружены?

— Один тип отпечатков в спальне девушки. Разные — в кухне. На полу нашли тряпку, смоченную эфиром. Этот тип хотел стереть следы своих ботинок в прихожей полотняной салфеткой. Эту грязную тряпку обнаружили в мусорном ведре. Но нам несложно было определить размер его обуви по отпечаткам, оставленным на ступеньках крыльца. Примерно сорок — сорок два.

— А следы шин?

— Нет, недавних никаких. Накануне шли сильные дожди, так что мы должны были обнаружить поблизости свежие отпечатки, но нет. Похоже, этот тип приехал не на машине или припарковал ее очень далеко.

— Да, возможно. Наверное, уже видел парочку детективных сериалов по телику.

Тунец-под-Майонезом изобразил улыбку. С губ посыпались крошки. Желание расхохотаться все больше раздирало меня, он должен был прочесть это в моих глазах.

— Подвергшаяся нападению учительница преподает химию в Высшей школе электроники в Париже. Мы направим наше расследование туда. Эта женщина мало выходила из дому: только для моциона, в бассейн или навестить мать.

— Вы опросили соседей? Жителей соседней деревни?

— Только начинаем. Но изолированность жилища не облегчает расследования…

— Что-нибудь еще?

— Нет.

— Кто руководит операцией?

— Капитан Фулькье, из жандармерии Валантона, это в десяти минутах отсюда.

— Сколько человек задействовано?

— С десяток…

Когда мы возвращались к машине, Элизабет легонько ткнула меня в бок локтем и наставительно произнесла:

— Не слишком изысканно насчет этой «охоты на шлюх…»! Я думала, вы тоньше…

— Так и есть. Но надо уметь подлаживаться под собеседника… Знаете, я вас сейчас отвезу, потому что мне надо заглянуть в школу, где преподает Виолен.

— Что вы собираетесь там делать?

— Получить список учащихся и через своих инспекторов выяснить, кто из них имеет Интернет или высокоскоростную линию…

Глава десятая

Тома Серпетти позвонил, когда я собирался к Сиберски. Он с гордостью объявил мне, что обнаружил следы BDSM4Y в Интернете и что в чатах активно обсуждается моя выходка в «Pleasure&Pain». Он не стал скрывать, что воспаленные умы этой банды кретинов отныне заняты моей персоной и что вскоре они что-то предпримут. Бессознательно я, возможно, нашел лучший, хотя и небезопасный способ приблизиться к ним.

Я нес под мышкой заказанную мною в Интернете на сайте «Oursement Votre»[41] маленькую плюшевую игрушку. Такого лохматого медвежонка с курчавой шерсткой цвета шпината и страшно умильной физиономией. На экране компьютера мне сразу понравилась его мордашка, но я не знал, подходит ли такой подарок новорожденному… На худой конец, потом сгодится…

Сиберски жил в Кретейле, в общем, недалеко от меня. Я проехал вдоль парка Роз, свернул к центру города и припарковал машину в небольшом тупичке. Пожилая женщина выводила собаку, она придержала мне дверь, я проник в дом и поднялся на третий этаж. Я еще не успел постучать, как Сиберски открыл мне дверь:

— Я увидел вас в окно, комиссар.

— У тебя чудный малыш. Настоящий Давид Сиберски в миниатюре… Поздравления вполне уместны… — Я протянул ему медвежонка. — Положишь от моего имени ему в колыбельку.

— Не стоило. Присаживайтесь, комиссар.

— Предупреждаю, говорить будем обо всем, только не о работе. Одно слово, и я сверну тебе шею! Послезавтра сам войдешь в курс дела. А сегодня мне бы хотелось забыть обо всем этом… Хотя бы на час. Пивом угостишь?

— «Живец»?

— Что может быть лучше! Польское пиво похоже на ослиную мочу, но я его обожаю!

— А знаете, что именно ослиная моча придает вкус водке? Без мочи водка становится картофельным самогоном, который невозможно пить!

Я улыбнулся ему в ответ. В углу гостиной примостился компьютер. На экране открывались и закрывались окна.

— Что загружаешь?

— Песни в формате МР3. Я сам записываю альбомы, это гораздо экономнее!

— Ты делаешь это днем и ночью?

— В основном вечером. Нужно как-то коротать время… Лоранс держат в больнице уже почти два месяца…

— Когда она вернется, тебе некогда будет скучать!

— Надеюсь…

Вернувшись из кухни, он нарезал польскую колбасу и выложил кружки в деревянную плошку:

— Поужинаете со мной? Рис и фаршированные кабачки. Соблазнитесь?

— Лакомство! Сюзанна иногда готовила. Каждый раз, когда мы ездили на север, моя мать давала ей кабачки со своего огорода. Такие бомбы, артиллерист бы побледнел от страха! Потом несколько недель мы ели суп из кабачков, фаршированные кабачки, кабачковую икру или паровые кабачки!

Держа бутылку пива в руке, Сиберски бросил взгляд в окно:

— Помните кюре, который воровал пожертвования из церковных кружек?

Я захлебнулся пивом, и пена чуть не брызнула у меня из ноздрей.

— Да, конечно! Совершенно вылетело из головы! Полиция нравов попросила помочь им в поимке церковного грабителя, и мы, точнее, ты перехватил этого типа, потому что, увидев нас, он бросился бежать! Парень, переодетый священником, потрошил церковные кружки! Каждый раз он наскребал около двух сотен франков, чтобы кормить свою семью. Бедолага, оказавшийся в дурном месте в дурное время… С чего вдруг ты о нем заговорил?