Мама для наследника альфы - Алекса Никос

как-то иначе, более традиционно, что ли. Ой, дура — корю себя, стукаясь лбом о тёмное дерево двери, — и чего я не согласилась? Всё из-за собственного упрямства и каких-то глупых правил об обязательных свиданиях, перед тем, как всё произойдёт. Но мы уже живём вместе, у нас общий сын, какие уж тут свидания? Что-то в прошлый раз, когда я позволила Брендону залезть в свои трусики, такие мысли меня не одолевали, а сейчас будто праведницей стала.

— Рина, у тебя всё хорошо? Ты там уже пятнадцать минут, а я не слышу звуков воды, — раздаётся голос, кажется, прямо возле моего уха.

Отшатываюсь от двери, понимая, что снова лишком углубилась в себя, следовало спокойно принять душ, а я вместо этого размышляю стоит ли заняться сексом с Брендоном или подождать еще какое-то время, пока оборотень окончательно не свихнётся.

— Всё в порядке, спасибо, — дрогнувшим голосом кричу в ответ и, наконец, осматриваю ванную, в которой оказалась.

Хм, весьма недурно: светлые стены под дерево, подвесные тумбы с раковиной, зеркало над ними, большая прямоугольная душевая кабина с прозрачными стенками, молочно-белая глубокая ванная, квадратный унитаз.

Сбрасываю одежду и забираюсь под горячую воду, хочется смыть с себя воспоминания о липких потных руках Марка, которые касались моей кожи, о его сухих жёстких губах, оставляющих поцелуи на моём теле. Противно и мерзко до сих пор, хоть я и загнала эти чувства поглубже, чтобы они не причиняли боли разочарования от собственной наивности или, быть может, глупости. Но сейчас, когда я осталась наедине с собой, уже в безопасности, мои мысли снова возвращаются в темноту деревянного дома, где чужие холодные пальцы гладили меня, стараясь добраться до всех потаённых мест. Мне кажется, что я до сих пор воняю им, от меня смердит ароматом его животной похоти, поэтому я специально не снимаю медальон, чтобы окружающие не почувствовали этого запаха, который, кажется, въелся в мою кожу, как ни старалась я её оттереть мылом с земляничным ароматом. Брендон точно отшатнётся, если его чуткое обоняние уловит нотки другого на мне, поэтому при нём не стоит снимать мой амулет, хоть мне и жутковато носить его на шее теперь, когда я знаю о возможной чужой душе, заключенной в металл, но не стоит испытывать судьбу, я не хочу потерять мужчину, которого до конца еще не обрела.

Стряхиваю с себя грустные мысли и заворачиваюсь в полотенце, глядя на себя в зеркало. Выгляжу, словно приведение: бледная кожа, синяки под глазами, уставшая. Следовало бы, действительно, хорошенько отдохнуть, на одних энергетических настоящих далеко не уедешь. Уже предвкушаю глубокий спокойной сон на широкой и мягкой кровати, вешаю полотенце на крючок и замираю, держа в руках поло. Футболку-то Брендон мне дал, а вот бельё… Закусываю губу, с досадой глядя на грязные вещи, грудой брошенные на полу — я не нашла до этого времени переодеться, и очень зря, сейчас бы не пришлось мучиться сомнениями. Натягиваю чистую футболку, доходящую мне почти до колен, критически оглядываю себя и решаю, что могу выспаться и без белья, потом просто спущусь к себе и переоденусь, а пока… Завернусь в одеяло, Брендон и не заметит, что на мне чего-то не хватает. Киваю сама себе и кидаю свои вещи в корзину для грязного белья, стоящую в углу. Открываю дверь и нерешительно останавливаюсь возле уже расправленной кровати, на которой мужчина сидит, погруженный в чтение каких-то бумаг.

— О, ты закончила, — поднимает оборотень взгляд, осматривая меня, и удовлетворённо кивает. — Располагайся, я тоже приму душ и вернусь.

Он делает приглашающий жест рукой, откладывает бумаги на прикроватную тумбу и встаёт. Направляясь к ванной, попутно, он приобнимает меня за талию и целует в макушку, отчего я опешиваю, слишком уж он это буднично сделал, словно мы давние супруги, для которых подобное в порядке вещей. Не обращая внимание на моё удивление, Брендон скрывается за дверью ванной, я слышу шум воды и отмираю. Забираюсь в кровать и заворачиваюсь в одеяло, замечая, что оно всего одно. Ничего страшного, оборотень может и не укрываться, а если замёрзнет, принесет себе плед, я же пока не готова быть настолько близко к нему, тем более облачённая в одну только футболку на голое тело. Мягкость подушки, невесомый аромат свежести постельного белья, умиротворённо вдыхаю, считая, что моментально погружусь в глубокий сон, но нет, чувствую какую-то неясную тревогу внутри себя. Кручусь, закрываю глаза, но сразу же распахиваю их, мне кажется, что я возвращаюсь в свой личный ад: безвольная марионетка, игрушка в руках сильного альфы, который наслаждается моим ужасом в глазах и горькими слезами. Не могу, не получается забыться, прислушиваюсь к звукам, кажется, что слышу тяжелые шаги на лестнице, прерывистое дыхание. Резко сажусь на кровати, настороженно глядя на дверь. Не может быть, средь бела дня в этот особняк Марку точно не попасть. Хотя, учитывая способности Марты к гипнозу…

— Рина, почему ты не спишь? — мягкий голос Брендона заставляет меня вздрогнуть, я и не заметила, что он вышел из ванной.

— Я… я сплю, — сглатываю, с силой заставляя отвести себя взгляд от двери, и ругаю свою буйную фантазию, что так не вовремя разыгралась.

Перевожу взгляд на мужчину и мой рот слегка приоткрывается, когда я, как завороженная, осматриваю его голый торс, такой рельефный, словно вылепленный рукой талантливого скульптора, широкие плечи и грудь с тёмными бусинками сосков, по которой стекают капли воды от не до конца высушенных тёмных волос. Ласкаю взглядом это идеальное тело, спускаясь всё ниже, но на самом интересном моменте появляется серая резинка спортивных штанов, закрывающих дальнейший обзор. Будто я получила демо-версию мужчины с порно-сайта, увидеть которого целиком я могу, лишь оплатив доступ. Хихикаю своим глупым мыслям и возвращаюсь взглядом к лицу с заинтересованным выражением.

— Налюбовалась? — ухмыляется Брендон, а мои щеки опаляет жаром. — Теперь я могу забраться в кровать, обнять мою несговорчивую истинную и подремать пару часов?

— Можешь, — отвечаю, опустив глаза.

Только жаль, что мне, похоже, заснуть не удастся, если навязчивые образы случившегося так и будут преследовать меня. Отворачиваюсь, скрывая смущение и ложусь, двигаясь к самому краю кровати, вновь укутываясь в одеяло, как в кокон. Слышу тяжелый вздох за спиной, не проходит минуты, как мой защитный кокон разматывают, меня за талию притягивают и впечатывают в этот идеальный торс спиной. Сверху ложится одеяло, согревая. Не смею даже дышать, ожидая дальнейших действий, но Брендон затихает, устроив одну руку на моём животе, а вторую подсунув под мою шею. Чувствую тёплое дыхание на своём затылке,