Оркам наносят ответный удар - Константин Зубов

и многие из них до конца не верили в ее наличие у Вилленга.

— Встань на него! — указал на камень король.

Да легко!

— Александр! Друг мой! Тебе зададут три вопроса. Если соврешь при ответе, умрешь. Если сойдешь, не ответив, умрешь.

Эффект бесстрашия от кровожадности спал. Блин, забыл снова ткнуть себя ножом, а сейчас, когда тысячи гномов смотрят, как-то палевно, а хочется очень сильно.

— Согласно порядку. Первый вопрос задает обвиняемый, второй— обвинитель, а третий — гном, выбранный большинством свидетелей. Джумба, прошу.

Неплохая штука этот камешек. Такой бы в каждый город досистемной эпохи, и человечество еще двадцать лет назад улетело бы за пределы солнечной системы. Если это все, конечно, не старые гномьи сказки, и он работает.

Пауза затянулась. Джумбе на ухо предлагали варианты, но, судя по недовольному лицу, они ему не подходили. Вокруг поляны пошел ропот — гномы все громче возмущались.

Наконец, он медленно подошел ко мне, пристально посмотрел в глаза и спросил:

— Ты видел, как убили Туума?

— Нет.

На лице гнома расцвела улыбка, и он показушно махнул рукой, мол, и кого вы привели.

— Мой вопрос! — перекрывая шум толпы, произнес Вилленг, и когда все замолчали, продолжил — Александр, расскажи о своих способностях, откуда и что ты узнал про убийство Туума.

Вот так вот. Не, я, конечно, знал, на что шел. Но одно дело, рассказать самым близким друзьям о своих возможностях (отклонениях), и совсем другое, трем тысячам жадно слушающих гномов, при этом стоя на готовом в любой момент тебя убить камне. Но делать нечего.

Первые слова дались тяжело, но, когда я начал рассказывать о смерти матери, от «камня истины» будто пошла волна тепла. Страх оступиться и случайно сойти с него полностью пропал. Наоборот, возникло ощущение, что начни я падать, он поддержит.

Никогда не был на исповеди, но, скорее всего, прихожане испытывают что-то схожее с тем, что чувствовал я сейчас. Выплескивая воспоминания и эмоции на тысячи незнакомых разумных существ, я ощущал облегчение.

Когда мой рассказ дошел до сна про Туума, казалось, что пролети сейчас комар, его услышит каждый.

— Мистификация! — будто стряхивая с себя гипнотизирующие оковы, закричал Джумба. — Все ваши доказательства — это сон человека!?

— Камень истины подтвердил его слова! — раздался голос из толпы.

— Думаете, камень истины может знать, что происходит в загробном мире людей? — зарычал Джумба. — Да мы даже не знаем, существует ли он на самом деле!

— Джумба прав! — закричал вдруг Вилленг, чем снова вызвал тишину. — Джумба прав. Мы не можем полагаться только на слова Александра, хоть каждый из вас должен понимать, что он сказал правду. Я позвал его не для этого!

— А для чего тогда? — опешил Джумба.

— Для того, чтобы послушать тебя, убийца! — видно мой рассказ пробрал Вилленга, и он уже не сдерживал себя. — Ты был обвинителем, сейчас человек ответит на последний вопрос, докажет, что не врет, и на камень встанешь ты!

Толпа взорвалась. Орали все и орали долго. А я замер на камне, так как понятия не имел, начнись рубилово, смогу ли я сойти с него.

— Третий вопрос! — перекрыл всех чей-то голос.

— Третий вопрос!!! — поддержали его со всех сторон.

— Третий вопрос и Джумба!

Вот это я понимаю — демократия!

Скандирование оглушало. Мне очень хотелось призвать щит и закрыть хотя бы живот и грудь. Мало ли что. Из толпы вытолкнули пожилого гнома, и он направился к камню. Крики постепенно затихли.

— Мое имя — Круниг, я старейшина одной из деревень. Я прошу возможность задать третий вопрос.

— Конечно, старейшина, — кивнул Вилленг.

— Нет! — заорал побледневший Джумба.

— Нельзя отказывать...

— Я требую проверки ареной!

А вот в нынешней тишине комара мы бы услышали, пролети он в двадцати метрах от нас.

— Мы согласны! — ответил Вилленг.

Что происходит? Могу я сойти с этого чертового камня? Согласны с чем? Очередная битва, в которой может победить только правый?

Вспомните «Игру престолов» — в ней далеко не всегда побеждают хорошие! А, ну да... Вы же не читали...

Сегодня день потрясающих открытий. Оказалось, что цивилизация гномов повернута на правосудии. Их древние шаманы (боги?) создали кучу возможностей выяснить правду. Естественно, сразу всплыли и баги. Проверка «ареной» оказалась выше статусом, чем «камнем истины», и все мое душеизлияние пропало впустую. Теперь мне (благо не одному) предстояло сразиться с бросившим вызов.

И не просто в кругу гномов — арена находилась в другом пространстве. Как такое возможно? Да хер его знает, но после прихода системы, снов, посещения комнаты управления, меня это совсем не удивляло.

Надо убить врага? Легко. Объясните правила и дайте оружие.

— Битва пять на пять, — напутствовал меня Вилленг. — Джумба кинул вызов тебе (а почему не тебе?), так что вы оба участвуете. Я ждал этого и четверку дам самую лучшую...

А ты не простой мужик, король Вилленг — на камень не встал, на арену не идешь... Одобряю.

— ... задача убить всех противников.

— Звучит просто.

— Ага, — ухмыльнулся в бороду король. — Вы окажетесь отдельно на одинаковом расстоянии от центральной зоны, там будут бонусы, желательно добраться туда раньше противников. Учти, это испытание из нашего мира, полагаю, артефакты, способности и особенности там работать не будут.

— А навыки и статы?

— Не знаю... — пожал плечами собеседник. — Статы должны по идее, да и пассивные навыки тоже... Так вот, побеждает та сторона, чьи гномы... То есть представители останутся живыми в центральной зоне.

— Что ждет меня по дороге к центру?

— Неизвестно. Путь для каждого из десяти участников свой, никто не знает, от чего он зависит. Есть предположение, что это как-то завязано на его мыслях, желаниях и страхах.

Охренеть!

— Всегда побеждают правые?

— Конечно! — улыбнулся и хлопнул меня по плечу гном.

— А с камня я когда могу сойти?

— С камня? — он удивленно посмотрел вниз. — Так давно можешь, я думал ты просто хочешь казаться выше...

Чем-то перемещение напоминало вход на испытание, только тут я оказался один. В вымощенном серыми каменными плитами узком коридоре. Чуть больше метра шириной и три высотой. Каждые пять метров на стенах факелы.

Кое-что это очень сильно мне напоминает. И если я прав,