Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее - Андрей Кузьмичев

Глосса о «натуральном хозяйстве»

…Мы прикупили дом отдыха, еще что-то, гаражи свои, столовые свои, какое-то сельскохозяйственное производство. Поликлинику свою купили. Я это называю «натуральное» хозяйство. Ничего же не было, конец 80-х. Мы первыми договорились, чтобы платили в валюте – договорились с зампредом в Кабмине (Совет Министров СССР. – А.К.), и подписали. Мы начисляли зарплату в валюте, а они не могли взять в валюте и заказывали по каталогу. Люди жили просто припеваючи, у всех были машины, служебные причем. Все заказывали телевизоры, холодильники, одежду, все что хочешь. Вот такое счастье было! Огромная компания, самая большая в стране. И мы точно понимали, куда мы идем. Если бы не эти акционеры, которые меня все время доставали, чтобы деньги оттуда вытащить! А я с ними боролся.

«Думаю, все тянулось бы долго, если бы не случился 91-й год», – объяснил очередной шаг карьеры Анатолий. Тот год действительно «случился» для России: откололись окончательно братские советские республики, горбачевские байки порядком поднадоели, как залежавшиеся сладости после Нового года, и лебединая классика августа, – по всем эфирам гнали классические произведения, лучше бы уж советские пролетарские фильмы 30-х! – означала одно: радикальные перемены наступили. И фирме Карачинского надо было срочно решать, что делать. «Развалился Советский Союз, и эта доля в 60 % непонятно кому принадлежала. Началась борьба за то, кто эту долю по наследству получит, пошли серьезные конфликты между ним и российской частью. Я понял, что все это плохо кончится…»

Глосса о нуле

В 1991 году я увидел первые компании, которые меня сильно потрясли. Они быстро развивались, серьезно строили свой бизнес. А «Интермикро» мы строили согласно стереотипу нормальной совковой организации. Без жесткой внутренней структуры, зато с собственными детскими садами, поликлиникой. И я понял, что если компанию сейчас не начать перестраивать, то она умрет. Я захотел поменять структуру управления, но сразу столкнулся с тем, что учредители ничего не хотят менять. Зачем им? Деньги зарабатываются, в Австрию они регулярно ездят – чего еще нужно? И в этот момент один очень влиятельный и популярный человек в компьютерной индустрии Америки, Эстер Дайсон, предложила мне следующее: нашу компанию у старых акционеров выкупит инвестор, понимающий, как правильно строить подобный бизнес. Через несколько дней она сообщила, что компанией интересуется Росс Перо – тот самый, который баллотировался в президенты Америки. Я прилетел в США. Мы обстоятельно обсуждали с Мортом Майерсом и с Россом Перо будущее «Интермикро» – как выходить на рынок, куда двигаться. Они внимательно слушали, а потом сказали, что покупать «Интермикро» сейчас совершенно бессмысленно, и посоветовали мне начинать все с нуля[145].

Это в интервью Анатолий сдержан и корректен. В беседе со мною он не сдержал эмоций, говоря о той встрече с американцами. «Я был полон энергии в предвкушении того, как мы это построим. Рассказывал, рассказывал. Они слушали. Классно слушали. Вопросы задавали. Мне было так приятно.

Прошло четыре часа, и я говорю, типа: давайте чек, ребята. Не так, конечно». А дальше разговор шел примерно так.

Морт говорит: ты знаешь, мы тебя послушали, и ты все правильно говоришь, фантастически, ты все точно понимаешь, нам очень нравится. Но, знаешь, это глупая идея – покупать «Интермикро». Если мы сейчас начнем покупать, мы будем год договариваться, и ты этот год потеряешь, ты будешь год тратить на юристов. Я думал: какие юристы? Сели, за 20 минут написали все, я же с теми тоже договорился.

А вообще-то у тебя в компании ничего нет. Надо взять и начать дело с нуля! Хочешь, мы тебе дадим деньги?

«Это я уже не слышал, это он мне потом рассказывал, у меня тут же такая обида образовалась: я потратил время, прилетел к ним, четыре часа перед ними распинался, а эти козлы… – рассмеялся Анатолий и тут же пояснил: – Я им сказал все, что думаю. Тут же. Сказал, время потратил на вас, а вы глупости… Как, такая компания шикарная. Вы говорите, что у меня ничего нет. Все сказал, хлопнул дверью и ушел». Смех Анатолия был понятным и искренним: позже он пояснил, что через пять лет мы с Мортом вновь повстречались: «Хохотали, он вспоминал: брось ребенка, начни с нуля, и все будет шикарно».

А тогда из Америки Анатолий «вернулся расстроенный страшно». «Уезжал, обещал, начнется новая жизнь, и мы начнем развиваться, – пояснил он мне. – Примерно к марту я понял, что они абсолютно правы. Но я решил: зачем они мне нужны, и вообще – они козлы. Было решение принято, я сказал: все, начнем с нуля, ничего страшного в этом нет. Убедил всех мужиков. Все бросили и начали в 1992 году»[146].

И еще, как мне кажется, после встреч в США он осознал, что американцы могут быть вполне нормальными людьми. Но началось все в России, когда Анатолий работал еще в «Интермикро». «Один из моих друзей привел ко мне маленькую женщину, которая плохо говорила по-русски, – рассказывал он в интервью 2000 года. – И она сказала, что ее очень интересует все, что происходит в России, и попросила меня рассказать про свою компанию. Я ей долго рассказывал, потом она меня несколько раз приглашала на свои конференции. У нас не было тогда достаточно денег, и она приглашала нас бесплатно, за свой счет. То есть она платила за то, чтобы мы туда приехали и что-то узнали, ничего от нас не хотя взамен».

Глосса о моральной женщине

Эстер – удивительный человек, она имеет фантастические моральные принципы. И я думаю, что самое главное – это то, что она научила меня понимать этику бизнеса. И Эстер стала для меня мерилом. Я стараюсь понять, а что скажет Эстер в каждом случае и правильно ли я поступаю с ее точки зрения. Эстер общалась не только со мной, она разговаривала, по-моему, со всем рынком. И в начале 90-х представители российского компьютерного бизнеса впервые начали встречаться, причем у Эстер, на ее конференциях за границей. Мы обнаружили, что наши конкуренты – это нормальные люди, с которыми можно разговаривать и даже дружить. Огромная заслуга Эстер в том, что она научила нас общаться.

Эстер обладает, наверное, самым большим количеством контактов, которые есть у какого-то одного человека в области IT-индустрии. Она просто чемпион по количеству людей, которых она знает и с которыми дружит. И у нее есть удивительная способность слушать других людей. Она слушает, и она старается помочь. Я думаю, что многие российские компьютерные компании благодарны Эстер за ее советы и помощь.

В качестве примера того, как Эстер Дайсон помогала российским стартапам, приведу пример с деятельностью Михаила Краснова, который в конце 1980-х «работал в Институте США и Канады АН СССР и параллельно руководил кооперативом, занимающимся локализацией западного софта и поставками компьютеров». «Помогли институтские связи, – читаем мы в журнале SmartMoney о его встрече с Дайсон. – На одном из приемов в американском посольстве Краснов познакомился с Эстер Дайсон, известным консультантом и инвестором нескольких российских стартапов – IBS, EPAM, “Яндекса”. Дайсон свела Краснова с Россом Маллинзом, финансистом из Швейцарии, который уже имел опыт работы с несколькими софтверными проектами. С четвертой попытки у Краснова получилось, – написал журнал о победе Краснова. – Весной Verysell, третий по величине отечественный интегратор, привлек $50 млн инвестиций и поставил рекорд в своем секторе. Ни одной IT-компании еще не удавалось получить такую сумму от инвесторов за пределами фондового рынка. Да и на фондовом рынке единственное исключение – холдинг IBS, который в 2005 г. провел частное размещение в Лондоне на $113 млн»[147].