Клоунада фиктивного брака - Сдобные Булочки

готовки мяса и морепродуктов на мангале, торговым улочкам. Весёлый гомон людей, яркие огни кафе, вывесок и фонарей; множество запахов: позднего ужина, сладостей, пряностей, разгорячённых тел и одеколонов прохожих, фруктов и цветов, — кружили пёстрым калейдоскопом в голове героини. Гуляя в толпе или сидя за дальним столиком кафе, трудяжка ловила умиротворение; прикрывала глаза, напрягала ушки, водила носом, наслаждаясь ароматами.

Ближе к ночи с напускной неохотой Бумажка возвращалась в дом Втулкиных, перебрасывалась с жильцами парой слов, уходила в спальню и перебирала нащёлканные фотографии в поиске лучших кадров.

Последний свободный от работы вечер немного пошёл не по плану — на пороге, когда она открыла дверь, её встретила высокая, хмурая женщина. Эта особа была одета в чёрно-белый костюм горничной, на голове её красовался ободок с кошачьими ушами, а на шее висел колокольчик на красной ленте. В голове стрельнула догадка, трудяжка спросила высокомерно взирающую на неё женщину:

— Вера? — прищур искривил и без того грубые, резкие черты лица горничной.

— Да. — Дёрнувшись и наклонившись вперёд, та сказала: — А ты кто такая? Я раньше тебя здесь не видела. Новая уборщица? Я не утверждала твою кандидатуру, так что вали отсюда по холодку, пока я не разозлилась.

— С этим боюсь, возникнет заминка.

Вера схватила лицо Фёклы правой рукой, левую упёрла себе в талию.

— Я непонятно изъясняюсь? Уходи. — Острые, как у кошки, ногти впились до лёгкой боли в щёки менеджеру.

— Меня по работе ждут.

— Кто?

— Денис Люциевич.

— Он меня не предупреждал.

— А он совсем недавно меня к себе вызвал.

— Раньше он к себе никого на дом по работе не приглашал.

— А это по секретному делу. В офисе совсем никак нельзя обсудить. — Да что прикопалась ко мне эта высокомерная су… ой, то есть неприятная особа. — Очень надо, если не приду, директор устроит всем взбучку.

Героиня постаралась сделать испуганные и очень честные глаза. Взглянув в чёрные глаза собеседницы, Бумажка отвела очи в сторону, как бы выражая, что она пасует перед силой собеседницы. Горничной понравилось, как зеленоглазая, грустная трудяжка побаивается. Сменив гнев на милость и сжалившись, провела её до домашнего кабинета креативного директора.

После стука и «да-да» по ту сторону белой двери, невеста прошла в кабинет. Благо Вера на этом отклонилась по своим делам.

Денис сидел за рабочим столом, за его спиной в окне сгущались сумерки, перед ним стоял ноутбук, шла прямая трансляция — переговоры и дела не желали отпускать Втулкиных в заслуженный отпуск. Фёкла тихонько села на маленький диванчик у книжного шкафа, дабы не отвлекать креативного директора.

Денис глупо улыбался и временами шутил, но невеста без усилий чувствовала его недовольство. Работники коим сегодня выпала честь выступать, также улавливали напряжённость и внутреннее недовольство босса, тридцать пар попок в домашних штанах по ту сторону экранов сжались в волнении. Никого не вводила в заблуждение фирменная улыбка дурака. Неформал в шутливом тоне вопрошал:

— Итак, за отведённое вам время вы сумели придумать лишь это? Серьёзно? Или это розыгрыш?

— М, никак нет, Денис Люциевич, это готовый вариант.

— Поня-я-ятно. Ну что ж, тогда зачитай мне это вслух. С толком, чувством и расстановкой.

— В каждый домик нужен «Тортик». Закажите два, третий в подарок. — Голос по ту сторону связи дал слабину: тонким петушиным пением раздалась фраза по полупустому кабинету.

— В каждый домик. Тортик. Хм, — Денис схватился за свой подбородок в раздумье. — Борис, а Вы когда-нибудь пользовались нашими средствами для стирки? Капсулами, кондиционером или хотя бы порошком?

— Это как-то относится к повестке собрания? — спросил другой голос.

— Я спросил не Вас. Пока что попридержите рот закрытым. — Улыбка синеволосого растаяла как снег на котельных трубах. — Ну так что? Стирали ли Вы когда-нибудь одежду с добавлением нашей химии?

— Нет.

— Жаль. А кто-нибудь дамы и господа пользовался нашими продуктами для стирки?

Кто-то робким женским голосом ответил:

— Я регулярно ими пользуюсь.

Креативщик тут же оживился:

— Замечательно! Ответьте же мне, Лида Прокопьевна, у Вас есть маленькие дети или домашние животные?

— Э-эм, есть, но они уже взрослые.

— Замечательно! Можете описать мне чувство и эмоции, которые Вы бы пережили, если бы Ваше чадо или любимец съел капсулу для стирки?

Тишина.

— Ну-ну, я жду.

— Это… было бы ужасно.

— Хм, как сухо и односложно. Но и на том благодарю за ответ. И так мои не очень хорошие, как выяснилось, у некоторых из вас вполне может или мог произойти подобный несчастный случай. Конечно же, в том были бы виноваты вы сами: не доглядели, не уследили, не спрятали бытовую химию в труднодоступное место. Как итог — тяжёлое химическое отравление домочадцев. Кто знает, как мы с вами можем предотвратить несчастный случай? Спрашиваю с точки зрения производителей, а не родителей.

— Н-написать о… предупредить…

— Мы и так это делаем.

— Тогда… не знаю.

— Реально никто не понимает, к чему я веду? — Молчание. Никто не вызвался ответить. Неформал встал, резко отодвинув стул, нервно прошёлся перед экраном пару раз. Леопардовые пижамные штаны и простая белая рубашка составляли занимательную картину со встопорщенными волосами и пирсингом. — Да не должна бытовая химия пахнуть как кондитерские изделия! Если Вы прольёте химию на пол, и не заметите этого, а она притягательно пахнет, то у братьев меньших или мелких карапузов может не сработать инстинкт самосохранения и они глотнут или лизнут от души ароматную западню! И не должны капсулы выглядеть как конфеты! Раз вы совсем не соображаете, делаю вывод, что ни у кого из вас не было такого печального опыта! Искренне за вас рад. Однако то, что вы туго соображаете, меня расстраивает. Может вас солнце припекло, вам дурно, тяжко — да мне, собственно, всё равно на причины.

Денис медленно выдохнул, сел обратно. Потёр пальцами покрасневшие глаза.

— Если других предложений нет — на сегодня сворачиваемся. Борис, Вы и Ваша команда меня сильно разочаровали. За месяц ни одной ходовой идеи. Это был последний шанс себя проявить. Благодарю за потраченные усилие и время, наша фирма больше не нуждается в Ваших идеях, Вы уволены.

— Но… но… но…

— Стоп! Мы не кони и это не ипподром. Не погоняйте лошадей. Я всё сказал. Отработаете две недели и сдаёте на пост охраны пропуск. Всем спасибо за собрание, до свидания. — Как только Денис свернул трансляцию, закрыл ноутбук, на его пухлых губах вновь засияла шутовская улыбка. Напряжение в воздухе вмиг рассеялось.

— Добрый вечер, малыш. Как дела? Хорошая погодка нынче?

— Добрый.

— Считаешь слишком суров? — жених медленно наклонял на каждом слове голову влево или вправо: — Или излишне