Фабрика поломанных игрушек - Гера Фотич

Глава 18. Круг замкнулся

Вернувшись в управление, Башмаков сразу собрал у себя общее совещание.

– В общем, так, бойцы, – начал он, когда сотрудники расселись у него в кабинете. – Виктор Иванович в больнице получил предписание на пенсию. На днях будет приказ. А я исполняю обязанности начальника.

По кабинету прошёл тихий ропот.

Башмаков обвёл всех ироническим взглядом и продолжил:

– Все мероприятия согласовывать со мной. Старшим по изобличению маньяка назначаю Щербакова. Нечего ему под корягой сидеть. Пусть окопную пыль понюхает! А то привык у Червонцева поджопным водителем рулить…

Кто-то из группы зашумел:

– Да он же не в курсе дела!

Башмаков кивнул:

– Знаю, может, это и хорошо. Изучит материалы, посмотрит свежим взглядом на допущенные огрехи и наметит мероприятия.

Оперативники хотели ещё что-то сказать, но Башмаков остановил всех жестом руки:

– Всё! Приказ получен – идите исполнять! Кто не согласен – пишите рапорта и в другой отдел или на гражданку. Там в шляпах стоят на очереди! Никого не держу! – тут же обратился к Щербакову: – Вениамин Александрович, заберите оперативно-поисковое дело по убийствам девочек, соберите группу у себя, я сейчас подойду, наметим мероприятия.

Щербаков был в недоумении, но гордость за порученное дело затмевала здравый умысел, приятно волновала. Никогда ему ещё не поручали возглавить группу, да ещё по таким резонансным убийствам. Но неожиданно им овладел страх. Он догадался, что просто Башмаков хочет от него избавиться. Если уж кто-то должен отвечать за неудачу – так лучше тот, кто менее всех нужен. Это он и есть – канцелярская крыса, водитель Червонцева. Начальство из Москвы уже давно грозило принять меры за плохую работу по маньяку. Вот теперь будет кому отвечать, на него всё спишут.

Чувство гордости испарилось. Подумал – чему быть, того не миновать. Забрал дело, сел за свой стол и на всякий случай заглянул за сейф. Паутина была на месте, слегка колебалась от невидимого сквозняка. Но паука видно не было. Огорчился. Решил взяться за дело активно – ведь когда-то в Волхове он был в почёте за раскрываемость. Хотя без жены-прокурора, конечно, не обошлось.

Когда все собрались, Башмаков рассказал, что у него появилась оперативная информация от источника и, соответственно, – новая версия в расследовании. Но о ней не стоит распространяться, пока не проверим до конца. Отец пропавшей девочки по имени Татьяна подозревает в её смерти одного из сотрудников метро и якобы встречался с ним с глазу на глаз.

Башмаков посмотрел на Щербакова:

– Эту линию будешь отрабатывать ты как основную! Бери адрес и поезжай разыскивать пьяницу.

– Почему пьяницу? – не понял Вениамин.

Башмаков усмехнулся:

– Сам увидишь! – Обернулся к остальным: – А вы отрабатывайте станции метро, откуда пропадали девочки. Организуйте плановую медицинскую комиссию с забором крови у сотрудников милиции метрополитена для определения группы. Выясните дни, кто дежурил перед пропажей погибших. На выявленных лиц сделайте установки. Вечером мне доложить…

Щербаков нашёл в деле данные Тани Липатовой, посмотрел место работы её отца – их оказалось несколько. Но для начала решил заглянуть на квартиру.

Звонил долго. За дверью кто-то копошился, затем послышались неуверенные шаги и щелчок замка.

Дверь открыл сухощавый высокий старик, обросший щетиной. Из квартиры вырвался затхлый запах кислятины и табака.

Мужчина стоял в дверях, покачиваясь. Было заметно, что он только проснулся – лицо помято, на плечи накинут затертый несвежий халат. Безразличным мутным взглядом он уставился на Щербакова и молчал, стараясь держать голову прямо.

Вениамин не выдержал первым:

– Вы Василий Липатов?

– Я, – отрыгнул мужчина безразлично.

Щербаков подумал, что «вы» здесь неуместно:

– Ты чего не на работе? Бухаешь?

Мужчина усмехнулся:

– А вы кто, участковый или из профсоюза? – По губам скользнула ухмылка: – Я теперь не работаю, в отпуске, долгосрочном… Незачем мне работать. Вот и пью – горе заливаю. Приданое дочки пропиваю, хочешь – присоединяйся…

Щербаков подумал, что с такого свидетеля толку будет немного:

– Я из уголовного розыска. Убийцу ищем вашей девочки.

Василий встрепенулся, выпрямился, но тут же снова обмяк – ссутулился. Ухмылка стала издевательской:

– Неужто? Целый розыск ищет и найти не может. А я вот пошёл и нашёл, только вам не надо! Вы же хотите, чтобы девочек убили побольше, тогда и награды выйдут покруче! Так ведь?

Щербаков недоумевал:

– Ты что, дед, с ума сошёл от пьянства? У нас же свои дети есть! Мы за всех переживаем!

– У вас, может, есть, а у начальника вашего усатого с красной мордой точно нет и никогда не было. Не любит он детей, не знает, что это такое, и никого не любит – только себя, сволочь он! Выгнал меня, пьяницей обозвал! А я же тогда не пил ни грамма! Больно было в груди, в душе пожар, от муки меня шатало. Я же хотел помочь убийцу найти, слышал, что много девочек загубил изувер! Так хоть оставшихся детей спасти, а он…

Глаза Василия перестали блестеть, помутнели, накатили слёзы, потекли по щекам. Он закрыл лицо ладонями, развернулся и пошёл в комнату.

Вениамин вошёл за ним, осторожно прикрыл за собой входную дверь. Ему вдруг стало невыносимо стыдно за неожиданное доверие Липатова. Щербаков подумал, что в его жизни могло быть всё по-другому. Попытался представить, что дома его ждёт сын, и может, жена, а когда он придёт, они вместе поужинают. Ему показалось, что неведомая сила унесла его счастье за тридевять земель, как погибшие девочки ушли, унеся с собой радостный смех, весёлые игры, родительскую ласку! Что может заменить ребёнка, которого ты ведёшь в светлое будущее? И теперь получилось, что этого будущего нет ни для Щербакова, ни для родителей убитых девочек. Дети были пропуском в завтра! Теперь его аннулировали!

В небольшой квартире стоял полумрак. Шторы плотно закрывали окна, едва позволяя свету проникать через узкие щели. В комнатах царил беспорядок. В углах стояли пустые бутылки из-под водки. На столах в комнате и на кухне, в раковине –