Командировка на Байред - Александр Тимофеевич Филичкин

плохо ошкурили. Все заготовки были связаны между собою лианами и длинными полосками лыка.

Глядя на неопрятные, измочаленные концы всех жердей, Гир с удивленьем подумал: — «Непохоже, что их отрубали острым каменным лезвием. Скорее всего, слеги дробили тупыми камнями.

То есть, колотили по ним до тех пор, пока не превращали древесину в мочало. Затем, волокна перегрызали или чем-то перетирали. Веточки они обрывали, или просто откусывали. Благо, что зубы у них очень большие… У кого огромные зубы?» — испуганно перебил свои мысли подросток.

Гир вспомнил всё то, что с ним недавно случилось, и застонал от ощущения совершенной беспомощности: — «Получается, что я нахожусь в плену у четвероруких зверей!» — сказал паломник себе.

После чего, он задался новым, более насущным вопросом: — «Зачем они притащили меня в своё поганое стойбище? Могли бы прямо на месте, там, на круглой поляне убить».

Рыскающий взгляд паренька перебежал с неровного пола, на ближайшую стенку, а затем и наверх низкой клетки. Все стороны тесной коробки были связаны из толстых веток деревьев.

Конечно, всё сделано весьма неумело, но чтобы выбраться из такой западни, пленнику был нужен тяжёлый кремнёвый топор. Или обсидиановый нож, чтобы перерезать верёвки из лыка. Но прежде чем думать о том, как вырваться из заточения, нужно понять, что у него на руках и ногах?

Гир сосредоточил своё вниманье на путах. Оказалось, что его ноги связали лианами яркой пятнистой расцветки. Насколько помнил паломник, эти растения выделяли на срезе густой млечный сок, очень быстро разъедающий кожу. К своей искренней радости, паломник не чувствовал боли от ран.

Подросток неожиданно понял, что сапоги с него почему-то не сняли. Кожаные штаны и прочная охотничья куртка тоже находились на прежних местах. Похоже, четверорукие монки удивительно дикие. Они ещё не представляют себе, что такое одежда? Или они настолько лохматые, что просто не нуждаются в ней? Им и так зимою тепло.

Зато, руки у Гира оказались заведены ему за спину. Судя по острой боли в запястьях, их оплели так же надёжно, как ноги. Хорошо, что звери не примотали его локти к бокам. Значит, можно перетереть путы о жерди.

Охотник посмотрел в промежутки между кривыми шершавыми прутьями и с вдруг осознал, что находится в воздухе. Покрутив головой, охотник, наконец, разобрался, в чём дело?

Проклятые звери завели верёвку из лыка на толстый сук огромного дерева. Прицепили к ней тесную клетку и подняли высоко над землёй. Конец каната привязали к стволу другого лесного гиганта, что рос на краю обширной, круглой поляны.

В соседних кустах, Гир разглядел несколько низких строений, сплетённых из тонких ветвей. Защитой от дождя или солнца, служили широкие листья, уложенные сверху на односкатную кровлю.

Убогие шалаши не походили на жилище высоко развитых разумных существ. Охотники-трибы тоже иногда возводили подобные хижины. Однако, они жили в них очень короткое время, когда приходилось оставаться в лесу дня на два или три.

По всей видимости, внутри тех лачуг было пусто. Осмотрев всё с одной стороны, подросток медленно перевернулся на спину. Он чуть не вскрикнул от пронзительной боли, возникшей в сильно затёкших руках.

Так же неторопливо Гир перекатился на правый бок. От перемещений подростка клетка стала сильно качаться. Он испуганно замер и стал молиться всем известным богам, чтобы проклятые монки ничего не заметили.

Паренёк глянул вниз и вперёд. Он разглядел небольшую тесную группу, состоящую из трёх десятков лохматых зверей. Они молча толпились вокруг, плотно утоптанной, круглой площади.

Посередине на корточках сидели два крупных, совершенно поседевших самца. Перед двумя ветеранами, прямо на голой земле, маленькой кучкой лежали какие-то вещи. Паломник вгляделся и узнал в них своё снаряжение.

Такое открытие потрясло паренька. Он почему-то считал, что дикие монки не станут трогать непонятную утварь. Они просто оставят их на месте сражения. Получается, что охотник сильно ошибся. Четверорукие твари собрали всё пожитки паломника и вместе с пленником принесли в своё поганое стойбище.

Старцы посовещались о чем-то и приступили к тщательному изучению странных предметов. Сначала, по очереди, они осмотрели короткий охотничий дротик. Ощупали гладко оструганное древко оружия и попробовали пальцем конец острого лезвия.

Что-то залопотав, они передали копьё трём матёрым самцам, стоящим на задних лапах за спиною вождей. Воины один за другим внимательно изучили непонятную вещь.

В первую очередь, их заинтересовал обсидиановый наконечник, привязанный к ратовищу толстыми сухожилиями рогатых зверей. Невнятное лопотание вдруг перешло в громкий шум.

Осмотрев оружие Гира, один из бойцов вдруг примерился и швырнул его в ближайшее дерево. Несмотря на мощный замах, бросок получился удивительно слабым и очень корявым. Как ни странно, но копье воткнулось в кору, что вызвало вздох восхищенья у монков.

Подросток с облегчением понял, что четверорукие твари сильно уступают его соплеменникам. Даже обладая недюжинной быстротою и силой, обезьяны не могут выполнять многих действий, привычных для обычных охотников-трибов.

— «Бросают так плохо, словно малые дети». — радостно усмехнулся паломник: — «Хотя,» — оборвал он себя: — «наши мальчишки тоже сначала ничего не умеют. Однако, они всему быстро учатся и становятся ловкими и очень умелыми».

Гир неожиданно вспомнил, что видел у монков дубины и плохо заострённые палки. Ещё через миг, он похолодел от ужасающей мысли: — «А вдруг эти звери скоро начнут изготавливать наконечники из обсидиана и кремния? Затем, они овладеют приёмами рукопашного боя и станут отлично орудовать самым совершенным оружьем на свете?»

Дальнейшие действия монков целиком подтвердили страшные опасения Гира. Старейшины внимательно осмотрели лук и колчан. Один из них увидел острый наконечник стрелы и попытался бросить её точно также, как охотничий дротик.

Получилось значительно хуже, чем с коротким копьём. Второй вождь подёргал тетиву корявыми пальцами и напряжённо прислушался к дребезжанию, которое она издаёт. Слабый звук не понравился пожилому самцу. Он размахнулся и хотел отбросить оружие в сторону.

Воин, стоящий возле двух вожаков, что-то залопотал и указал себе за спину. Из задних рядов тесной группы вышел какой-то кривоногий заморыш низкого роста. Он бережно прижимал к животу окровавленную правую руку.

После чего, начались обычные споры, которые всегда возникают в каждом приличном сообществе. Матёрый самец, что-то горячо и громко доказывал. Старец спокойно и терпеливо ему возражал.

Тогда недовольный боец взял лук из рук вожака и попытался его зарядить. После нескольких неловких попыток, он всё же добился того, чего сильно хотел. Не отрывая глаз от оружия и, не глядя по сторонам, он слегка натянул тетиву. Подержал её в таком положении и что-то сказал. Вожак отрицательно помотал головой. Воин разжал неловкие пальцы и