Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена - Уильям Стирнс Дэвис

ты прочитал его, откажись сделать это и оттолкни протянутые тебе навощенные таблички – но все же брось беглый взгляд на вторую строку первой таблички [пониже преамбулы]. Быстро пробеги ее глазами, чтобы понять, единственный ли ты наследник или же один из многих». Если у возможной жертвы есть «хитрая женщина или вольноотпущенник, ухаживающие за стариком, подружись с ними и всячески превозноси его перед ними в надежде на то, что и они, возможно, скажут о тебе доброе слово у тебя за спиной». Когда же завещатель наконец умрет, громко оплакивай его, как «настоящего и верного друга», пролей как можно больше слез над ним и не поскупись на блестящие похороны.

Да, таким образом можно было заполучить кругленькую сумму, и, случалось, ее приобретали, но были и исключения. Во времена правления Траяна умирал некий богач Домиций Туллус. Он позволил охотникам за наследством наброситься на него, осыпать его дождем подарков и услуг – и в результате оставил все свое состояние племяннику и своим внукам. Римское общество разделилось в оценке этого поступка. «Вероломный лицемер!» – судачили о нем в больших термах; но другие превозносили его за то, что он «провел мошенников за нос».

Наследство в пользу общества. Гордиан, завещав часть своего состояния друзьям, одарил своим богатством и общество. Это была эпоха, когда богачи желали компенсировать нажитое ими состояние, обратив его частично и на нужды населения. Если богатый завещатель жил в муниципальном городе, то от него ожидали, что он будет организовывать праздники, спонсировать общественные игры, возводить новые здания для гражданских нужд или ремонтировать городские стены. Гордиан же предпочел оставить сумму, достаточную для организации хороших гладиаторских игр в одном из итальянских городов, который некогда выбрал его своим патроном; увеличил пожертвование общественной библиотеке, которую сам же и основал ранее в другом городе, расположенном неподалеку от одной из его вилл; создал трастовый фонд для ежегодного проведения Manes по себе[148], всем вольноотпущенникам своей familiae и собственным родственникам.

Роскошные похороны входят в моду. Желание оставаться в памяти людей и после смерти. Незадолго до своей смерти Гор-диан также отдал детальные распоряжения относительно своих похорон. Видимо, каждый римлянин заранее думал о своем погребении не только с грустью, но и хотел превратить его в интересное мероприятие. Если он был беден, то копил деньги и вступал в совместное погребальное товарищество, надеясь, что эта последняя церемония запомнится надолго. Богач же принимал все меры, чтобы впечатлить весь город, чтобы его жители поняли, что потеряли значительного гражданина. Во времена Республики похороны выдающихся граждан стали настоящим общественным представлением, призванным показать молодым аристократам, как власть воздает должное своим гражданам за долгую жизнь, отданную во славу отечества и проведенную на службе государству. При Империи этот обычай сохранился, хотя часто представлял из себя не что иное, как вульгарную показуху богатства покойного.

Эпоха вполне искренне не придавала особого значения безнравственности. Эпикурейцы совершенно отрицали ее, стоики более чем сомневались в ее существовании. Некоторые особенно серьезно воспринимали смерть, но большинство просто полагало, что это всего лишь беззаботное окончание круга чувственных наслаждений. Порой на надгробных камнях над могилами можно было прочитать надписи вроде этой: «Бани, вино и занятия любовью – все это вредит нашему телу, но зато придает вкус жизни. Я вкушал дни моей жизни. Я пировал, я испробовал все, чего я желал. Некогда меня не было; затем я был; теперь меня снова нет – но что мне за дело до этого!»[149] Однако большинство значительных личностей, особенно такие убежденные стоики, как Гордиан, относились к смерти по-иному. Для них она означала уход во мрак; процесс погружения в забвение всеми теми, кто некогда любил и обожал их. Если, организовав блестящие похороны, вы сможете несколько продлить память о себе, то почему бы и не сделать этого? Таково было обоснование для проведения чрезвычайно дорогостоящих похорон зачастую даже совершенно незначительных личностей.

Подготовка к похоронам. В тот момент, когда Гордиан испустил дух, его сын склонился к его лицу, как бы принимая этот его последний вздох. Сразу же молодой человек трижды произнес имя своего отца «Квинт! Квинт! Квинт!», частью для того, чтобы убедиться, что отец мертв, частью как знак для оплакивания покойного рабами и вольноотпущенниками по всему большому особняку. Отправленный посыльный быстро вызвал известнейшего libitinarius’а (организатора похорон), который принял на себя обязанности сделать все необходимое наилучшим образом. В то время как дом оглашался плачем и причитаниями, профессиональные эксперты обмыли тело покойного теплой водой и сразу же сняли с его лица восковую посмертную маску.

Затем тело покойного облачили в расшитую золотом тогу, которую он мог носить в бытность свою магистратом, и в таком виде уложили на золоченом ложе в атрии ногами к дверям, около которых в знак траура в доме поставили связки ветвей кипариса и сосны. Были призваны опытные бальзамировщики, и отложили погребение на неделю. Чуть позже оказалось, что можно было и не делать этого – церемония состоялась через два дня, – времени вполне хватило, чтобы подготовить громадный погребальный костер и выполнить некоторые необходимые формальности.

Древние традиции требовали, чтобы каждое погребение производилось ночью, так что погребальные факелы вдоль улиц были столь же обычны, как и более яркие свадебные факелы во время брачных торжеств. Но во времена Империи самые впечатляющие церемонии, разумеется, проводились только в дневное время, хотя даже тогда все же можно было увидеть во время прохода процессий несколько факелоносцев.

Организация погребальной церемонии, вне всякого сомнения, требовала исключительного мастерства. Если покойный происходил из древней фамилии, следовало нанять особых людей – они понесут все посмертные восковые маски, которые обычно хранились в атрии, и будут облачены в сделанные из подручных материалов или взятые напрокат костюмы консулов, преторов и т. д. Собирали также все необходимые в этом случае аксессуары. Прежде всего в дом покойного следовало явиться искусному греку-актеру, отобранному частично из-за определенного физического сходства с умершим. Это будет archimimus, который после подробнейших разговоров с вольноотпущенниками Гордиана и даже с его сыном должен будет изучить речь, манеры поведения и личные слабости ушедшего, чтобы потом более-менее правдоподобно предстать в его образе.

Погребальная процессия. Демонстрация масок «предков». Наконец, в заранее выбранное время – когда можно привлечь наибольшее внимание окружающих – со всех улиц, где у Гордиана были друзья, к небу начали возноситься крики. Так звучал традиционный призыв, произносившийся на своеобразной архаичной латыни. «Этот гражданин, Квинт Гордиан, отходит ко смерти. Всем, кто может себе это позволить, настало время присутствовать при его погребении. Сейчас он