Реквием по любви. Грехи отцов - Людмила Сладкова

рискнул нарушить их своеобразного уединения.

— Чего дергаешься? — поинтересовался гость ни с того ни с сего, легонько толкая ее локтем с целью привлечь внимание.

— А?

Тяжело дыша, Лиза рассеянно вперилась в мужчину.

Так, спокойно! Спокойно…

— Дрожишь вся, — продолжил уверенно, намеренно игнорируя сковавшую ее неловкость. — Словно на измене.

Вот ведь черт! Неужели так заметно? Впрочем…

— Я?

— Ты!

— Нет, что вы! Просто…

— Да? — хитро прищурился Дудаев, поглядывая на Лизу… ну очень-очень странно. Точно ожидая какой-то, известной лишь одному ему, реакции. И столь хищный блеск в его глазах… нет, даже не настораживал. Он буквально парализовал!

Пришлось сильно тряхнуть головой, дабы избавиться от наваждения.

Хоть как-то взбодриться.

— Ничего! — что было мочи она стиснула ладонями пульсирующие виски и принялась усиленно их растирать. — Матвей прав – я совершенно не умею пить. Вот и не надо было…

— Там кто-то есть! — рявкнул Мага, прерывая ее жалкие причитания своим грозным басом. — Твои слова? Так ведь?

Конечно!

Насупившись, исподлобья девушка зыркнула на гостя, начиная злиться:

— И что с того?

— А вот теперь, Лиза Черчесова, — продолжил он куда спокойнее, выделяя интонацией ее имя, — я очень сильно желаю знать, почему ты так сказала?

Она замерла в нерешительности.

Признаться – и выставить себя сумасшедшей?

Или лучше промолчать?

— Смелее! — поторапливал Дудаев, недовольный затянувшейся паузой. — Поверь, я тот, кому можно доверять!

— При всем уважении, — отчеканила она вдруг возмущенно, — я сама в состоянии решить, кому можно и нужно доверять!

Собеседник расплылся в довольной ухмылке, точно любуясь ее полыхающими щеками, и сипло вынес свой вердикт:

— Так реши! В чем проблема?

Гнев как рукой сняло. Лиза поспешила отвернуться, дабы не выглядеть еще глупее. Вновь уставившись в непроглядную тьму, она обхватила ладонями собственные плечи и зябко поежилась. Разгоряченное танцами, покрывшееся легкой испариной тело начало стремительно остывать, находясь в состоянии относительного покоя.

— Хорошо! Я так сказала, потому что, едва вышла из машины, сразу же почувствовала на себе чей-то взгляд. Знаете, цепкий такой. Пронизывающий насквозь. Будто кто-то притаился во тьме и разглядывал меня, словно… букашку под микроскопом. Слишком пристально, по-хозяйски и… и жадно, — призналась она робко. — Мне стало не по себе, вот и ляпнула.

К ее величайшему удивлению, Дудаев более не смеялся. Ни намека на веселье! Но и обвинять ее в безумии тоже не спешил. Лишь осторожно поинтересовался спустя несколько секунд задумчивого молчания:

— А сейчас?

— Что сейчас?

— Судя по тому, как дергаешься, сейчас ты тоже этот взгляд чувствуешь?

Лизавета со всей честностью, на какую была способна в тот миг, прислушалась к своим ощущениям. К ревущему в крови адреналину и зашкаливающему пульсу. Судорожно вздохнув, кивнула:

— И сильнее, чем прежде.

— Надо же…

Согласно закивала:

— Чего только по пьяни не причудится, да?

Короткий смешок:

— Хочешь проверить, есть ли там кто-нибудь на самом деле? — игриво подмигнул девушке Мага. — В темноте.

Сердце остервенело ухнуло вниз от одной только мысли.

И снова оскомина на языке. И снова конечности, мгновенно налившиеся свинцом.

— Нет! — яростное отрицание вырвалось наружу.

— Почему?

— А вдруг… я права, и всем нам грозит опасность?

— Идем, зайчишка-трусишка, — хмыкнул снисходительно. — Развеем твои страхи.

Дудаев попытался схватить Лизу за руку, но та проворно увернулась. Однако спустя мгновение сама настойчиво вцепилась в мужскую ладонь разве что не ногтями, дабы удержать от необдуманного поступка.

— Крайне глупая затея! Аркадий Михайлович страшно разозлится, если узнает! А он узнает – Матвей все ему расскажет. Сразу же!

Глаза собеседника заинтересованно сверкнули:

— Почему именно Матвей? А Даня что же, не стал бы докладывать о твоих выходках «старшим»? Утаил бы?

Она сама толком не понимала, что насторожило ее больше – его явное стремление усыпить ее бдительность или сама постановка вопроса? Одно знала наверняка – ни то, ни другое ей не нравилось. Тревожный «звоночек» прорывался сквозь глубины затуманенного сознания.

— Еще как стал бы! — выкрикнула разгневанно. — Просто в их тандеме лидером является именно старший брат.

— Понятно. Скажи вот что, лапуля. А ты как с Похомом? Ладишь или на ножах? — продолжал допытываться, явно войдя в азарт. — Не обижает тебя, случаем?

— Нет, что вы! — не удержалась от внезапной улыбки. Искренней и нежной. — Он… он замечательный, хоть и строгий бывает временами. Не спорю, порой мне тяжело понять его эмоции и мотивы – он слишком хорошо их скрывает. Но это все напускное. Мелочи!

— Серьезно? Мне казалось, у тебя имеется вполне весомый повод, чтобы как минимум затаить на него злобу. До меня дошли некие слухи о сыне Аркадия и…

Лиза поменялась в лице за считаные секунды. Повинуясь инстинктам, резко отпустила его руку. Если быть точнее, отшвырнула от себя, словно ядовитую кобру, и спешно увеличила расстояние между ними.

— При чем здесь Дима?

— А ты не догадываешься?

— Что вам от меня нужно?

— Ничего. Успокойся!

— Неправда! — она повысила голос, все отчетливее понимая – этот мужчина ей врет. — Вы очень хитрый лис! Делаете вид, будто просто беседуете со мной, а на самом деле… выуживаете информацию! Вы просто… пользуетесь моим «болтливым» состоянием. Я ни слова вам больше не скажу!

В ответ собеседник громко загоготал и, присвистнув, захлопал вдруг в ладоши.

Совсем умом тронулся?

— Браво, девочка! Браво. Раскусила старого волка.

Она не понимала уже ровным счетом ничего. Лишь напряженно взирала на веселившегося гостя, ожидая его дальнейших действий.

Не дождалась! Нервы сдали гораздо раньше.

— Знаете, я передумала поить вас гадким чаем! Обойдетесь, — Лиза гордо вскинула подбородок и расправила дрожащие плечи. — И вообще… шли бы вы… к Петру Петровичу!

Вслух произнесла и замерла, внутреннее каменея от ужаса.

Господи, неужели этот высокомерный голос действительно принадлежал ей?

Реакция на подобный выпад не заставила себя ждать:

— И не боязно тебе, лапуля, взрослого дяденьку неведомо куда посылать? Непорядок же!

Грозно рыкнул мужчина. Сурово. В воспитательных целях

Несколько бесконечно долгих секунд Лиза напряженно вглядывалась в лицо Маги. К великому облегчению, так и не нашла там даже отголосков агрессии. Разве что… недовольно сдвинутые брови.

— Почему неведомо куда? — с трудом, но изобразила искреннее удивление. — Судя по времени, вы именно к нему и приехали! Счастливо оставаться.