Королевская кровь. Книга вторая - Ирина Котова

«Главное, что ты уже знаешь», — подумала она, но глаза закрылись, голова затуманилась. Больше ничего не болело, и жарко не было. Было хорошо.

Нории вышел из покоев упрямой невесты, чувствуя, как пульсирует тело от впитанного беспокойного огня, прошел мимо поворота к гарему, решив, что сегодня на ночь нужно взять женщину, а то и не одну, и отправился на свою половину. С утра начали слетаться выжившие драконы его клана, и долг хозяина требовал принять их и поговорить.

Они расположились в большом холле, где тихо сновали слуги, обслуживая волшебных гостей. Поэт Мири, улетевший южнее, к морю, и ожививший там кусочек побережья, словно принес с собой запах соли и пряностей. Сейчас он терзал гитару, напевая смущающейся рыжей малышке Медити веселую песню о брачных полетах. Он сочинил ее специально для Чета, который что-то запаздывал, но Нории не сомневался, что Мири еще не раз исполнит ее на бис. Рыжая Медити краснела — она еще ни разу не вылетала, но слушала внимательно, поблескивая глазами.

Воин крыльями махнул,

Ветер северный задул,

Он летит быстрее ветра,

Нагоняет деву эту,

Дева шею изогнула,

Заревела, подмигнула,

Дева глазками моргает

Машет хвостиком и тает

Приземляются на пик,

Дальше неприличный стих,

Воин к делу приступил,

Воин деву покорил,

Поутру воин-дракон

Очень сильно утомлен

Ведь для нас всех не секрет,

Сколько воину уж лет!

Хорошо хоть, что полет,

Совершается раз в год!

Близнецы Марит и Дарит, быстро заскучавшие в Белом Городе, напросились тогда вместе с Мири. Еще совсем мальчишки, они смотрели на него с обожанием- Мири улетел из Города первым из всех оставшихся драконов, сказав, что здесь витают звуки уныния, а делать что-то нужно, даже если с поиском невесты не задастся. Он регулярно слал сообщения о том, что и как удалось сделать. Парней бы нужно было отдать в обучение, но их старый наставник не выжил, поэтому Владыка разрешил им улететь. И, судя по всему, не зря. Ветреный поэт и безобразник стал для них новым наставником, и в глазах его появилось что-то очень напоминающее отеческий взгляд.

Ветери, помогающий ему налаживать жизнь Истаила и остававшийся тут за старшего, пока они с Четом и Энти летали в Рудлог, погружен в работу — сравнивает какие-то цифры на листах, вписывает комментарии, кивнул ему и снова опустил голову. Без него Город бы голодал, заполнялся мусором и нищими, и только его управление помогает существовать на этой территории гораздо большему количеству людей, чем она может прокормить. Он постепенно налаживал торговлю с южными странами, избегая севера, но иностранных торговцев в город не пускал — закупались на границе и караванами везли обратно.

Его двоюродная сестра, красноволосая Огни, летавшая с Медити погостить в Ставию, куда вернулось из каменного плена больше десятка дракониц, о чем-то тихо разговаривала с Энтери. Она словно высохла после смерти мужа, бывшего Владыкой Тафии, и глаза у нее были совсем потухшие. Но увидела его, улыбнулась, крепко обняла, и он обнял в ответ, чувствуя ее исхудавшее тело под своими руками.

— Я уже знаю, что ты нашел эту Рудлог, брат, — сказала она, — у нас есть надежда? Драконицы Ставии пропустили осенний полет, в ожидании новостей.

— Есть, Огни, — как будто он мог сказать, что надежды нет. — К весеннему полету Пески снова станут плодородными, обещаю. Ты полетишь?

Она словно потемнела лицом.

— Надо.

— Огни-эна, — ласково попросил он, глядя ей в глаза, — продержись до Полета, прошу, не давай тоске сожрать себя. После все будет по-другому. Новая жизнь оживит и тебя.

— Знаешь, — сестра с неожиданной силой сжала его запястья, — о чем я подумала первым делом, когда услышала, что она здесь?

— Знаю, милая, — грустно сказал он, но Огни словно не слышала, яростно выплескивая свое несчастье, почти крича, и слезы катились у нее по щекам.

— Я захотела прилететь, когда тебя не будет рядом, и убить ее. Но перед этим рассказать все — как кричали дети и взрослые в толще горы, как мы находим окаменевшие яйца там, где их оставили. Люди говорят, что их предки сохраняли их так долго, как могли, но без нашей силы они погибли. Я хотела рассказать, как мой муж грел меня силой и умер сам от истощения, и только благодаря ему я осталась жива. Хотя он нашему народу был куда нужнее. Я хотела спросить — почему? За что? Хотела увидеть в ее лице черты нашего убийцы и отомстить.

В холле стало тихо — все слышали и слушали драконицу, и склоняли головы перед ее и их общим горем.

— Поэтому, Владыка, — тихо сказала сестра, прямо глядя на него лихорадочно блестящими глазами, — я очень надеюсь, что она станет твоей женой и искупит преступление своего рода. Иначе я, клянусь, убью и ее и ее родных, чтобы крови Рудлог не осталось в мире. И тогда уже успокоюсь.

— Что за похоронные настроения? — в холл вошел, нет, ворвался ветром Четери, схватил со стола яблоко, вгрыззя в него, брызгая соком, и словно стало светлее и свежее. Лицо сестры разгладилось, и она обернулась к прибывшему. — Огни, как девочки?

— Девочки передают тебе привет и надеются на полет, — ответила она, чуть улыбнувшись.

— Возможно, возможно, — туманно ответил Чет, — весна еще далеко. Пусть тренируют крылья, чтобы мне было интереснее. Мири, ты опять мучаешь инструмент? Не порть детям слух!

— Наш слух сейчас портишь ты своими криками, — отрезал бард, не переставая перебирать пальцами. — Солдафоном был, солдафоном и остался. Я, кстати, песню для тебя сочинил. Хочешь послушать?

Медита и близнецы захихикали.

— Только когда напьюсь так, чтобы внимать без содрогания, — отмахнулся Четери. — А где Тедерии? Он же рядом с тобой поселился?

— Да, но он улетел почти сразу же, как вызвал воду, — ответил Мири. — Сказал, что полетит на юго-восток, надеется найти выживших в джунглях. Может, Зов до него не дошел? Хотя Нории звал с такой силой, что чуть не оглушил.

— Кстати, о силе, — Четери подмигнул Медите, и тут же снова стал серьезным. — Я видел пятна на границе зеленой полосы, на западе, Нории. Песчаники прорываются, если не остановить, будут снова жрать людей. Слетаем завтра?

— Они и будут прорываться, — новость была ожидаемая, но неприятная, — я слишком растянул силу. На границах не хватает защиты. Конечно, слетаем.

Слуги быстро накрыли стол, и драконы, усевшись пировать, делились новостями, болтали, смеялись, слушали песни и делали все, чтобы черная тень горя, не найдя здесь пищи, уползла из дворца. Но она всего лишь отступила, затаившись в выделенных им покоях и готовясь напасть ночью, когда все — будь то люди или драконы, беззащитны перед снами и воспоминаниями.