Альбом для марок - Андрей Яковлевич Сергеев

сломать дуб? Можно, если хуй дубовый, а дуб хуёвый. Очкарик ху́ев.

ХУ́ЛИ – А хули! (а что!) Шутка: Хули ты матом? Коленце блочного красноречия: Хули в Туле, я в Москве!

ХУЯ́КАТЬ – Сзади подошел слева, а хуякнул справа – он вправо и оглянулся. Хуякнулся с лестницы. Нахуйну́лся в канаву.

ЦЕ́ЛКА – Независимо от пола: Брось из себя целку ставить! Не ломай из себя целку! Шутка: Целка – два кирпича, полпуда глины, еще щелка!

ЧЕРВО́НЕЦ – На Просоданове червонце-ев! (вшей).

ШАКА́Л – Франк в уборке чинарики шакалит (клянчит, вымогает, отнимает).

ШАЛМА́Н – 1. Пошли всем шалманом (компанией). 2. Квартира, где можно собраться; таковых не помню, примера дать не могу. 3. После уроков встречаемся в шалмане у дяди Гриши (забегаловке).

ШВО́РИТЬ – еть.

ШТЕ́ВКАТЬ – До́ма поштевкать не успел, зажевал на ходу кусок черняшки (есть в свое удовольствие).

ШТЫК – Буду в десять, как штык!

ШУ́ХЕР – Опять шухер – стекло разбили. Александров на проституции шухарил. Шухарно́.

Ритуал, поведенческое злодейство, блочное красноречие, фольклор, словарь перемен и уборных выдавали ПЕРВОЕ ВЛИЯНИЕ, под которым жила семилетка:

      По широкой одесской дороге

      Николай Кучеренко шагал,

      Вооруженный наганом и финкой,

      И такую он песню напевал:

      Посещал я кафе-рестораны,

      Был налетчиком смелым на пути,

      Грабежи принимал без пощады,

      Убивал я прохожих на пути.

      А теперь я лежу в лазарете,

      Пулю вынули мне из груди,

      Каждый знает меня на примете,

      Что налетчиком был я на пути.

      Пойте, пойте, друзья, веселитесь,

      Вспоминайте вы друга своего —

      Раньше с вами был Коля Кучеренко,

      А теперь расстреляли его.

У половины моих одноклассников отцы сидели не за политику.

Облепивший школу снаружи и снутри сплошной непролазный мат был одним из существеннейших проявлений Первого влияния.

Учившиеся по Бархударову-Досычеву могли сделать вывод, что самое обширное гнездо слов происходит от корня ху.

      Хуячил хуй по хуёвой дорожке.

      Хуяк! Хуй на хуёвой ножке.

      Хуякнул хуй хуя́ за́ хуй

      И захуйнул его на́ хуй.

Неистребимый живучий мат караулил на устоявшихся стыках слов и злорадно поджидал на рифме. Более того, очищенный игрой, мат повышал тональность высказывания и сыпал яркие блики на всеобщую нечистоту и серость, частью которой являлся сам.

Покупка на эпиграф:

                                    Между ног болтается, на хэ начинается —

                                    этʼ что? Этʼ хобот! А ты думал что?

избранные сдвиги

допотопное:

      Пришел Мамай

      Воевать в Сарай:

      Впереди НАС РАТЬ,

      Позади НАС РАТЬ,

      И Сарая нам не взять.

      Испугался Мамай

      И С РАНОЙ побежал в Сарай;

гимназическое:

      СвеЖО ПО долине,

      Туман над рекой,

      И мноГО В НОчи

      Прелести той;

патриотическое:

      НАС РАТЬ немецкая не победила,

      И БИТВОЮ МАТЬ-Россия спасена;

актуальные сетования на радио:

      – Опять Самое заветное И БАЛ в Савойе,

      – Опять хор мальчиков И БУНЧИКОВ;

радостное заголение приема:

      В морозы жизнь свою страхуя,

      Купил доХУ Я на меХУ Я.

      С дохою той дал маХУ Я —

      Доха не греет ни хуя!;

допотопное на грани рифм-ловушек:

      НА ССА-, НА ССА-,

      НА ССАмом солнцепеке,

      НАС РА-, НАС РА-,

      НАС РАдует весна…

гимназическое:

      Итальянске министры

      ПАПЕ СДЕлали визит,

      ПАПЕ СДЕ-, ПАПЕ СДЕ-,

      ПАПЕ СДЕлали визит;

современное устервление кольцом:

      ПАПЕ СДЕлали ботинки

      На резиновой ходе,

      Папа ходит по избе,

      Бьет мамашу —

      ПАПЕ СДЕлали ботинки и т. д.

рифмы-ловушки

допотопное за гранью:

      Укусила мушка собачку

      За больное место, за СРА —

      зу собачка стала плакать:

      Чем же теперь буду я КАК —

      тебе, собачка, не стыдно…

разнузданное с до– и послереволюционными слоями:

      Ехал на ярмарку Ванька-холуй,

      На показ там выставил трехметровый ху —

      лиганы на мосту поймали китайца,

      Руки-ноги оторвали, вырезали я —

      блочко да на тарелочке,

      Два матроса подрались из-за це —

      лый день она хлопочет, пирожки печет —

      Скоро миленький приедет, вдоволь по —

      Песчаной улице народ идет смотреть,

      Как повар повариху на печке будет е —

      хали пираты, веслами гребли,

      Капитан с боцманом девушку е —

      хали казаки через лес густой,

      Повстречали девушку с разорванной пи —

      ки наставили, хотели воевать,

      А потом раздумали и стали её е —

тоже очень старое:

  По дороге в Киев

  Мужик бабу вы —

  – Ты что?

  – Да ничего: вывел на дорогу!

  А у тети Нади

  Все девчонки бля —

  – Ты что?

  – Да ничего: бляхами торгуют!

   Как из гардеропа

   Показалась жо —

  – Ты что?

  – Да ничего: жёлтые ботинки!

и – так и представляешь себе детскую книжку с картинками:

      Перед вами, детки, слон,

      Он огромен и силен,

      У него, как у китайца,

      Отросли большие уши —

           Да-да, детки, уши.

      Морж на рыбу не похож,

      Клык его – как острый нож,

      Он полощет среди струй

      Свой огромный длинный клык —

           Да-да, детки, клык.

      Гага – северная птица

      И мороза не боится,

      Целый день сидит в гнезде.

      Ковыряется в пуху —

           Да-да, детки, в пуху.

      Перед вами муравей —

      Трудолюбивей всех зверей.

      Поглядите, детки, в лупу

      И увидите ручки-ножки —

           Да-да, детки.

Послевоенное, на мотив Вдыхая розы аромат:

      Однажды вечером в саду

      Я, помню, вас послал в кино,

      Но вы бывали там давно,

      И я ошибся на беду.

      Я не хочу вас оскорблять,

      Хоть вы порядочная тетя,

      Скажите мне, с кем вы живете,

      И можно ль мне вас погулять.

      Впивая жадный поцелуй,

      Я вынимал свой длинный ключ.

      Луна сверкала из-за туч,

      А ты шептала: не