Инквизитор - Черил Фрэнклин

Тори не смогла удержаться от саркастических ноток.

— Нас всегда учили, что техника сканирования калонги абсолютно безупречна.

— Исключения составляют меньше одного на десять миллиардов случаев, включая маргинальную цивилизацию 7-го уровня.

Тори нахмурилась.

— Если ваша статистика верна, то столь редкое совпадение, когда два таких случая оказались вместе, весьма подозрительно.

— Возможно, совпадение куда менее удивительно, чем вы думаете. — Джейс не стал развивать тему далее, хотя Тори вопросительно приподняла брови. Со вздохом он собрал ветви.

— Что вы пытаетесь извлечь из этих обрезков? — поинтересовалась Тори.

— Например, узнать, что так эффективно сорвало листву.

— Зубы стромви?

— Нет. Срезы слишком ровные и почти идентичные. Кто-то методично расправился с несчастным кустом, но я все еще не знаю почему. — Джейс снял свитер, что весьма затрудняли скользкая смола и низкий потолок. Под теплой шерстью пряталась рубашка, украшенная замысловатым узором из золотых кругов и спиралей. Ткань была настолько тонкой, что узор казался нарисованным на коже.

— Интересно, как вам удалось стерпеть эту жару?

— Я только начинаю согреваться. Обычно я легко адаптируюсь к новой среде, но этот день исключительный во многих отношениях.

Тори указала на рубашку:

— Рисунок калонги, не так ли?

— Да. — Джейс переменил позу, отодвинувшись от корня, свисавшего за его спиной. — Один из самых загадочных узоров, специально для практикующих Сессерду.

Настроение Тори вновь начало портиться.

— Я встречала и других специалистов по Сессерде, — заметила она, — но никогда не слышала, чтобы калонги позволяли соли официально практиковать свою религию.

— Сессерда — универсальная религиозная философия, — пояснил Джейс. — Ее сложности отвечают многообразию чувств калонги, но практика не ограничена никаким указом.

— Я знаю о Сессерде немногим больше стандартного предписания Консорциума «уважать творение», — поделилась Тори, преувеличивая свое невежество. Она немного изучала Сессерду в наивные юные годы, прежде чем дядя Пер запретил ей этим заниматься. Тори повиновалась, не спрашивая о причинах, ибо тогда она еще не понимала, что права покровителя на воспитание детей наложницы весьма ограничены.

— «Уважать творение» — фундаментальный закон, от которого происходит все остальное. В идеале это единственный необходимый закон. Его сила заключается в удивительной простоте. — Джейс немного помедлил. — Я — практик Сессерды третьей степени.

«Невероятная степень для соли», — подумала Тори, и ее подозрения приняли зловещие очертания. Она попыталась убедить себя, что просто перепутала ранги Сессерды. Ни один соли не мог располагать властью, которую она ассоциировала с третьей степенью.

— Значит, техника инквизитора споткнется, имея дело с вами?

— Третья степень контролирует достаточно, чтобы воспрепятствовать обостренным чувствам даже опытного инквизитора. Официальное сканирование моей особы сможет подтвердить лишь ту информацию, которую я выдам по своей воле, и это делает прочтение не более точным, чем мое личное восприятие правды. Конечно, возможно и более глубокое прочтение, но оно слишком неопределенно, чтобы обладать юридической ценностью.

Даже отбросив все свои явно скудные знания, Тори с трудом верила, что изучение Сессерды может позволить соли воспрепятствовать сканированию калонги. Подобное выглядело невероятным в отношении представителей любого вида, кроме самих калонги. Расстройство Тива является врожденным отклонением, встречающимся реже чем в одном случае на десять миллиардов, если оперировать терминами Джейса. Сознательный же контроль требует отслеживания физиологии организма целиком.

Возможно, Джейс просто имеет преувеличенное мнение о своих способностях, хотя это не слишком на него походило. Тори начала жалеть, что не расспросила Бирка более подробно о его госте. Она скорчила гримасу, подумав, что никак не предвидела необходимости в подобных расспросах.

Тори застегнула на руках браслеты, предохраняющие кожу. Почувствовав, что Джейс наблюдает за ней, она замерла.

Когда Джейс заговорил вновь, казалось, будто он делает это с большой неохотой.

— Я должен выполнить трудную задачу, мисс Дарси. Нам нужно обсудить кое-какие неприятные события.

— Бирк мертв, — отозвалась Тори. — Нгои тоже мертв. Все остальные исчезли, а мы оказались на мели. Я понятия не имею, что произошло и почему. Не уверена, что мне нравится то немногое, что я узнала о вас, мистер Слейд, но я собираюсь держаться к вам ближе, чем ваша собственная тень, пока мы не найдем способ выбраться из этого одинокого безумного угла Вселенной.

— Сказано откровенно, — усмехнулся Джейс.

— А каких слов вы от меня ожидали? Что я чудесно провожу время? Что ваше блистательное общество компенсирует мне потерю всего, что еще утром я считала близким и надежным? Что у меня есть идея, как нам поступить, если спасение не прибудет завтра, послезавтра или через два дня? Не нужно объяснять мне риск путешествия по дикой планете без судна на воздушной подушке. Я все знаю о змеях осанг, хищных лилиях пангуулунг, девятнадцати видах ядовитых пресмыкающихся, не говоря уж об очаровательных стручках с семенами, полными едкого газа. В доме Бирка где-то хранится его личный запас адаптатора. Возможно, мы смогли бы продержаться на ферме Ходжа хоть пятьдесят спанов, но в данный момент эта перспектива не кажется мне очень привлекательной.

— Не думаю, что наша ситуация настолько отчаянная.

— Вот как? Скажите, мистер Слейд, ваше прибытие и сопровождающие его беды — просто еще одно совпадение?

— Может быть, и нет, — ответил Слейд.

Тори не ожидала, что инквизитор так легко согласится с подозрением, которое она импульсивно высказала. Прямой ответ испугал ее.

— Бирк приветствовал вас с уважением, хотя и без особой любезности, — вспомнила Тори, ощущая пустоту внутри при мысли о том, что она может лишиться и общества Джейса Слейда. Ей не хотелось оставаться в полном одиночестве.

— Я знаю Бирка много спанов. Как я уже говорил, мне приходилось жить здесь. Но я очень сомневаюсь, что он узнал меня. Думаю, на вашем месте я не очень доверял бы незнакомцу, который прибыл незадолго до двух убийств, а также массового исчезновения людей и кораблей. Я никогда особенно не верил в совпадения.

— А что бы вы сделали в моем положении? Я что-то не вижу желающих записаться в лигу поддержки Тори Дарси. — Тори хотелось, чтобы теплица не настолько ограничивала движения и она могла в отчаянии походить взад-вперед.

— Тонко подмечено.

Столкнувшись со столь хладнокровным согласием, Тори сразу остыла. Прислонившись к стене, она почувствовала, как сырость проникает ей под одежду. Обращаясь к висящим у нее над головой трем толстым бело-голубым корням, Тори на миг вообразила, что рядом находится Нгури:

— Я не робкий солийский цветок, заботливо выращенный в садах Ходжа. Меня не так легко напугать, и мне чаще приходилось сталкиваться с потерями и насильственной смертью, чем большинству представителей моего возраста и вида. Но сейчас направление нашей дискуссии внушает мне страх.

— Меня оно тоже не слишком забавляет, — откликнулся Джейс.

Иллюзия беседы со старым стромви рассыпалась в прах. Тори резко повернулась к инквизитору.

— Тогда, пожалуйста, вернемся к легкомысленной болтовне или бесполезным действиям, чтобы не сойти с ума окончательно. Расскажите о себе или задайте какой-нибудь вопрос, на который я смогу ответить, не напрягая мыслей и чувств.

— Мой опыт общения с соли оставляет желать лучшего. Возможно, из-за постоянного контакта с чужими культурами мне легче общаться с представителями иных видов.

— Тогда позвольте угостить вас какой-нибудь фантастической историей из тех, что я слушала, сидя на коленях у моей дорогой мамочки. Темы маминых разговоров были несколько необычными для детского слуха, потому что моя прабабушка тоже была весьма необычной женщиной.

— Мирель с Аттии.

— Так вы уже знаете. — Тори ощутила озноб.

— Вы вышли замуж за Арнода Конати как Виктория Мирель. Едва ли я мог, зная этот факт, не догадаться о другом.

— Репутация Мирель слишком скверная, чтобы держать ее в секрете, — усмехнулась Тори, — хотя я постоянно пытаюсь это делать. Я не стала бы о ней упоминать, если бы не хотела отвлечься от мыслей о нашем положении. Вы знаете, как трудно избавиться от наследия Мирель? Еще ребенком я выслушивала жуткие истории о похищенных тронах и разбитых сердцах, а к четырнадцати спанам уже хорошо понимала, что быть наложницей — наше семейное ремесло.

— Вы поощряли Бирка Ходжа к тому, чтобы он стал вашим покровителем?