Путь одиночки - Ольга Соврикова

не получилось… Маленький такой мяконький клубочек, и только тихонько посапывающий носик позволял мне точно определять, правильно ли я ее держу. Это тихое доказательство того, что все произошедшее мне не приснилось, всколыхнуло во мне чувство нежности и заботы. Я начал поглаживать детёныша кончиками пальцев, а потом к своему собственному удивлению заговорил с ним.

– Ну, что найденыш? Будем учиться жить вместе? Нужно наверное тебе имя придумать, не может же моя доченька быть без имени. Эх! Если бы ещё точно знать, как долго ты будешь развиваться? Как будешь выглядеть, когда подрастешь? Не придется ли мне искать тебе няньку и прятать в замке? Сможешь ли ты жить среди людей? Как сильно будешь от них отличаться? Столько вопросов и совсем непонятно, когда же начнут появляться ответы. Но ты не бойся, я тебя никогда не брошу.

В эту ночь я великолепно выспался, а утром мне в голову пришла мысль буквально ужаснувшая меня: «Я так радуюсь тому, что научился чутко спать с малышкой на своей груди, но она скоро начнет расти и на груди её уже не поносишь, а когда она решит, что пора разорвать связь и «родиться», мои спокойные ночи закончатся?»

Боги, я же не женщина, у меня психика ранимая! За что мне все это? Пожалев себя ещё немного, я решил задержаться в Гранске ещё на пару дней и отправился в общий зал завтракать. С большим энтузиазмом Малыш последовал за мной.

Как же интересно наблюдать реакцию людей на появление в зале моей собачки. Он у меня спокойный, воспитанный, красивый, большой, а люди его по широкой дуге обходят и только хозяин в восторге. Кормит моего друга за свой счет и глаз с него не сводит. Подавальщица вон поднос несет к моему столику и трясется вся. Не пойму я их. Ну, собака. Ну, большая! И что? Сидит, никого не трогает, даже не скалится… Что трястись-то? А кормят хорошо. Дорого, но вкусно. Осталось только Злюку проведать и можно идти город смотреть, рынок посетить, магические лавки поискать.

Город дрянь, большой, грязный. Дома стоят очень плотно, улицы извилистые, узкие. Народу тьма. Стражники, когда улицы патрулируют, прут напролом, люди только и успевают в стороны разбегаться. Порядок только в центре, там где богатые живут. Вот там и кареты ездят, и улицы метут, и фонари стоят. Рынок огромный, но расположение торговцев и их лавок бестолковое, ряды извилистые, тесные. Зато карманникам и ворам раздолье. Пока ходили, пять раз неподалеку от себя их усердно работающую братию замечал. Ко мне не суются, Малыша моего боятся. А хорошо с ним по рынку ходить, на два шага во все стороны вокруг меня народ расходится. Никто не толкается, никто товар не навязывает, благодать!

Продуктов кое-каких закупил, лавки магов посетил. Все. Ничем меня маги не порадовали. Амулеты слабые, мои из сокровищницы рода на порядок мощнее. Вот один из пяти прикрывает меня от ментальных магов и в случаи проверки вполне может оправдать мой блок на разуме, второй – щит от физического нападения, третий – от магических заклятий и проклятий, четвертый маячок отслеживает направленное на меня магическое внимание и предупреждает меня об опасности нагреваясь и пятый – малый портал в сокровищницу рода, выглядит правда как памятная безделушка, так не видит его никто. Спросят об их происхождении, всегда можно правду сказать – наследие рода. Попробуют забрать – объяснить о привязке на крови и желающие точно исчезнут, а кому хочется вместо дорогого, редкого по силе артефакта получить проклятие рода? Дураков нет поди.

Не понравился мне город. Уйду завтра с утра. До столицы еще дней пять пути, а занятия-то в знаменитой академии уже наверняка начались. Мне еще с жильем нужно будет до холодов определиться, с прислугой, ведь если я прибуду в город как высокородный, то и выделяться среди них я ничем не должен. Лишнее внимание мне ни к чему.

Ну, так хорошо спалось… Еще несколько мгновений назад, ткнувшись мне в ухо своим холодным носом, меня разбудил Малыш и вот мы с ним с удивлением наблюдаем за дерзким неизвестным, пытающимся попасть в мою комнату через окно.

Сначала за окном мелькала чья-то голова. Некто никак не мог устроиться половчее для того, чтобы открыть окно. А вот мне чтобы это разглядеть не пришлось даже пользоваться магией, с тех пор как меня «подлечили» на алтаре в подземном храме видел я одинаково хорошо как ясным днем, так тёмной ночью. Вот наконец звякнули неплотно прижатыми стеклами створки окна и наш «гость» начал протискиваться в окно. Это что-то никак не могло быть вором-домушником. С таким шумом, так неуклюже и неловко двигаться никто из них не смог бы, даже если бы захотел. Комната которую я снял находится всего лишь на втором этаже. Прямо под моим окном к торцевой стороне трактира примыкает одноэтажная пристройка, да для любого вора, пожелай он проникнуть в мою комнату, это просто изумительные условия, а тут… Лезет. Пыхтит. Гремит. Как ещё постояльцы из соседних комнат не набежали полюбоваться на этакое представление. И вот половина тела уже в комнате. Малыш даже голову в сторону наклонил и язык вывалил. Мне самому с трудом удавалось удерживаться от громкого хохота, ибо первой в комнату проникла нижняя, а точнее задняя часть данного нечто. Как же хорошо, что я последнее время взял за привычку спать в легких штанах и рубашке, опасаясь именно таких вот неожиданных посетителей. А ведь судя по фигуре ночного «гостя» в окно ко мне лезет дамочка. Помощью Малыша здесь не обойтись. Придётся самому взяться за дело и заткнуть её рот до того, как она разглядит мою собачку и заорёт на весь трактир. Интересное дело… а дамочка-то в самом трактире снизу не была, и опыта в таких делах у неё точно нет, иначе она бы точно знала, куда и к кому лезет.

Ну вот залезла, упорная какая.

Десять ударов сердца и на стуле возле окна уже сидит с кляпом во рту связанная по рукам и ногам моя ночная гостья. Зажигаю небольшую лампу, на миг отвлекаясь и уже нате вам… Дамочка в обмороке, а Малыш, зараза, с невозмутимым видом продолжает своё «чёрное» дело, тщательно её обнюхивает и рассматривает. От него ко мне приходят несколько картинок, при помощи которых он дает мне понять, что дамочка и не дамочка вовсе, а щенок, а если точнее, то молоденькая девица. В карманах у неё кошелек с деньгами, на поясе пара стилетов,