Путь одиночки - Ольга Соврикова

Откинув прочь тревожащие меня мысли, я собрался двинуться в путь, но все внутри меня противилось этому. Решив в этот раз довериться своим чувствам, я замер прислушиваясь, пытаясь точнее определить, что же именно меня беспокоит.

Где-то там, позади меня, навзрыд плакал маленький ребенок! Так горько, так жалобно, буквально захлебываясь, будто предчувствую беду.

Я стоял и не мог сдвинуться с места. Не мог уйти и оставить его здесь одного. Здесь где веками не было никого живого, где даже попавшие в ловушку, убивающую неразумных, звери давно превратились лишь в кучу костей. Наверняка, где-то в ловушках лабиринта, ещё есть ждущие своего часа, застывшие в стазисе звери, но звери – они не люди. Как долго этот малыш ждал своего часа? Как долго богиня искала того, кто мог бы позаботится о том, кого она так долго хранила? Смогу ли я простить себя, если сейчас уйду, не оборачиваясь? Я стоял, а плач за моей спиной становился все тише и тише.

На мгновение мне показалось, что совсем рядом со мной стоит матушка, её глаза с сочувствием смотрят на меня. Она улыбается и я вдруг понимаю, что её немного веселит та ситуация в которую я попал, ибо она нисколько не сомневается в том, какое решение в итоге я приму. Понимаю и я. Глубокий вздох, поворот и вот я уже срываюсь на бег, стремясь успеть, не опоздать. В глубокой чаше, на увядающем цветке, всхлипывая из последних сил, лежит маленькая черноглазка. Все таки это девочка, а как известно именно девочки отличаются особой живучестью.

Кожаный шнурок развязался и упал мне в ладонь. Волосы, отрастая, тяжелой волной опускаются мне на спину. Очищая их дополнительно магией, я заплетаю тугую косу лишь до середины спины и туго перевязываю. Длинный, свободно распушенный конец косы опускаю в чашу, укрывая, теперь уже своего, ребёнка. Наклоняясь как можно ниже, даю малышке возможность укутаться моими волосами плотнее и чувствую, как тоненьким ручейком к ней течёт живица. Очень аккуратно и бережно обхватывая ладонями, поднимаю её из чаши и прижимаю к груди. Говорят, настоящие родители любят своих детей, невзирая на то, как они выглядят. Пусть девчушка, которую я держу в своих руках, мне не только не родная, но и даже не человек, но глядя на то как она, облегченно вздохнув, закрывает глазки и все глубже зарывается в мои волосы, как тихонько начинает посапывать маленьким носиком, я начинаю понимать, что именно с этого момента мне совершенно всё равно, как она выглядит. Я принял её в моём сердце, а значит и дальше мы пойдем по дороге судьбы вместе.

А ещё это значит, что мастер ошибся и одиночкой мне теперь не быть. Устраивая свою доченьку как можно удобнее, и для неё, и для меня, за пазухой, я с улыбкой, наползающей на моё ещё недавно такое серьёзное и хмурое лицо, думал о том, что теперь мне придется менять многие мои привычки, предпочтения и желания. Например, привыкать к тому, что волосы свои я могу почистить только магией, что коса моя должна быть перекинута только через плечо вперед, что спать теперь я должен очень осторожно. И самое смешное то, что я, очень грамотный целитель, превосходный диагност, но даже мне никогда раньше не приходило в голову, что существует возможность вынашивания ребенка особью мужского пола. И вот на тебе, пожалуйста! Интересно кем я буду в итоге, мамой или папой?

Глава 20

Тихий шелест заставил меня отвлечься от моих забот о детеныше и посмотреть в противоположную от входа в лабиринт сторону. Еще недавно казавшаяся монолитной стена опровергала все мои знания о строительстве потайных дверей. Час назад я даже при помощи маги не смог обнаружить ход, который открылся только теперь. Это были не обычные двери, часть стены просто ушла в сторону. Наученный лабиринтом относится ко всему внимательно и настороженно я взял в руки меч и только тогда двинулся к открывшемуся видимо именно для меня ходу. Ожидая увидеть очередной коридор и надеясь, что именно он выведет меня на поверхность, я в очередной раз ошибся. Стоило мне подойти, перед моими глазами оказалась совсем маленькая комната с округлыми стенами, рисунок на отлично отшлифованном каменном полу с точностью повторял тот, что так «удачно» поспособствовал моему путешествию в подземный храм. Немного подумав, я все-таки решил еще раз рискнуть. Сделав шаг и встав в центр круга, застыл в ожидании. Ну? Я стою и ничего не происходит… Чувствуя себя одураченным в очередной раз, я в раздражении закатил глаза, разворачиваясь и делая длинный шаг к выходу из комнаты, после чего ошеломленно замер.

Путешествие по подземному храму наконец-то закончилось. Вокруг просто лес и судя по моим ощущениям, самый обычный. Шумят, играя с лесом деревья, сплетничают птицы, а где-то рядом идет охота. Кто-то убегает, кто-то догоняет. Всё как всегда. Всё правильно. Хорошо-то как!

Меня окружают могучие вековые деревья. Это именно то место. Никуда не делась и отправившая меня в путешествие каменная плита. И всё же изменения есть. Попал я в храм ночью и самое главное летом, а сейчас?! То, что сейчас день – это понятно, но вот то, что под ногами шуршат жёлтые листья – это как? Окружающий меня лес ещё полон сил, ещё много зелёных листьев в кронах его деревьев, но количество жёлтых слишком велико. Осень, а точнее начало осени… Это сколько же времени я потратил на прохождение лабиринта? И где теперь Малыш и Злюка? Неужели придется возвращаться в замок и начинать всё с начала? Идти без снаряжения, через лес, ещё в течение десяти дней? Глупо! Как же не хочется.

Осмотр окружающего меня леса магическим зрением удивил. Две яркие магические метки стремительно двигались в мою сторону. Ещё пару мгновений и они будут рядом. Успеваю выхватить меч и стилет, а еще успеваю отбросить их в сторону и оказываюсь просто сбитым с ног вихрем, отзывающимся на кличку Малыш. Жив зверёныш мой. Не ушёл! Не бросил. И Злюка, вот он рядом, валять меня не пытается, но явно ждет своей очереди наверняка тоже желает поприветствовать, вон как ногами нетерпеливо переступает. Одной рукой я старательно оберегаю от возможных толчков детёныша, находящегося у меня за пазухой, а второй стараюсь успокоить восторги вервлока. Наконец-то у меня получается и мой верный Злюка тоже получает свою долю ласки и