Вдали от рая - Олег Рой

Раздосадованный и совершенно выбитый из колеи этим разговором, Виктор отправился на прием к врачу – тому самому Алексею Челищеву, чье имя, если верить Михаилу Львовичу, специалисты упоминали с трепетом. Психиатр оказался массивный, полностью лысый, с кряжистой крестьянской фигурой и низким успокаивающим голосом. Он долго, несколько часов, беседовал с Волошиным, надавал кучу рекомендаций и выписал гору рецептов, но так и не сообщил ничего нового. И только, уже поднимаясь и давая понять, что прием окончен, вдруг как-то нехотя и вроде бы даже смущенно проговорил:

– Знаете, молодой человек, вот я тут с вами беседовал, а сам все думал о своей бабке. Она у меня знахарка была, деревенской колдуньей считалась. Так вот, она бы на моем месте сказала однозначно: «Испортили тебя, милок!»

– Что, простите? – растерялся Виктор.

– Ну, порча, сглаз, неужели вы не слышали таких понятий? Какой-то человек, которому вы чем-то не угодили или который очень сильно вам завидует, решил нанести вам вред. Раньше такое было в порядке вещей и все в это верили. Потом, конечно, отвергли с презрением – наука, материалистическое учение… Я сам всю жизнь смеялся над бабкиными диагнозами и методами, считал их предрассудками, а ее – темной и отсталой деревенской старухой. А сейчас, под старость, стал задумываться. Кто из нас отстал – это еще вопрос…

«Чушь какая-то! – возмутился про себя Виктор. – Подумать только – медицинское светило, психиатр с мировым именем, а несет такую ахинею, что слушать смешно. Впрочем, возраст у него почтенный, из ума уже выживает, наверное…» Но вслух он, естественно, проговорил уже совсем другое:

– А что, этому есть научное обоснование?

– Были бы факты, а обоснование найдется, – усмехнулся психиатр. – В данном случае обосновать можно внушением. Ведь мы знаем, что под гипнозом человеку можно внушить, чтобы он сделал то-то и то-то – и он сделает… Не может ли быть так, что в случае порчи мы имеем дело с особо сильным гипнозом, который запускает в человеке программу самоуничтожения? Нечто вроде «троянской» программы в компьютере, знаете, бывают такие особые вирусы? Вообще-то считается, что гипноз на такое в принципе не способен: даже под ним человек не сделает того, что противоречит его жизненным установкам…

– Что-что? – опять переспросил Волошин, который не очень внимательно слушал доктора.

– Ну, к примеру, если человек не вор или не убийца, то он не украдет и не убьет, как бы ни обрабатывал его гипнотизер, – пояснил эскулап, прохаживаясь по комнате. – Однако не все так просто… Что, если у человека недостаточно выражен базовый запрет на самоубийство? Теоретически такой запрет может быть особенно слаб, если в детстве его не любили родители – или вообще не хотели, чтобы он появился на свет. И вот, если в зрелом возрасте такой человек получает внушение, требующее, чтобы он покончил с собой, все его внутренние органы получают соответствующую команду от мозга. Результат – необъяснимо плохое с точки зрения медицины самочувствие. Часто – помрачение сознания: человек настолько меняется, что не узнает сам себя. И далее – скорая смерть, причины которой патологоанатом не найдет…

«А ведь это очень похоже на правду! – пронеслось в сознании Виктора. – Родители не любили меня, между нами никогда не было ни близости, ни теплоты… Неужели и впрямь мне попался некий сильный гипнотизер, который запрограммировал меня на самоуничтожение?»

– Недавно у меня наблюдался больной с подобной же картиной, – поделился врач. – Был известный человек, состоятельный, занимал солидное положение в обществе – и вдруг…

– Васильцов? – фамилия сама собой всплыла в сознании Виктора. – Банкир Васильцов?

– Да, он, – нехотя сознался психиатр. – Вы его знали?

– Знал, – еле выдавил из себя Волошин.

– Как вы побледнели! – обеспокоился Челищев. – У вас высокое давление? Или слишком низкое?

У Волошина хватило сил только отрицательно мотнуть головой.

– Не принимайте близко к сердцу! Я с вами делился своими соображениями, при этом ничем не подтвержденными соображениями…

– Доктор, – с трудом проговорил Виктор, – а если… если вы правы… если у меня тот же диагноз, что у Васильцова… как спастись? Можно ли как-то противодействовать этому?

Психиатр снова уселся за свой письменный стол, где пухлой грудой громоздились истории болезней. Подпер ладонью подбородок.

– Н-ну, – изрек он несколько минут спустя, – исходя из своей врачебной специальности, я предложил Васильцову пройти курс регрессивной терапии. Правда, он отказался…

– А что это такое – регрессивная терапия?

– Как бы вам объяснить… Сравнительно новый психотерапевтический метод, который позволяет вспомнить даже то, что было с нами до рождения. А некоторые вспоминают и прошлые жизни. Я, признаться, всегда относился к подобным экспериментам недоверчиво, но – чем черт не шутит! Вдруг отыщется тот самый зловредный «троян», вынуждающий желать смерти самому себе… Однако, если захотите воспользоваться этим методом, учтите: каждый пациент затрачивает на путешествие в прошлое разное количество времени. У кого-то уходят на это дни, у кого-то – месяцы, а у кого-то – и годы. А в случае порчи «на смерть» часовой механизм тикает быстро…

– Но что же делать? Должен же быть и какой-то другой, более надежный способ?

Челищев развел огромными руками:

– Должен! Но я его не знаю. Не в моей компетенции.

– А в чьей?

– Полагаю, этим занимаются этнографы, антропологи… Специалисты по истории магии… Ну и, в конце концов, они сами!

– Кто?

– Те, кто наводит порчу, должны уметь ее и снимать. А вы как думаете?

Он никак не думал. И, очутившись в машине рядом с Юрой, Волошин счел свою реакцию на слова психиатра вариантом по-мрачения сознания. Может, это Челищев его загипнотизировал? Как он мог поверить во всю эту чушь? Какая-то порча, какой-то механизм самоуничтожения, какие-то воспоминания о прошлых жизнях… Полнейшая бредятина!

В гостинице он провел еще один пустой и бессмысленный день. Выбранный им номер давил на воспаленный мозг глянцево-журнальной роскошью. Чтобы хоть как-то убить время, Виктор вышел из отеля и бесцельно шлялся по центру Москвы, пока не начало темнеть. Тогда он вернулся, сыграл четыре партии на бильярде – и ни одной не выиграл, хотя раньше рука у него была поставлена, как у мастера. Вне себя от тяжелой тоски, пришел в номер и смотрел какие-то тупые бессмысленные передачи по телевизору, пока не начали смыкаться глаза…

А на другой день позвонила его секретарь Ниночка и неестественным, точно у автоответчика, голосом попросила немедленно приехать в офис.

«Наверное, передумали ребятки, – злорадно размышлял Виктор, пока Юра вез его в «АРК». – Поняли, что без меня никуда – пропадут. Быстро же они одумались, трех суток не прошло… Наверное, прощения будут просить. Ну-ну…»

Однако ни о каких извинениях со стороны Гордина и Варфоломеева не было и речи. Бывшие друзья, странно молчаливые, с напряженными лицами, встретили его в его же собственном кабинете и тут же огорошили вопросом:

– Как это понимать, Виктор? – спросил Варфоломей, и по всему было ясно, что он едва сдерживает себя.

– Ты о чем? – не понял Волошин.

– Об «АРКаде». Дочерней фирме, на счет которой ты перевел почти все деньги нашей компании, – вступил в разговор Валера.

Настала очередь Волошина удивляться.

– Ребят, вы что, с дуба рухнули? Какие деньги, какая «АРКада»? Я действительно подумывал о создании дочерней фирмы, но еще не успел ее открыть…

– Да как же это не успел? – заорал, не выдержав, Варфоломей. – Не вешай нам тут лапшу на уши! Фирма существует уже месяц, и вчера на ее счет были перечислены чуть не все средства с наших счетов – по твоему приказанию, между прочим!

– Сашка, да ты бредишь!.. Я никогда…

– Не ври, гад! Чья это, по-твоему, подпись?

Он швырнул через стол прямо в лицо Виктору пачку бумаг. На всех документах, грамотно, честь по чести оформленных, стояла его, волошинская, подпись. Но он не помнил, когда и с какого перепугу подписывал эти бумаги…

«Господи, неужели я уже перестал отдавать себе отчет в собственных поступках?» – пронеслось в голове.

Все, что происходило дальше, было как во сне. Кажется, сначала он пытался доказать бывшим друзьям, что не подписывал никаких документов, в ответ на что они позвали свидетеля – перепуганную Аллочку, которая клялась и божилась, что Волошин подписал все документы при ней и буквально заставил ее перевести деньги, не слушая никаких возражений. Кажется, он кричал на свою бухгалтершу и даже чуть не набросился на нее, а она плакала и повторяла: «Видите! Я же говорю – он сумасшедший, да еще и буйный!» Кажется, ему вызывали «Скорую», но вроде бы не психушку, потому что его никуда не увезли, а только сделали укол…

Во всяком случае, когда Волошин пришел в себя, за окном офиса уже темнело – то ли от того, что шел дождь, то ли и впрямь день клонился к вечеру. Собрав остатки сил, он попытался обсудить с ребятами, которые все еще были здесь, сложившуюся ситуацию, попытался объяснить им, что даже если и совершил что-то, чего сам не помнит, то постарается исправить положение. Можно ведь перевести деньги обратно… В ответ бывшие друзья и коллеги только кривились. Оказывается, фирма «АРКада» была зарегистрирована на подставное лицо (некоего постороннего и совершенно случайного человека, который, как уже успела выяснить служба безопасности, потерял в прошлом году паспорт), а деньги, переведенные на ее счет, сразу же испарились, перекочевав куда-то в офшор.