Помогать нельзя наказывать, терпеть нельзя просить? Бедность и помощь нуждающимся в социокультурном пространстве Англии Нового времени - Юлия Евгеньевна Барлова

осторожность и умеренность, не быть излишне щедрыми, не оказывать помощь тем, кто может помочь себе сам; в «Троицких листках», напротив, помощь любому просящему является безусловной добродетелью. «Бог подаст, – говорят некоторые просящим у них милостыню. Неразумно поступаешь ты, если так поступаешь с бедствующим братом. Нищего посылает к тебе Бог, а ты обратно отсылаешь его к Богу: «Бог подаст!» – Бог-то даст, непременно даст, да ты-то дай. Он подаст нищим, но подаст ли Он тебе Свою милость, в которой ты несравненно более нуждаешься, чем нищий в твоей милостыне?» Кроме того, в «Троицких листках» ничего не говорится о вреде излишеств и тем более избыточного размножения и ранней женитьбы. Тема излишеств проводится, скорее, в дискурсе уже упомянутого пагубного влияния богатства на человека: «Проси у Бога хлеба насущного: этому поучает Сам Господь, а богатства не ищи, оно ведет ко многим искушениям; недаром же сказано: «удобнее верблюду сквозь игольное ушко пройти, нежели богачу в царствие Божие войти».[297]

Таким образом, сходства русских и английских нравоучительных текстов демонстрируют приверженность их составителей общехристианским ценностям, а также стремление не допустить маргинализации бедных людей, их деградации в нищету и, соответственно, обострения проблемы профессионального нищенства, удержать народ от пьянства и участия в смутах и беспорядках в сложное время.

Различия начинаются, во-первых, там, где в силу вступает разность ценностных установок в пуританском и православном обществах. Английские сочинения располагались в русле ценностной системы протестантизма. В них четко провозглашалось понимание должного поведения, характерное для так называемой «протестантской этики»: больше молиться, трудиться, быть скромным и послушным, бережливым, верить в Провидение Господне и стараться реализовать свой потенциал. В рамках этой идеологии нищета имела лично обусловленную и морально обусловленную природу. Предполагалось, что благосостояние человека зависит, в первую очередь, от его хорошего или плохого поведения – поэтому не внешние условия, а сам бедняк считался виновным в своем плачевном положении. Соответственно, улучшение положения бедняков английским авторам виделось в следовании требованиям популярной в то время «моральной экономии», в основе которой лежали идеи самопомощи (self-help) как основного средства избежания бедности.

Именно такое понимание бедности стало доминирующим в Англии нового времени, и именно оно привело к логической цепочке: бедность вызвана пороками; следовательно, победить бедность – значит исправить мораль тех, кто беден. В русских текстах такой зависимости нет, «бедность – не порок», бедного надо просто пожалеть и помочь ему – словом или делом, поддержать его дух.

Во-вторых, важной чертой дискурса английских сочинений был их практицизм – часть пресловутого английского «здравого смысла». Именно им можно объяснить бросающийся в глаза цинизм в отношении бедных даже со стороны филантропов. «Она вульгарна, насколько это возможно, – откровенно писала о своей книге Ханна Мор, – но она и предназначена самому вульгарному сорту читателей». Помимо общего исправления морали бедняков, авторы преследовали вполне практические цели, направленные на решение насущных государственных задач, не связанных непосредственно с бедностью.

Одна из них – борьба с перенаселением; идеологической основой этой борьбы стали уже не раз упоминавшиеся в данной книге сочинения Джозефа Тауншенда и Томаса Мальтуса, полагавших, что избыточное размножение бедных при ограниченности природных ресурсов ведет к ухудшению условий их существования и усугубляет их нищету. Поэтому в нравоучительных текстах, вполне в духе мальтузианства, «красной нитью» проводилась мысль о вреде избыточного размножения и ранней женитьбы.

Вторая задача – не допустить, в условиях, когда в соседней Франции бушевала революция, распространения «французской заразы» на территорию Англии. Поэтому авторы, не скрывая, признавали, что моральные инструкции для бедных – это прежде всего «прекрасное успокоительное средство для низших слоев».

С того момента, как Англия оказалась вовлеченной в Наполеоновские войны, бедные стали вновь рассматриваться как потенциальные матросы на военном флоте, что отразилось и в нравоучительных текстах. Возможно, поэтому в «Охранительных трактатах» не один, а несколько рассказов были посвящены скрытой рекламе военной службы на флоте. В новелле «Честный Дэн» крестьянский парень, оставив плуг, пошел на войну и стал моряком. В рассказе «Черный принц» говорилось о сыне африканского короля, привезенном в Британию, который доказал, что он равен по уровню цивилизованности белым людям (то, что черный аристократ в тексте рассматривается наравне с белыми бедняками, будучи как бы изначально низшего сорта, – естественно, показательно само по себе), когда в 1793 г. пошел служить в Британский флот и погиб, защищая Англию.[298]

Таким образом, английские нравоучительные тексты для бедных следует считать важной и неотъемлемой частью формировавшейся в Британии Нового времени системы социальной помощи, основанной на дисциплинировании бедноты посредством «исправления ее морали», а также на практицизме, заключавшемся в использовании бедных слоев как ресурса для решения текущих задач государства.

«Кулинарные рецепты для бедных»: экономная кулинария как выход из нищеты

«Беды бедняков во многом происходят оттого, что они или по невежеству, или согласно общим предрассудкам следуют неадекватным обычаям одеваться и питаться, – писал в 1797 году Фредерик Мортон Иден. – Поэтому надо снабдить бедняков способами сокращения их расходов без уменьшения уровня их комфорта».[299]

В этом коротком пассаже была сконцентрирована популярная в британской общественной мысли XVIII – первой половины XIX вв. идея о том, что бережливость и умеренность в образе жизни и потреблении являются неким «щитом», который оберегает простого человека от попадания в нищету, и одновременно средством преодоления крайней бедности. Рассуждения на эту тему были популярны в Англии Нового времени и встречаются в различных источниках – от справочников по домоводству до общественно-политических трактатов. Они дают историку богатую пищу для анализа этого малоизученного аспекта британской истории, который, кстати, может быть интересен и в условиях непростой экономической ситуации сегодняшних дней.

В основе «правильного», рационального образа жизни, способного уберечь от нищеты, должна была лежать «экономная кулинария» – правильная диета бедняка как фундамент повседневной экономии. Суть ее заключалась в том, чтобы исключить потребление дорогих, вредных или «излишних» продуктов, заменив дорогие продукты более дешевыми аналогами с теми же питательными свойствами, либо научиться сочетать и готовить продукты таким образом, чтобы при меньших расходах получить большее количество, либо большую питательность, еды.

Так, например, продуктом, которому, по мнению сторонников рационального потребления, надо было найти более дешевый аналог, был белый хлеб. Несмотря на то, что он был гораздо дороже других сортов – ржаного, ячменного, овсяного, – он составлял основную часть питания трудящейся бедноты. В неурожайные годы на пшеничный хлеб уходило больше половины недельного бюджета средней рабочей семьи. «Бедные убеждены, что они не могут жить и работать без белого хлеба, и что он, без сомнения, является наиболее питательным продуктом», – заключал