Бордель: Призови мою боль - Lion_official

по глазам своего подопечного мог понять одну вещь: она ему не безразлична, и если что-то ей угрожает, то он сделает всё, чтобы спасти её от злого мира.

Гордость всё же его пропёрла. Стайлс наконец прорвался под панцирь Терезы! И понятно, чем они занимались этой ночью. Чувство, будто птенчик, в виде вроде такого влиятельного Гарольда Стайлса, научился летать самостоятельно вновь, накрыло, словно отцовский инстинкт.

Когда уже даже девушка умчалась на работу, на кухню к Скотту вышел сонный мужчина. Проснулся он резко. От ощущения, что уже не утро, а день, и он всё проспал. Под слово «всё» подошёл именно побег девушки. Он не слышал, как утром она покинула его кровать. Но чувство тревоги померкло на фоне других ярких и тёплых чувств. Вчера сделано было всё, и есть некая уверенность, что не всё кончено, а только начато.

— Чего улыбаешься? — Скотт попытался скрыть своё знание.

Гарольд прошёл к холодильнику и, открыв, стоял и отстранённо смотрел на продукты. Перед глазами стояла только Тереза. Обнажённая. А теперь лежащая, прикрытая тонким одеялом. Даже на расстоянии она будоражила его мысли.

— Да так, — довольный, словно кот, наевшийся вдоволь сметаны, шатен достал графин с молоком. На плите остывала яичница, приготовленная домработницей, — А ты чего так рано приехал?

— Имею право тебя проверять хоть иногда… — следя за каждым изменением эмоций на лице Гарри, мужчина сделал глоток кофе.

— Жаль, тебя не было на Дне Рождения Ханны. Хороший получился вечер.

— А как он закончился? — Скотт был хитёр в своём вопросе, но говорил спокойно даже тогда, когда изумруды предостерегающе и изучающе обратились.

— Гости разъехались, — уклончиво ответил.

— Ладно, — усмехнулся в ответ, — Я видел, как Тереза утром выходила из твоей спальни. Не буду больше лукавить.

Не то чтобы Стайлс удивился. Он как-то даже мимически не подал знака. Но не с подачей, будто догадывался. Казалось, что ему только что рассказали секрет, который все знали. Что-что, а за эмоциями он следить всегда умел.

— То есть вы помирились? — Скотт уверенно решил продолжить разговор.

— Наверное, — пожал плечами Гарри, сам ещё не до конца разобравшись в том, что происходит у них с Терезой, — Мы переспали. И мне не казалось, что это обычный перепихон, наоборот, с ней мы дальше стадии «трахаться иногда».

— Я очень рад обновлению твоей половой жизни, — по-доброму посмеялся мужчина и продолжил, — но под словом «помирились» я имел в виду разговор.

— Ну, — задумчиво протянул, накладывая яичницу в тарелку, — я ей сказал, что она навсегда будет моей, несмотря ни на что.

Если описать эмоции внутри Скотта сейчас, то словаря не хватит. Он был поражён безрассудству Стайлса в такой долгой игре. Вроде как спортсмен, он должен был рассчитать все двадцать шагов наперёд, но пока что возможно из-за смешавшихся чувств отключил мозг. Если он хочет вернуть Терезу, то начинать надо не с постели, а с честной, откровенной беседы.

— Ты поступил очень глупо, — высказал простую вещь.

Гарольд поднял взгляд, не понимая, где его аплодисменты после долгих дней сражения. Он что, всё прослушал?

— Надо всё ей рассказать, — всё ещё загадками для Стайлса говорил тренер по трезвости, — Ваши отношения тогда разрушили секреты и тайны, а ты, хочу тебе напомнить, уже оброс некоторыми за период вашей разлуки.

— Она не обязана знать обо всём.

— Поэтому ты снова потеряешь её. Неужели ты забыл, что в отношениях основу играет доверие? Так вот, хочу тебе напомнить, оно не сложится из фундамента с ложью и недосказанностью.

— Если уж проблема и ляжет в нашем фундаменте, то, поверь, это будут не секреты, а весь я. — Скотту показалось, что прозвучало пессимистично и самокритично, — Я потерял Терезу, когда раскрыл секреты с наркотиками, а этот секрет я берёг подальше от матери. Два года. А потом Тереза ушла. Правда погубила нас.

— Ты не был бы жив, если бы она не узнала. Между прочим, насколько мне известно, только Тереза осталась с тобой тогда, не предала и не ушла. А ещё. Факт. Ты изменил ей.

— Это не была измена. Я хотел наркотиков в ту ночь, и Марта была единственной, кто всегда выручала, если я оказывался без дозы. Просто в ту ночь я немного был не в себе. Я даже не целовал её. И тем более не спал.

— Тереза лжёт?

— Нет, — Гарри не хотел выставлять всю ситуацию, будто девушка нагло врала и придуривалась, — Мы с Мартой были полуголые, и она пыталась уговорить меня на секс. Целовала.

— Как по мне, этого достаточно, чтобы расстаться с человеком.

— Я это понимаю! — резко ответил Гарольд, переходя на повышенный тон. Ему до сих пор тяжело признать, что он оказался в обуви изменщика. Никогда им не был, а сейчас даже мыслей нет, как всё исправить, — Я прекрасно знаю, что Тереза идеальна в какой-то степени. Красивая. Умная. Целеустремлённая. Хозяйственная. Любит детей. С перчинкой. И знаешь, что я ещё знаю? То, что она слишком идеальна для меня. Это я был по уши в наркотиках и шлюхах, это я хотел ей однажды просто воспользоваться и бросить. Это я был тем человеком, который сделал ей больно, изменив с тем, кто унижал её. И в такие моменты, когда осознание приходит, я задаюсь одним единственным вопросом, — Скотт его внимательно слушал, наблюдая, с какой страстью он всё выплёскивает, — Почему она выбрала меня?

— Ты хороший человек внутри.

— Хрень собачья! — взбесился вновь, — Вместо того, чтобы помочь её матери, хотя я мог, у меня были на то деньги, я просто кинул приличную сумму докторам и даже не появлялся больше на пороге больницы. Потому что мне было страшно. Я потерял жену, и знаю это чувство потери. Но тогда, когда её глаза обращались ко мне за помощью после смерти единственного родного человека… Мне казалось, лучше бы я подох в той аварии.

— У тебя сейчас есть прекрасная возможность всё исправить. Подарить Терезе чувства материнства и дать своей дочери мать, которая будет её любить.

Ему ничего не нашлось ответить. Тяжёлый, смешанный с гортанным стоном, выдох вырвался из грудной клетки.

— Не задавайся вопросом, почему она выбрала тебя. Не во всех историях хорошие девочки встречают принцев на белых конях.

— Я — антагонист в её истории, но ничего не могу поделать с желанием получить Терезу. Это, наверное, азарт.

— Это любовь, а не азарт. И я знаю это чувство. Два раза я был женат, и, поверь, лучше попробовать, чем отступить.

— Я не отступлю.

— Тогда тебе надо рассказать ей всю правду. Не думай о последствиях, потому что