Русская республика (Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада. История Новгорода, Пскова и Вятки). - Николой Костомаров

Эти послания, как следовало ждать, не имели успеха. Великий князь послал на Вятку рать под предводительством Шестака-Кутузова. Но этот воевода поладил с вятчанами. Они как-то оправдали себя, и он воротился, не сделав им зла. Иван Васильевтч двинул на них в 1489 году другое сильное войско, под главным предводительством князя Данилы Щени и Григо-рия Морозова; с ними пошли тверичи, вологжане, устюжане, двиняне, вожане, каргопольцы, белозерпы, жители берегов Вы-ми и Сысолы: Иван умышленно составил это ополчение преимущественно из северных соседей вятчан, которые были их давние враги, терпели от них много раз набеги и разорения и теперь с охотою шли отомщать своим извечным недругам. Даже татар казанских послал московский государь на Вятскую Землю — мстить за всю старую злобу. Войска было, — по сказанию архангельского летописца, — шестьдесят четыре тысячи; эта страшная сила прошла опустошительной грозою по Вятской Земле и 16-го августа явилась под Хлыновым. Вятчане — так смело презиравшие могущество московского государя, решаясь не покоряться тому, кто уже подчинил себе Новгород, — конечно, не ожидали, чтобы столько гостей, да еще таких старых знакомых гостей, явилось у них под стенами. Сопротивляться было невозможно. Они выслали воеводам поминки с Исупом Глаза-тым: это средство прежде удавалось; по теперь воеводы поминки приняли, а вятчанам дали опас только до другого дня. На другой день вышли из города большие люди, поклонились воеводам и сказали: "Покоряемся на всей воле великого князя, и дань даем и службу". Воеводы отвечали: "Целуйте крест за великаго князя и выдайте ваших изменников и коромольников: Ивана Оннкиева, Пахомия Лазорева, да Палку Богодайщикова". Вятчане сказали на это: "Дайте нам сроку до завтраго". — "Даем", — отвечали воеводы и отпустили их.

Вятчане поняли, что от них не удовольствуются ни данью, ни службою; задаться за великого князя, целовать крест за него значило лишиться своей воли, своего народоправления, своих вековых обычаев. Вместо того, чтоб явиться на другой день и дать ответ, прошло два дня; воеводы терпели, наконец, на третий день вятчане дали отказ. Тогда воеводы приказали каждому пятидесятку ратников тащить две сажени плетня и приставить к стенам, а другим приказали нести смолу и берест. Вскарабкавшись на плетни, они бросали через стены огненные приметы. Тогда вятчане отворили ворота, ударили челом и выдали троих требуемых зачинщиков. Воеводы приказали их тотчас же заковать и отдать устюжанам — их врагам, под наблюдение. У воевод уже было заранее приказание, что им делать. 1-го сентября они развели Вятку — по сказанию одного летописца, всю, а по известиям других, только больших людей. Их повели в Москов-щнпу. Великий князь приказал их расселить в Боровске, Алексине, Кременце, и дать им поместья; торговых людей поселил в Дмитрове, а коноводов приказал высечь кнутом, а потом повесить. Вместе с пленными вятчанами привели и Арских, т.е. вотяцких князей Вятской Земли; но Иван Васильевич не счел их опасными и отпустил в свою землю.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Отношения Пскова к Новгороду, князьям и землям русским

I. Древность Пскова. — XII, XIII и XIV века. — Всеволод-Гавриил. — Довмонт. — Колебание между Литвой н Новгородом

Начало Пскова неизвестно. Древнее название его было Плесков или Пльсков. Название Псков, конечно, сокращение предыдущего, в древней Новгородской Летописи является в половине XIV-го века, мешается с названием Плесков и, наконец, заменяет его. Псковские летописи, которые достигают формы самобытного и подробного повествования только в XIV веке, предпочитают последнее везде. Летописи, не говоря о времени основания этого города, дают знать, что он существовал во времена св. Ольги, которая была родом из Плескова. В глубокой древности, вероятно, он был пригород Новгорода, между народонаселением кривичской ветви славян и вместе с Изборском временно составлял удел Трувора, а потом продолжал быть частью новгородской волости. Неизвестность судьбы северного края вообще после отхода Олега на юг лишает нас возможности объяснить, в каком положении он находился, будучи новгородским пригородом. В Х1-м веке о нем нет почти помина. В XII, считаясь пригородом Новгородской Земли, он уже выдается с большими зачатками самобытности, чем другие города, подчиненные Новгороду. Нет сомнения, что предание о происхождении из этого города Ольги, святой княгини, память которой была священной для русского мира, придавало ее родине особое достоинство и воспитывало в духе жителей Пскова стремление к самостоятельности до известной степени. В 1132 году, при изгнании князя Всеволода, псковичи вместе с ладожанами действуют с новгородцами, как правные члены одного государственного тела. Мирослав, поставленный в то время в Пскове, играет важную роль в новгородских делах, потому что в 1135 г. он ездил мирить киевлян с черниговцами.

В деле Всеволода-Гавриила Псков признал князя, изгнанного новгородцами и, сколько известно, явился в первый раз под управлением особого от Новгорода князя. Это должно было городу придать вид самостоятельной удельной земли в русской федерации. Впрочем, тут еще не видно было намерения отторгнуться от Новгорода. Псковичи действовали заодно с новгородскими благоприятелями Всеволоду: летописец повествует, что Всеволод Мстиславич явился во Псков для того, чтоб княжить не в одном Пскове, но и в Новгороде. Партия, благоприятствовавшая Всеволоду, состоявшая из бояр, ограбленная противной в Новгороде, бежала в Псков. Таким образом, в этой распре, когда Всеволод сделался князем в Пскове, все-таки наблюдался между Новгородом и Псковом общий интерес с обеих сторон. Псковичи побороли за князя, как сограждане одного и того же Новгорода.

По смерти Всеволода псковичи, против воли большинства новгородцев, хотели поставить в Земле Новгородской и Псковской князем Всеволодова брата, Святополка, но вскоре заключили мир с новгородцами. Неизвестны условия этого мира; должно быть, он был выгоден для псковичей, потому что долго после того не видно вражды между городами; а она бы вспыхнула, если бы псковичи находились в невыгодном для себя соединении с Новгородом.

Случайная смерть Всеволода во Пскове и святость, возложенная на него духовенством за его благочестие и благорасположение к духовным, придали еще более важности Пскову. Всеволод, получив значение святого, был вместе с тем создателем главной церкви св. Троицы во Пскове; Всеволод стал первым местным патроном Пскова и притом в укор Новгороду: составилась легенда, что новгородцы, раскаявшись в своей несправедливости против этого князя, хотели взять к себе его тело, но никак не могли сдвинуть его с места. Св. Всеволод, в знак примирения с Новгородом, даровал новгородцам один только свой ноготь, а все тело осталось во Пскове. Псков, хотя продолжал оставаться в связи с Новгородом теснее других русских земель, хотя все еще считался новгородским пригородом, но уже с тех пор имел достаточно признаков и самобытности, преимущественно перед другими новгородскими пригородами: ни в каком другом пригороде не было таких священных воспоминаний, возвышавших местное значение города и подвластной ему земли.

В ХИ-м веке псковичи постоянно являются с новгородцами в союзе; так, они помогают вместе с ними Изяславу Мстисла-вичу; когда Андрей озлобился на Новгород, псковичи стояли за последний, и вместе с новгородцами, в 1169 г., ходили на полочан. Они имели своих князей, но зависимых от Новгорода. Так, в 1177 — 1178 г. Мстислав Ростиславич посадил во Пскове племянника своего, Бориса; и когда сотские псковские не хотели его иметь князем, то Мстислав взял их под стражу и утвердился с людьми. В конце XI 1-го века псковичи были передовой силой Новгородской Земли в борьбе с Чудью и Литвой. Так, в 1190 г. псковичи отразили напор Поморской Чуди, а в 1192 г. Ярослав новгородский ходил вместе с ними и с новгородцами на Мед-вежыо-Голову. В начале XIII века во Пскове были свои особые князья, но все еще под рукой Новгорода; таким образом, при Мстиславе Удалом был в Пскове князь Владимир; тут не было какой-нибудь особой привилегии Пскова, потому что то же могло быть и в других новгородских пригородах; и действительно, в 1210 г. этого Владимира плесковского новгородский князь назначил в Луки.

Но признавая первенство Новгорода, Псков уже считал себя вправе распоряжаться внутренней своей судьбой так же свободно, как и Новгород собой: тот же князь Владимир опять сделался псковским князем и был изгнан псковитянами в 1213 г. На следующий год во Пскове появился иной князь, Всеволод Борисович; в 1216 г. опять Владимир: псковичи с ним вместе участвовали нераздельно с новгородцами в борьбе против суз-дальцев. Когда Мстислав ушел на юг, Владимир был во Пскове и под его начальством псковичи воевали против Чуди, — Новгородцы составляли с ними одно вече по военному делу. О князе их Владимире мы знаем нз хроники Генриха, что он (вероятно, выгнанный псковичами) подружился с немцами, получил в Ливонии фогство, но потом помирился с псковичами и воевал против рыцарей.