Запретное знание - Стивен Дональдсон

«Торможение, – подумала Морн без удивления. – Сильное m. Ясно». При этой мысли ей захотелось отвернуться.

Но взгляд Микки не позволил ей этого. Она снова сглотнула.

– Где мы?

Второй пилот не колебалась.

– В двух днях от Возможного. Это едва дает нам время затормозить. Если мы прибудем на слишком большой скорости, эти трахнутые Амнионы скорее всего превратят нас в пыль из принципиальных соображений.

Морн, услышав это сообщение, мигнула. В двух днях дней от Возможного. Ну конечно. Пока она спала, у нее отняли последнюю возможность выбора. Она даже была лишена возможности надеяться, что она вместе со всем кораблем погибнет в тахе.

Она тупо спросила:

– Межпространственный двигатель работает?

– Едва-едва, – ответила Микка. – Вектор протащил нас. Я не знала, что в нем есть такое. Двигатель дошел до критической точки и отключился, когда мы достигли подпространства. Он сорвал предохранители – и дал достаточно энергии в полевые генераторы, чтобы вернуться назад в пространство. И действовал быстро. Мы промахнулись всего на миллион километров.

– Мы находимся слишком близко от них. Мы не хотим выглядеть так, словно собираемся атаковать. Вот почему мы торопимся начать торможение. – Она сделала паузу и добавила: – Вся эта энергия доконала двигатель. Печально. – Может быть, она хотела выразить сарказм, но в ее словах слышалось подлинное разочарование. – Если Ник не справится с этой проблемой, – закончила она хрипло, – мы никогда не выберемся из запрещенного космоса.

– Я не понимаю. – Морн не могла думать о прыжковом двигателе; о том, чтобы выбраться из запрещенного космоса. – Почему они вообще позволяют нам приблизиться к ним? – «Каприз капитана» был кораблем людей – и, значит, потенциальным врагом; он нарушал договор. – Почему они не превратят нас в пыль, только потому, что мы появились здесь?

– О, Амнион не волнует, кто появляется в его космическом пространстве. – Ярость Микки была надежно спрятана внутри. – Они могут остановить боевой корабль, но никого другого. Я даже не уверена, что они будут возиться с боевым кораблем. Все, что их волнует, кто это появляется у них.

– Я все еще не…

– Им нужны человеческие существа, – прохрипела Микка. – Ты никогда не будешь платить за привилегию появления у них. Но будь готова платить за привилегию выбраться от них.

Морн, казалось, слышала крик, прорывающийся в напряженной позе ее гостьи. Испуганная снами, она свесила ноги с койки и села. На мгновение она закрыла лицо ладонями, пытаясь убрать ощущение беспомощности из ее нервных окончаний. Затем она опустила руку в карман и почувствовала успокаивающую форму коробочки пульта управления шизо-имплантатом.

– Откуда ты так много знаешь о них?

– Потому что, – прорычала Васацк, – мы бывали здесь раньше.

Она не стала развивать свою мысль. Воспоминание осталось скрытым внутри нее; видимо, оно и было источником ее ярости.

Морн попыталась подойти с другой стороны.

– Ну хорошо, если все, что ты сказала, – правда, – спросила она, – для чего мы делаем это? Для чего Ник делает это?

– Он извращенец, вот почему. – Мускулы на скулах Микки ходили ходуном. – Он всегда был таким. Он проявляет себя в лучшем виде, пока мы в достаточной опасности. Тогда лучше его не найти… Но если все протекает слишком гладко, или, – мрачно добавила она, – кто-то решает за него слишком много проблем – он звереет. И как только ты посчитаешь, что ты в безопасности, он выбивает из-под тебя m.

– Меня не волнует, какого рода договор он заключил с тобой. Он не будет соблюдать его. – Ее голос звенел, как крик протеста. – Как только ты вычислила, где находится вирус, он изменил свое решение. И ничего с этим не поделаешь. Нас на Малом Танатосе ждала непыльная безопасная работенка. Обычные двойные игры с ПОДК. У него талант к тому, чтобы дать им то, что он хочет, и получить плату за это прежде, чем они обнаружат, что то, что они приобрели, причиняет им гораздо больше неприятностей, чем помогает. Мы многократно добивались таким путем успеха. И мы позволяем этой трахнутой полиции платить за то, что мы трахаем их во все дыры.

– Именно так мы и поступили, когда прихватили тебя на Станции. Мы просто поторопились узнать, заплатили ли нам за это.

Морн тупо замигала, пытаясь усвоить информацию. Но Микка продолжала говорить.

– Все, что нужно было сделать Нику – проигнорировать тебя, отправиться к Биллингейту, сделать работу, получить плату, починить «Каприз капитана» и бросить тебя прежде, чем полиция поймет, что ты вляпалась в еще большую кашу. Но это было слишком легко. Вместо этого мы загнаны на самый край, надеясь на достаточное количество чудес, которые помогут нам выжить еще раз.

Ее горечь была неприкрытой. Но у Морн сложилось впечатление, что Микка больше горюет о чем-то другом.

Это не имело никакого значения. Так вот что мы сделали. Морн не волновало, что Микка испытывает горечь. Ее волновало лишь то, что никто до сих пор в открытую не говорил с ней о делах Ника с ПОДК. Когда мы прихватили тебя на Станции. Здесь происходило нечто большее, чем было доступно ее пониманию. Она была не единственной, кто был предан. И у нее до сих пор оставался выбор. Если она включит все функции шизо-имплантата одновременно на полную мощность, она вероятно в одно мгновение выжжет себе мозг; это было единственной, последней защитой против того, чтобы быть проданной. Так что она может позволить себе посмотреть, насколько разговорится второй пилот.

Ее глаза какое-то время блуждали по каюте; она пытливо осматривала стены, дверь и интерком, словно не узнавала их. Затем снова посмотрела на Васацк.

– Ник ждет тебя. – Тон Морн был осторожно нейтральным, в нем не было вызова. – Ты должна была убедиться, что со мной все в порядке и я под контролем, чтобы мы могли начать торможение. Времени почти не осталось. Почему ты говоришь мне все это?

Микка не колебалась. Ее враждебность и потребность выговориться слились воедино. Она неловко заявила:

– Я хочу, чтобы ты доверилась мне.

Морн вскинула брови. Доверилась тебе? Второму пилоту Ника? Она тупо смотрела на женщину, ожидая продолжения.

Через мгновение Микка объяснила, словно чем-то рисковала:

– Я хочу, чтобы ты рассказала мне, как тебе это удалось.

Во рту Морн снова стало сухо. Ее голос дрогнул, когда она спросила:

– Что удалось?

– Все это, – ответила Васацк. Она, казалось, держалась так напряженно, чтобы не завыть и не начать биться головой о стены. Вероятно, страх перед Амнионом сделал ее такой уязвимой. – Все это. Как тебе удалось выжить с Ангусом Фермопилом. Как тебе удалось избавиться от него. Как ты смогла продержаться эти недели без отдыха и работать так, что это убило бы киборга на постоянной подзарядке, пока не стала похожей на оживший передатчик нулевой волны, и после этого решить проблему, об которую лучшие из нас сломали зубы. Как тебе удалось сделать Ника… – на мгновение Микка заколебалась. Ее челюсти сжались. Но она заставила себя продолжить:

– Как тебе удалось сделать так, чтобы Ник нуждался в тебе? Он никогда ничего подобного не делал раньше. Он – извращенец – да, но не по отношению к женщинам. Он не трахает женщин, которым верит. Если он начинает кому-нибудь верить, он перестает трахать ее и находит кого-нибудь еще. Или если он начинает кого-то трахать, то он перестает ей доверять. Или просто скучает.

– Ты что-то сделала с ним. Никто из нас не узнает его. Половина команды в шоке. Остальные настолько напуганы, что наложили полные скафандры дерьма. Я могла бы поставить на кон свою жизнь, что ради меня он никогда бы так собой не рискнул – или своим кораблем – ради любой другой женщины. Он никогда бы не стал рисковать так ради меня, в последний раз когда мы были здесь. Только для того, чтобы ты могла родить.

Я хочу знать, как тебе это удалось.

Желчь в голосе Микки была такой же едкой, как тошнота. И глядя на нее Морн тихо сказала:

– Что заставляет тебя думать, что у меня есть выбор? Если бы я сделала что-то другое, то была бы уже мертва.

Хмурая гримаса, похожая на спазм исказила черты Васацк.

– Послушай меня, Морн. – Она сдерживалась только усилием воли. – До тех пор, пока ты не появилась на корабле, я была самой компетентной женщиной из всех, кого встречала. Если не считать Ника и одного или двух других мужчин, я была самой компетентной личностью из известных мне. Я могу работать на всех постах корабля. Если нужно, я могу не сменяться в течение нескольких дней. Если «Каприз капитана» начнет разваливаться, я смогу собрать его от ядра до оболочки. Я знаю с точностью до часа, насколько хватит заклепок или пищи. В честной схватке я смогу справиться с кем угодно, исключая лишь Ника. Я прекрасно владею оружием.