Ц-5 (СИ) - Большаков Валерий Петрович

Ершов испуганно зажмурился, смешно морща нос, словно боясь увидеть на лице Исаевой холодное отчуждение. Девушка боролась с собой целую секунду — и провела пальцами по Гришиному лбу, накрыла ладонью глаза.

— Я подумаю.

У нее возникло странное ощущение — будто сначала она услышала свой ответ, и лишь затем осмыслила его. Вздрогнув, как от холода, Марина заметила непрошенные слезы, проточившие влажные дорожки по легкой небритости. Ее резанула жалость.

— Извини, — буркнул Ершов, шмыгая носом, — ослабел тут совсем…

— Выздоравливай, — девушка наклонилась и поцеловала его в колючую щеку.

Она встала, повернулась и вышла, кивая хмурому доктору в дверях и храня в памяти забавную картинку — взрослого мужика, расплывшегося в блаженной улыбке.

Суббота, 27 марта. Утро

Зеленоград, Солнечная аллея

Миловидная сотрудница бюро пропусков отвела меня на автоматическую проходную — турникет грюкал с обеих сторон.

— Тут все просто, — девушка постучала ноготками по белой панели, усеянной клавишами с буквами и цифрами. — Вот эта — твоя кнопка. Запомнил? Как приходишь, вставляешь пропуск в гнездо, нажимаешь — вахтер сверит фото и впустит. Понял?

— Понял.

— Шагай, раз понял, — заулыбалась сотрудница.

Я храбро миную кордон — и реально теряюсь. А куда идти-то?

— Миша Гарин? — вопрос задал неприметный, худощавый парень среднего роста.

«Прикрепленный, что ли? — мысли ощетинились подозрением. — А чего он тогда представляется?»

— Миша Гарин, — роняю вслух.

— Олег Мохов. Меня начальство к тебе прикрепило на сегодня.

Я пожал протянутую руку, твердую и сильную, что не вязалось с тонкими пальцами Олега и общей худобой.

— Сказало: «Побудешь проводником!» — балаболил Мохов. — Хотя… Дай-ка свой пропуск. Тут отметки, куда можно… Ха! Побуду твоим «полупроводником»! Вперед!

По переходу мы вышли на «промплощадку».

— Посмотрите налево! — болтал Олег, дурачась. — Вы видите корпус, похожий на бисквитное пирожное. Сам цех — посередке, как кремовая прослойка. Вон оттуда, с нижнего этажа подают специально очищенную воду. Чего там с ней только не делают — и фильтруют, и через катионовые колонны прогоняют, чтоб стала электрически нейтральной. А сверху — спецэтаж для вентиляции и кондиционирования. В самом цеху воздух чище, чем в операционной — четыре пылинки на литр! А уж в гермозоне… Ха! Там вообще… Прошу!

В цех вела своя проходная. Олег небрежно кивнул пожилому вахтеру, а вот мне пришлось выдержать долгие придирчивые взгляды. Наконец, отчаявшись, «энкавэдэшник» пропустил меня через вертушку в коридор, где мощно сквозило.

— Дмитрий Иваныч, наше почтение! — Олег по-свойски заглянул к завхозу. — Вот, упаковать надо человека. Николаич велел.

Седоусый завхоз, ворча, заполнил формуляр и выдал мне занятный спецкостюм голубого цвета. Я пощупал — штаны и куртка через равные промежутки прошиты металлизированной ниткой — так убирается статическое электричество. В комплекте — кожаные тапочки в бумажном пакете, среднее арифметическое между поварским колпаком и пилоткой на голову, а еще полотенце вафельное — две штуки, мочалка — одна штука, мыло «Банное» — одна штука. И навесной замок!

Без Мохова я все это богатство не дотащил бы. Да и не нашел бы, куда нести… По-моему, раздевалку планировали особисты из местного отдела номер один — обширное помещение было так мудрено заставлено металлическими двухстворчатыми шкафчиками, что напоминало лабиринт. Враг не пройдет!

Ничейный схрон отыскался рядом с Олеговым, помеченным трафаретными цифрами «102».

— А знаешь, у кого был такой номер? — хитро улыбнулся «полупроводник».

— Нет, — пожал я плечами с долей растерянности. — А должен?

— Темнота-а! У Чкалова! Кстати, он считал это число счастливым. Да и мне с ним очень даже везет. Не веришь? Ха! Моя комната в общаге тоже 102-я, а сосед только один! Ку-уда?

Я как раз порывался примерить куртку, но Мохов шлепнул об пол парой стоптанных кожаных тапочек.

— Сначала в душ!

Воистину, к гербу Зеленограда так и просится девиз «Чистота прежде всего!» Вымывшись, я натянул на себя спецкостюм. Штаны чуть длинноваты — подвернем… Куртка великовата — переживем…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Олег, упаковываясь, недовольно бурчал под нос.

— Чего ты там бормочешь? — интересуюсь я.

— Скоро узнаешь! — хихикнул «полупроводник» загадочно. — У тебя петли новые, а у меня, видишь? Разношенные… Сейчас шлюз проходить будешь, сам все поймешь! А если еще и кто из красавиц попадется… Ха! Я, если жениться надумаю, — неожиданно посерьезнел Олег, — обязательно кого-нибудь из наших девчонок выберу! После душа они все без косметики, нельзя у нас мазаться, вмиг брак пойдет… Вперед!

С каждым шагом по лестнице на второй этаж ветер в лицо усиливался, сдувая со ступенек. Следом за нами топали две девицы в бесформенных спецкостюмах бледно-розовой расцветки. В той, что повыше, я узнал Иру — она меня поцеловала в прошлый мой приезд сюда. Лакомое воспоминание. Наступит время мемуаров — обязательно опишу…

— Чуешь, дует как? — приосанился Олег. — Это специально! В цеху нагнетается избыточное давление, чтобы пыль внутрь не попала! Сюда!

Тугой поток воздуха в узком проходе, обрамленном нержавейкой, буквально срывал одежду. На рефлексе успеваю припечатать свой головной убор к макушке, не дав ему улететь. Следом за мной просочился Мохов, придерживая одной рукой «недопилотку», а другой — распахнутые полы куртки.

— Кругом! — шипит он, с предвкушением улыбаясь.

В проходе, одна за другой появились девушки… Куртки настежь! Красивые груди упруго покачивались, задорно топорща соски. Иркина подружка, рдея и прикрываясь, зашипела на Олега: «Отвернись, морда бесстыжая!», а вот сама Ира запахивалась со спокойным достоинством.

— Привет! — махнув мне рукой, она склонила голову к плечу, мурлыкнув: — Интересуешься?

— Любуюсь, — улыбнулся я.

Отзеркалив улыбку, Ира поправила свой головной убор, как модную шляпку, и бросила на ходу:

— Оля, не кипятись. Пошли.

Проводив девушек глазами, Олег зашипел, как Оля:

— А ты откуда Ирку знаешь?

— Да пересеклись как-то под Новый год, — ухмыльнулся я, но посвящать в интимные подробности не стал — обойдется.

Мохов озадаченно моргнул, и заново озвучил уже слышанную мною мантру:

— Да-а… Жену я выберу здесь. Но не сейчас! Вперед!

Мы неторопливо зашагали по бесконечному коридору, мимо дверей с буквами и цифрами, означавшими класс чистоты комнат.

— Тут у нас пайка волной, — кивнул Олег на дверь справа, — это не интересно, да и вряд ли сейчас работает. А тут — ОТК и военпред. Слева — голубой лазер для подгонки особо точных резисторов. Справа… Вон, видишь? Это такая специальная установка, «Лада» называется. Она для тонкопленочных гибридных микросхем. Есть и для толстых пленок, но это уже не у нас… Сборка!

Я попал в большущий зал, где рядами стояли боксы для нынешних Левшей — внутри вытяжка и всякое оборудование с микроскопом. Сиди и работай.

— Ультразвуковая сварка! — поясняет Олег, освоив ухватки заправского гида. — Микросхемы тут и военные, и гражданские. Ну и провод от кристалла к ножкам разный. У гражданских — алюминиевый сплав, у военных — из золота. Ха! Там проволока толще человеческого волоса, а варю я не одну сотню за месяц… Прикинь, сколько драгметалла!

Девчонки углядели Олега и призывно семафорили, зазывая к себе в боксы. Вот уж где приятно быть авторитетом! Выставить режим сварки, настроить температуру подложки, подкрутить, показать… Да запросто, да с улыбочкой! Верю, верю — жену он тут точно найдет!

По-приятельски отбиваясь от девушек, Олег водил меня от бокса к боксу, пока не остановился за спиной Ирины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ир, будь другом, — зажурчал он, — расскажи человеку о работе, шеф просил. Пока я… Ну… А то ваши не отстанут!

— Ладно, топай, незаменимый, — Ира почти не смотрела на Мохова, а мне подмигнула: — Подкатывай, человек!

Я подкатил стульчик на колесиках и сел на него верхом.