Судьба по-русски - Евгений Семенович Матвеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Помню, однажды, после подобной министерской экзекуции сценария «Один день доктора Калинникова», медицинское высокое начальство настояло, чтобы героя фильма переделали в героиню. В то время было гонение на курганского врача-новатора Г. А. Илизарова. И вот, чтобы зритель не догадался, про кого речь, «хирургическим» путем превратили Калинникова в Калинникову. И сыграла ее Ия Саввина, создала прекрасный образ, но в целом фильм потерял и первоначальную остроту, и обаяние.
На очередном пленуме Союза кинематографистов режиссеры, доведенные до отчаяния редакторским беспределом, восстали! Режиссер Элем Климов (цитирую по памяти) сказал:
– Если сценарий про учителей – правят учителя, если про военных – солдаты, если про врачей – санитары, если про революцию – девяностолетние старцы… А я вот задумал фильм про психбольницу. Кому посылать?!
Контроль над художником довели до абсурда. Так постепенно в ткань наших картин вползала ядовитая серость.
Так вот, в 1974 году сдавали мы фильм «Ради жизни на земле» комиссии Министерства обороны. Генералы наперегонки, один перед другим, демонстрировали то ли ученость, то ли служебное рвение, то ли преданность адмиралу и маршалу, то ли высокую бдительность…
Вот образцы той «творческой» работы.
1-й генерал:
– Шаповалов грубо разговаривает с женой – этот эпизод надо исключить. (Это из-за фразы: «Ну, чего ты бесишься?» Позже я переозвучил ее на «Чего ты мечешься?» Мне так сказал генеральный директор «Мосфильма» Николай Трофимович Сизов: «Женя, не дразни гусей. Переозвучь».)
Я не выдержал:
– А вы-то как со своими женами дома разговариваете?
– Ха-ха-ха!
– Ну вот и ответ на ваши же претензии!
2-й генерал:
– В землянке Шаповалов в расстегнутом кителе. Не положено, не по форме! Надо исправить.
Я вспылил:
– Он же один в землянке! Он и в трусах там мог быть… А вы что, и спите в обмундировании?
1-й генерал осадил меня:
– Шуточки здесь неуместны. Я больше скажу: зачем вы показываете командующего плачущим? Это в глазах подчиненных – подрыв авторитета…
Молчавший до времени Сизов вынужден был вмешаться:
– Ну, думаю, это вы зря. Недавно погибла жена Шаповалова, а сейчас он получил известие, что и сын в бою погиб… Какое же сердце выдержит?.. И плачет он не на людях… Я думаю, что актер и режиссер этим эпизодом показывают не сухаря, а человека…
Генерал словно не слышал генерального директора «Мосфильма». Обращаясь к Горшкову, отчеканил:
– Этот фрагмент из фильма надо выбросить, товарищ адмирал.
3-й генерал:
– Есть в фильме такой эпизод: Шаповалов своим танком вытаскивает грузовую машину из грязюки. Известно, что такой случай был с маршалом Коневым. Зрители будут думать, что фильм о нем… Лучше эту сцену не показывать…
Вот в таком духе почти три часа шло обсуждение. Накидали нам генералы этих «выбросить» пунктов двадцать!..
Бледный Женя Карелов еле выговорил:
– Я понял… Оставить можно только титры…
Знаю, что наши киноруководители ходили потом на прием к самому члену Политбюро, министру А. А. Гречко – умоляли, доказывали, настаивали, просили не губить картину. И якобы он тогда сказал:
– Оставьте нас в покое… Мы до сих пор сами спорим из-за того, кто брал Берлин. Умрем – говорите о нас, что хотите… А сейчас, что можно, исправьте… Что можно…
Да, конечно, кое-что пришлось подстричь. И все равно фильм стал любимым у зрителей! Особенно среди служивых.
Никогда не забыть мне, как приехал я на шефский концерт в один полк. Открылись ворота в расположение части. Вижу, а на плацу – уже строй полка. Духовой оркестр грянул ставшую популярной песню Евгения Птичкина «А ну-ка, шашки подвысь, мы все в боях родились…» из нашего фильма. И навстречу мне строевым шагом – командир. Козырнул, отрапортовал:
– Товарищ маршал Шаповалов! Полк по случаю вашего приезда построен!
Я с трудом проглотил душивший меня комок, прохрипел:
– Здравствуйте, товарищи!
– Здравия желаем, товарищ маршал Ша-по-ва-лов!!! – Солдаты кричали во всю глотку.
А вскоре за картину была нам награда – «Золотая медаль имени Довженко»!
Вот так: смех и грех, радости и печали! И всё в одном фильме и вокруг него…
Русланова на Т-34
Летом 1973 года в лесу под Тверью снимался эпизод к фильму «Я, Шаповалов Т. П.». Эпизод назывался просто: «Лидия Русланова в танковых войсках».
Авторы сценария В. Фрид и Ю. Дунский ничего не выдумывали и не изобретали… Известно было, что во время войны знаменитая артистка часто появлялась на передовой, не раз попадая под бомбежки и артобстрелы, и дарила бойцам звонкую русскую песню!.. Не боясь излишней патетики, о Руслановой можно сказать: песня действительно была ее оружием! И в нашу Победу певица по праву внесла свой вклад.
Так что в ткань нашего художественного фильма сцена выступления артистки входила естественно. Но перед режиссером Евгением Кареловым возникла весьма и весьма нелегкая проблема: кто ее, эту женщину, необыкновенно яркую, удалую, ядреную, сыграет? Ведь сама-то Русланова была теперь на три десятка лет старше той, фронтовой… За прошедшие после войны годы пережила она немало: и лагерь, и унижения, и обиду…
Вдоволь потеоретизировав, поспорив на тему, что такое правда жизни и правда искусства, решили пригласить на съемку саму Русланову.
– Так, – сказал в сомнении Карелов. – Жених есть, осталось уговорить невесту… Согласится ли?
Второй режиссер Слава Березко осторожно предупредил:
– Вообще-то, слух ходит, она с гонором… И послать может!..
– Не лучше ли взять хорошенькую артисточку, а голос подставить руслановский, и все дела, – высказался кто-то из ассистентов режиссера.
Карелов вскочил, нервно выхватил у меня окурок, несколько раз затянулся и отчаянно прокричал, ударяя себя кулаком в грудь:
– Да ведь она – настоящая!.. Настоящая же!..
– Ну, чего психовать? Звонить надо! И сейчас же! – посоветовал Березко.
Карелов, тяжело вздохнув, обратился ко мне:
– Семеныч, звони ты… Как коллега коллеге!..
Я старался как можно мягче, дабы не подлить масла в огонь, объяснить, что мой звонок может быть дурно истолкован Лидией Андреевной! С каких это пор артист артиста приглашает в фильм? Так что звонить надо ему, постановщику. На том и порешили: звонить завтра – сегодня уже поздно.
Утром в гостиничный номер ко мне зашел сияющий Евгений Карелов:
– Значит, было так, Семеныч. Троекратно перекрестясь, позвонил. Слышу в трубке на басовитых тонах: «Ал-ле». Я – то да се, пятое-десятое… Мол, без вас, Лидия Андреевна, фильма не будет. А она мне такой вопросик: «Солдаты будут настоящие или статисты переодетые?» Тут я вроде как бы обиделся: «Как можно нашу героическую армию подменять статистами?» – «Тогда так, – басит она мне, – ты, гражданин
