i 210de1b8c36208e1 - Unknown

[4]LSAT — тeст, сдаваемый для поступления в юридический колледж.

[5]“Mad Ghosts” (“Сумасшедшие призраки”) — пехотный батальон в Корпусе морской пехоты США, расположенный в Чикаго, штат Иллинойс, и состоящий из примерно 1000 морских пехотинцев и моряков.

[6] ​

"Треугольник смерти" ​

— самое страшное место в Ираке, территории между городами

Эль­Махмудия, Искандария и Юсуфия​

. В октябре 2004 года перед Экспедиционным корпусом морской

пехоты США, стояла задача ​

—​

очистить самый опасный район в Ираке от мятежников.

Глава 14

— Этот подойдет, — пробормотал Люк.

Кинси прищурилась, глядя на него своими прекрасными карими глазами, и упрямо

выставила вперед бедро. Проклятье, она выглядела безумно сексуально сегодня в

коротком платье в оранжево­белую полоску, которое идеально демонстрировало ее ноги.

Ее красивая свободная от бюстгальтера грудь натягивала тонкую ткань, которая

оставалась на месте только благодаря завязкам вокруг шеи. Единственной вещью, отделяющей его язык от розовых сосков Кинси, был простой бантик.

Первый ​

пункт в списке причин для раздражения.

Она подняла руку с зажатым в ней листком.

— Ты даже не принимаешь это всерьез.

— Я же говорил, я обычно делаю это онлайн.

— Люк, — она положила руку ему на грудь, первый шаг в процессе, который, как он

теперь знал, назывался “нежное убеждение от Кинси Тэйлор”. — Хоть человеческому

обществу и удалось перенести все возможное в виртуальную среду, это — единственная

область, где виртуальность не может заменить реальности. А сейчас забирайся на эту

кровать, усядься поудобнее и расскажи мне, как она ощущается.

Она не слишком нежно толкнула его и Люк легко упал на первый матрас, который

бросился ему в глаза, как только они зашли в магазин. В эти выходные он планировал

купить новую кровать. Н

емного п

окликать м

ышкой в интернете. И

д

ело с

делано. Н

о затем

он сделал ошибку, упомянув об этом при Кинси.

Она посоветовала исследования.

Они все одинаковые, сладкая.

Она провела исследования.

Я просто возьму тот, у которого самый высокий рейтинг на сайте магазина

“Mattresses ‘R’ Us” ​

(Матрасы для нас”)​

.

Теперь благодаря его болтливому рту они были в традиционном магазине со списком

того, что можно и чего нельзя делать, при покупке матраса, когда он предпочел бы

вернуться к ней и использовать ​

ее ​

идеальный матрас.

Кинси присела на краешек, безнадежно недосягаемо.

— Ну, как ощущается?

Он ходил по магазинам, когда должен был пить пиво, жарить стейк и наверстывать

годовую засуху в сексе. Как она думала, он себя чувствовал?

Люк продолжал молчать.

— Исследования предлагают десять минут полежать в позиции, в которой ты обычно

спишь.

Раскинув руки и ноги в стороны, он занял так много пространства, как только смог.

— Это твоя обычная позиция?

— Когда я один. Когда у меня есть компания, я более щедр.

— Повезло же девушке.

Усмешка, которую он ей показал, скрыла настоящую реакцию на этот брошенный

невзначай комментарий. Люк все понял. Это было временно, что не нравилось ему

больше, чем он хотел бы признать.

— Просто иди сюда и временно сыграй роль этой следующей женщины, которую я

осчастливлю своими подарками.

Кинси выглядела больше удивленной, чем раздраженной, когда сбросила свои

шлепанцы и подтянула ноги на матрас, чтобы лечь рядом с ним. Несколько минут

поизвивавшись, чтобы принять удобное положение, хотя Люк был уверен, что она делала

это, чтобы вывести его из себя, Кинси наконец закинула руки за шею.

— Ну что думаешь? — спросила она.

Не слишком жесткий, не слишком мягкий. Златовласка​

[1] уж точно бы оценила. А с

женщиной, лежащей рядом с ним, ощущения были близки к идеалу.

— По ощущениям отлично. Как…

— Матрас? — она повернулась на бок и подвинулась ближе. — Почему мы здесь, Люк?

— Потому что ты настояла на том, чтобы я сделал это лично. Хотя на Четвертое июля

есть миллион других вещей, которыми я предпочел бы заняться, — ею, например. Он не

мог поверить, что они нашли открытый магазин матрасов в праздник, но потом он

предположил, что именно поэтому отцы­основатели​

[2] и начали революцию против этих

британских придурков​

[3]​

. За право продавать матрасы в любой чертов день в году, когда

им захочется.

— Нет, почему ты покупаешь новый матрас? Я спала на том другом, и он вроде в

порядке.

Его взгляд скользнул по магазину, который был пуст, за исключением одинокого

продавца, тайно поглядывающего на н

их в

о

жидании малейшего п

оощрения, чтобы начать

свою болтовню. Люк размышлял, как бы выразиться поделикатнее, но затем решил, что

всегда говорящая все прямо Кинси сможет справиться с чем угодно.

— Именно на той кровати моя б

ывшая ж

ена н

есколько месяцев трахала моего бывшего

друга.

Ее глаза светились пониманием, когда она легла на локоть.

— Ты об этом знал или, эм, ​

знал​

?

Ох, он точно знал.

— Во всем “Костко”​

[4] не хватит отбеливателя, чтобы стереть эту картинку из моих

глаз.

И как будто то, что его жена и ее м

ужчина­шлюха т

рахались, как к

ролики, уже с

амо п

о

себе не было у

жасно, и

м надо было заниматься э

тим в д

оме Люка. В

к

ровати, к

оторую они

с Лизой купили вместе, когда поженились. Тогда его жизнь была полна планов: он

подарит Лизе ребенка на этой кровати, она будет кормить грудью их детей на этой

кровати, они построят хорошую жизнь в этой кровати.

— Так это было больше года назад, — голос Кинси разрушил его пузырь страдания.

— Верно.

— И ты все время спал в этой кровати?

— Нет, я сплю на диване, — когда она собралась что­то сказать, Люк пояснил: — Не

волнуйся, я меняю простыни каждые несколько недель. Ты не спала на настоящем месте

преступления.

Он не был настолько повернутым, чтобы сохранять постельное белье, как какое­то

святилище для склонного к изменам сердца его бывшей жены. Но с другой стороны, он

оставил все в комнате таким, каким оно было. Мебель, которую она выбирала, бледно­голубую краску на стенах, шелковые шторы, до которых ему не позволялось

дотрагиваться испачканными дымом пальцами.

И потом были и другие вещи, которые ему были запрещены.

Сначала помойся, Люк. Ты же знаешь, я не могу спать с тобой, когда ты такой

грязный.

Прядь медово­золотистых волос Кинси выбилась из завязанного узла, и он заправил

локон за ухо. Без своего делового костюма и “на колени передо мной” каблуков она

выглядела моложе на несколько лет и очень похожей на тот идеал, который он создал у