Фантомас – секретный агент - Пьер Сувестр

Товарищ Жоффруа Бочки был маленьким тщедушным человечком, заслужившим кличку «Мальфишю» (оборванец).

— А теперь, старина, скажи, почему тебя столько времени не было видно? — спросил Мальфишю, который, изучив «прейскурант», решил, наконец, заказать официанту «густое пюре». — Что с тобой случилось?

Жоффруа Бочка одним глотком осушил свой стакан; он откинулся назад, оперся о стену и, положив кулаки на стол, вытянув ноги, казалось, разглядывал потолок кабаре.

В этом притоне на улице Монж воздух был смрадный от смеси запахов алкоголя и табака. Кабаре тускло освещал единственный газовый фонарь, висевший в центре зала.

— Черт возьми, — ответил, наконец, гигант, — ты меня не видел потому, что не видел, вот и все, Мальфишю! Других объяснений нет… Да, кстати, ты помнишь, что я выдержал экзамен для назначения в форт Галле?

— Да, помню, мы неплохо выпили в тот день!

— Это правда, Мальфишю! Впрочем, за это платила моя сестра Бобинетта… Но ты помнишь, что мне отказали? Хорошо! Меня все-таки взяли в Галле… А потом, из-за одной пустяковой истории, я отколотил одного из тамошних.

— Ты отколотил?

— Отколотил, — мрачно ответил Жоффруа Бочка, — вот так отколотил…

Гигант поднял свой огромный кулак и изо всей силы ударил по стоявшему перед ним столу. Результат последовал немедленно: старый расшатанный стол развалился. По залу пробежал льстивый шепот одобрения.

Впрочем, несмотря на чудовищную силу, у Жоффруа был очень мягкий нрав, кроме тех редких минут, когда, встречаясь с друзьями и предаваясь чрезмерным возлияниям, он терял голову.

— Как только, — продолжал он, — я двинул шефа, и он распластался на тротуаре, меня схватили, а на следующий день выгнали вон.

При воспоминании об этой неудаче Жоффруа, который был очень горд службой в форте Галле тем, что он как бы государственный «функционер», осушил новую рюмку абсента.

— Дьявол! — вновь заговорил он. — Ведь меня ожидала нищета. Конечно, я кое-что сберег, я раздал кое-какие долги — туда и сюда, в бистро… наконец, я избежал большого риска оказаться за решеткой…

Мальфишю мрачно свистнул:

— Ну, и как же ты выкрутился?

— Это, как говорится, вопрос удачи… Мне помогла Бобинетта.

— Твоя сестренка?

— Она пройдоха, не правда ли? Кроме того, она училась, была медицинской сестрой в Ларибуазе. Короче говоря, у нее были деньги. Я рассказал ей о моих бедах… Она дала мне деньжат, и я мог подождать.

— Пока тебя не возьмут куда-нибудь?

— Нет. Боби сказала мне так: вот тебе деньги, братишка, это все, что у меня есть, и не возвращай, пока не выпутаешься.

— И ты выпутался? Как?

Жоффруа Бочка ответил не сразу. Может быть, он вспомнил что-то неприятное, а может быть, просто не хотел рассказывать своему другу Мальфишю, что делал последние несколько месяцев. Он маленькими глотками пил свой абсент, глядя в пространство.

— Ну, в общем, я выпутался.

— Я тебя спрашиваю, как?

— Я тебе говорю, что выпутался.

Мальфишю больше не настаивал.

— Ты расплатился с сестренкой?

Жоффруа расхохотался.

— Дудки! — ответил он. — Еще чего захотел! Я расплатился бы с ней, если б знал, что с ней сталось… она покинула Ларибуаз, уехала, не оставив адреса… Я уж думал, что она померла, и грустил, потому что она была хорошая девчонка, как вдруг позавчера получил от нее весточку. Она назначила мне свидание.

— Ты сказал ей, что бываешь здесь?

— Разумеется…

Пробило двенадцать с половиной. Хозяин «Плачущего теленка», притона, где большой Жоффруа и его друг проводили вечер, громовым голосом объявил:

— Теперь, сынки, меньше, чем за семь су, я не подаю!

Протестов не было. Все знали, что по своей коммерческой изобретательности хозяин «Плачущего теленка» после половины первого ночи отказывался обслуживать своих клиентов меньше, чем за семь су.

К этому времени Жоффруа уже остался один. Под предлогом слабого здоровья Мальфишю удалился.

Жоффруа заказал еще одну порцию, порцию из двух стаканов; он выпил их один за другим, скучая в ожидании. Бобинетта сказала ему, что придет между четвертью и половиной первого. Ее все еще не было, и, конечно, Жоффруа ушел бы, если бы возвышавшаяся перед ним стопка блюдечек, за которую должна была заплатить Бобинетта, не принуждала его ждать свою сестру.

Наконец Бобинетта пришла, слегка запыхавшаяся и оробевшая. Собираясь встретиться с братом, элегантная компаньонка Вильгельмины де Наарбовек весьма разумно отказалась от своего обычного туалета. Со времени своей поездки в Руан и встречи в поезде с лейтенантом Анри, она также сочла за лучшее не появляться больше в доме дипломата. Она просто написала ему, что заболела.

На самом же деле, Бобинетта поселилась в скромном отеле на улице Ля Шапель и там, ожидая развития событий, пыталась понять, что подумал лейтенант Анри, что знает полиция.

Бобинетта была очень испугана арестом Вагалама, происшедшим на ее глазах. Когда агент Мишель схватил того, кого она считала своим господином, она подумала, что и ее сейчас уведут в участок. Но Вагалам ее не выдал. Полиция не стала ею заниматься, но она чувствовала, что вокруг нее сплошные ловушки, что теперь уже не до шуток, что нужно во что бы то ни стало исчезнуть, иначе попадешь в руки тех, кто ищет виновных и в смерти капитана Брока, и в убийстве Нишун, и в похищении документа, и, наконец, в исчезновении знаменитого орудия.

Тревога Бобинетты росла тем больше, чем меньше она понимала, что происходит. После ареста Вагалама у нее была только одна мысль: как можно скорее освободиться от орудия, переправить его за границу…

Но в Руане Бобинетту ждал ужасный сюрприз. Полученная в гараже телеграмма, так заинтриговавшая мнимого капрала Винсона и в каком-то смысле ставшая причиной его бегства из «Цветущего перекрестка», была послана Бобинетте… Вагаламом! Как Вагалам, арестованный накануне на ее глазах, мог послать ей депешу?

В этой депеше, написанной шифрованным языком, Вагалам рекомендовал ей как можно скорее и чего бы это ни стоило отделаться от капрала Винсона, который вовсе не капрал Винсон, а контршпион. (Он понял это, наблюдая за номером капрала в отеле Армии и Флота.)

Бобинетта решила бежать. Теряя голову, совершенно обезумев от страха, она пешком ушла в Руан в то время, как Фандор ехал в Мотвиль. Она оставила в комнате орудие, через несколько часов послужившее поводом для ареста шофера. Впрочем, как потом Бобинетта узнала из газет, его быстро освободили, арест не имел никаких оснований.

Потом Бобинетта встретила лейтенанта Анри, присутствовала на вокзале Сен-Лазар при аресте мнимого Винсона и окончательно поняла, что тучи над ней сгустились…

Она написала барону де Наарбовеку, что заболела и нуждается в нескольких днях отдыха, и переехала в отель. И вдруг Бобинетта получила новое письмо, подписанное Вагаламом.

Конечно, она подчинилась указаниям, данным в этом письме. Ее больше беспокоило то, что Вагалам на свободе, чем то, как он узнал ее новый адрес. У нее было уже немало доказательств могущества бандита, и она хорошо знала, что он никогда не выпускает из вида тех, за кем считает нужным следить.

За несколько дней до этого, тоскуя и стремясь найти себе поддержку, она написала своему брату Жоффруа, назначив ему свидание в «Плачущем теленке»…

— Устраивайся, — предложил Жоффруа Бочка, сажая Бобинетту рядом с собой, и тут же прибавил:

— Что будем пить?

Бобинетта заказала «дамское угощение» или, как шутливо заметил хозяин «Плачущего теленка», «сироп из смородины».

Бравый Жоффруа с наивной откровенностью рассказывал свои путаные истории о полученных и покинутых местах, полученных и нанесенных ударах кулаком. Бобинетта, более скрытная, ограничилась тем, что сообщила брату: у нее все хорошо и спокойно.

— Вообрази, — сказала она ему, — я теперь компаньонка у старой дамы, русской, у которой, как я думаю, были некогда затруднения с полицией в ее стране.

— Полиция! Я не очень люблю полицию.

«И я тоже», — подумала Бобинетта. Но она воздержалась сказать это вслух и прибавила:

— У нее бывает много людей. Эта старая дама, моя госпожа, занимается, как я думаю…

Но тут Бобинетта остановилась и побледнела, как полотно. В кабаре входил человек — это был старик, спина его сгибалась под тяжестью аккордеона.

Это был Вагалам…

Глава 29

Я — ТРОКОВ!

Бобинетта настолько неудачно скрыла свою тревогу при виде Вагалама, входящего в кабаре «Плачущий теленок», что Жоффруа, как ни лишен он был наблюдательности, все же заметил состояние сестры и спросил:

— Ты знаешь, что ли, этого типа? Чего ему от тебя надо? Если он к тебе пристает, я его сейчас выкину вон!

Любезное предложение брата привело молодую женщину в ужас. Да, этого еще не хватало! Нужно было любой ценой избежать подобных осложнений, тем более, что Вагалам явно не случайно пришел в кабаре: он хотел с ней поговорить.