Байки офицерского кафе - Сергей Козлов

Естественно, что Якубец из этого рапорта даже и предположить не мог, что у него в части ЧП, и спокойно разрешил офицерам смену. Подивившись такой выдержке командира, они пошли каждый по своим делам, один сдавать оружие, другой нести службу. Спустя пару часов из штаба Одесского округа раздался звонок. Начальник разведки, уже «обласканный» начальником штаба, на чистом русском языке с использованием идиоматических выражений интересовался, доколе это будет продолжаться, и почему своевременно не доложили. Бедный Якубец не знал, что сказать, так как вообще не понимал, о чем речь.

Дело в том, что командир после доклада дежурных должен звонить в округ и докладывать (желательно) о том, что «в бригаде все спокойно». Что и было сделано. Но, по старой коммунистической традиции, его доклад уже по-русски дублирует начальник политотдела, которого его подчиненные своевременно проинформировали также на чистом русском языке.

Информация из политуправления округа попала к Командующему, где высекла гром и молнии, вызвавшие целую лавину негодования и взысканий, которая росла по мере достижения адресата.

Конечно, дошло дело и до дежурных, которых также по-русски спросили:

— Поч-ч-чему не доложили?!

— Мы докладывали, — ответили дежурные.

— Как это докладывали? — заорало вышедшее из себя начальство.

— Как сумели, так и докладывали, — потупясь, ответили дежурные.

С тех пор в части рапорты и доклады производились по-русски, пока все офицеры не «дошли до полной учености».

«Болванка» для болвана

С развалом Союза на множество самостийных государств развалились и многочисленные его Вооруженные Силы. Одной из первых своих военных привела к новой присяге Украина.

В войска на командные должности сразу же были направлены те, кто доказал свою лояльность трезубцу и желто-голубому знамени. Стоит ли говорить об особом внимании, которое уделялось частям, способным изменить ход истории вновь испеченного государства. К таким частям относились и три армейские бригады специального назначения, доставшиеся Украине по наследству. То, что новые начальники абсолютно ничего не смыслили в специфике деятельности этих частей, ничего не значило. Главное было взять их под контроль. Новая власть отдавала себе отчет в том, что любая из них была способна «без затей» организовать смену власти в Киеве. Не знаю, как в Кировограде и Изяславле, но в Старом Крыму «к рулю» прибыли абсолютные олухи и профаны. Одним из них был Серега Докучаев. Несмотря на то, что всю свою жизнь он прослужил в спецназе, ни ума, ни опыта это ему не добавило. Прибыл он на должность начальника штаба соединения. Хоть и служил он постоянно на штабных должностях, работу штаба знал плохо, а обязанности начштаба и вовсе не знал.

К прибытию в часть эмиссаров новой власти там еще служили настоящие профи. Одним из таких Мастеров своего дела был начальник связи бригады Мишка Чустов. Он и поведал эту историю о начале конца Старокрымской бригады.

По плану боевой подготовки в бригаде проводилась комплексная радиотренировка узла связи бригады и узла связи разведуправления Одесского Военного округа. Как и положено, Мишка начал учения, подняв отряд спецрадиосвязи по тревоге. Тяжелые машины, урча, вышли в заданный район. Им был стадион бригады. Чустов доложил о начале радиотренировки начальнику штаба. Докучаев поднял на него полные бездонной глупости глаза и спросил: «Вы же знаете, что нужно делать?». Мишка пожал плечами и подтвердил догадку НШ. «Тогда занимайтесь», — дал добро Дока. Мишка козырнул и пошел «заниматься». В целом НШ для этого ему был и на фиг не нужен, но такое отношение к связи несколько покоробило.

Суть радиотренировки сводилась к тому, что из разведуправления в бригаду слали зашифрованные радиограммы, содержание которых совершенно не имело значения. Поэтому их называли «болванками». Там можно было написать и зашифровать все, вплоть до «Сидит заяц на заборе, ломом опоясанный…». Но в «разведуправе» решили не опускаться до народного фольклора, и поэтому какой-то умник высасывал из пальца военную «лобуду» про коварных врагов, мечтающих захватить и поработить «незалежную Украину». Весь этот ворох бумаги никто, кроме тех, кто по обязанности службы должен был расшифровывать радиограммы, не читал. «Болванки» — они и есть «болванки». Но, по правилам, начальник связи был обязан их периодически приносить НШ на подпись. Обычно их подписывали, не читая, и возвращали для последующего уничтожения. Идя на обед, Мишка занес кипу радиограмм к начальнику штаба и оставил для подписи.

Было начало четвертого, когда Мишка закончил трапезу. Мысль о том, что «не плохо было бы посидеть на спине минут тридцать» вдруг была нарушена ревом тревоги. «Вот блин, не повезло!» — подумал Мишка и стал собираться в часть, прихватив при этом «тревожный ранец».

Проходя через КПП, он от пробегавшего мимо «лейтехи» услышал, что тревога не учебная, а боевая. «Вот те нате, хрен в томате!» — подумал Мишка и поспешил в штаб за указаниями. Боевая тревога — это вам не шутки.

«Хорошо, что у меня вся техника уже вышла из парка», — продолжал соображать Чустов. В тягостных раздумьях он зашел к командиру. Якубец безапелляционно объявил:

— Выполнять все мероприятия, которые положены для приведения части в полную боевую готовность!

— Что и аккумуляторы с НЗ снимать и заливать электролитом? — переспросил обалдевший от такого расклада Мишка.

— Ты что, Чустов, не понимаешь? Все по полной программе! — рявкнул Якубец.

— Ну и дела, — подумал Чустов и поспешил к своим для отдачи предварительных распоряжений.

Спустя какое-то время он вернулся в штаб и зашел к Докучаеву, чтобы хоть от него узнать, что же это за ерунда творится.

Дока сидел над ворохом бумаг совершенно потрясенный. Подняв на Мишку глаза, полные ужаса, он подавленно произнес: «Чустов, это война!» и протянул ему листок бумаги, где черным по белому было написано: «Объединенные Вооруженные Силы Молдовы и Румынии, скрыв оперативное развертывание и упредив Вооруженные Силы Украины, в такое-то время нарушили государственную границу и вторглись на территорию Украины. Сломив сопротивление наших войск вблизи границы, развивают наступление по двум направлениям на Одессу и Киев. Командиру 10 обрСпН привести подразделения в полную боевую готовность и вывести их в секретный район». Там было еще что-то написано, но ноги подкосились у Мишки Чустова, когда он понял, что держит в руках… одну из «болванок», принесенных им перед обедом НШ. Когда до него дошло, что и серебрянно-цин-ковые аккумуляторы, снятые с НЗ, уже залили электролитом, а стоимость их исчисляется очень круглой суммой, с Мишкой случилась истерика. Он хохотал, пытаясь объяснить Докучаеву глубину его заблуждений, но тот только грустно смотрел на «помешавшегося» начальника связи. Мишкина попытка все рассказать командиру тоже не достигла успеха, поскольку уровень его интеллекта не превышал уровень его начальника штаба. Только спустя примерно час он уговорил их позвонить в Округ.

Моего красноречия не хватит, чтобы живописать все, что прокричали в телефонной трубке в адрес нового руководства бригады.

Но если кто-то думает, что их обоих сняли с занимаемых должностей, так нет же!

Поедем, красотка, кататься!

Летом восемьдесят шестого года бригада специального назначения Черноморского флота проводила очередные совместные учения с пограничниками. В задачу одной из групп, которой командовал мой друг Игорь Ивлев, входил прорыв морской государственной границы. И, если в обычных условиях — это задача несложная, то во время учений, когда «погран-цам» указан участок, где будет осуществлен прорыв и временной промежуток, когда должно произойти нарушение, сделать это нелегко. Но можно.

Группа Игоря действовала полуагентурными методами с частичной легализацией. Это означает, что разведчики были переодеты в гражданскую одежду и имели при себе кое-какие документы, которые могли «сойти за отмазку» при беглой проверке.

По условиям учений уходить «за бугор» надо было с феодосийского «Золотого пляжа». Для этих целей у группы имелась надувная лодка с мотором, лежавшая до поры в кузове КАМАЗа, на котором прибыла группа. На ней надо было выйти в нейтральные воды и включить маяк, сигнал которого означал бы фактический прорыв границы.

Взяв, как заправские отдыхающие, подстилки и напитки с фруктами, разведчики пошли на пляж, чтобы подобрать удобное место для спуска лодки на воду, а заодно выяснить, какие меры усиления охраны госграницы в связи с учениями предприняли пограничники. Удобное место нашли быстро. Тот, кто отдыхал в Феодосии, наверняка помнит участок относительно пустынного пляжа, начинающийся от восточной окраины города и заканчивающийся с началом зоны пансионатов и домов отдыха «Золотого пляжа». Место было удобное еще и потому, что вдоль пляжа проходила дорога, позволявшая подвезти лодку. Однако по берегу периодически прохаживались патрули пограничников, которых свезли сюда на учения со всего Крыма. И, если днем они лишь косились на сугубо мужские компании, то к вечеру они стали подходить к ним для проверки документов. Группы отдыхающих, состоящие из мужчин и женщин, пограничники не проверяли, видимо, имея четкую ориентировку. Не дожидаясь, пока патруль подойдет к ним, разведчики собрались и ушли. Нужно было искать оперативное прикрытие. В тот же вечер на пляже, в районе пансионатов, они познакомились с двумя молодыми мамами, которые приехали отдыхать со своими детьми откуда-то из-под Чернобыля. Пару месяцев назад мирный атом вошел в каждый дом.