Орден хрустального черепа - Юлия Яр

ты меня обманул. Сказал, что обычный горожанин и зовут тебя Рэдмонд Тэтчерд. С тех пор я так и привыкла звать тебя этим именем…

— Тэтчерд… — повторил Рэд и вдруг схватился за голову, словно получил внезапный удар по лбу. — Это фамилия матери. Дед… Я любил его, хотел быть похожим на него… Рэдмонд Тэтчерд — так его звали.

— Значит, тебе дали второе имя в его честь, — кивнула я. — Твое полное имя звучит так — Азриэль Рэдмонд Вирэ-Таури. Ты герцог, первый паладин его величества и сводный брат короля Лайрона. Хотя в природе этого родства я не очень разбираюсь…

— Хм… — мужчина нахмурился, силясь вытащить из закромов памяти драгоценные воспоминания. — Что-то вспоминается… Его отец и моя мать… Чтобы взойти на престол потребовался союз с древним сильным родом. Мать к тому времени уже была вдовой. Мы с Лайроном совсем мальчишки, а Габриэль младенец двух лет от роду…

— У тебя еще есть сестра, — осторожно подсказала я.

— Да. Виарэль — их общая дочь, но она унаследовала кровь грифонов. Мать не взошла на престол как королева и Виа не унаследовала королевский титул, — Рэд хмурился, мычал и хрипел. Было видно, что возвращение памяти доставляет ему сильную физическую боль.

— Может быть хватит? — нерешительно замялась я.

— Нет! Продолжай! — горячо возразил мужчина. — Я чувствую, что эту плотину вот-вот прорвет! Не останавливайся!

— Последние полтора года ты пытался разыскать секретный орден чернокнижников, который похищал древнейшие и редкие виды магии, — продолжала я освежать его воспоминания. — Ты полагал, что к этому причастен кто-то из королевской свиты, и что коэны помышляют прямо во дворце, под носом у тебя и короля.

— Я не помню… нет… Я не знаю, — спустя несколько мгновений вымучено произнес Тэтчерд. — Я до сих пор не знаю наверняка, кто из придворных входит в него. Нет, это воспоминание не срабатывает, расскажи мне что-то о наших с тобой личных отношениях.

— Ну-у-у… они у нас не очень простые, — я слегка замялась и покраснела.

— Когда я в тебя влюбился? Как мы встречались? — принялся задавать мне наводящие вопросы он.

— Когда обнаружил меня поздно ночью в шкафу твоего кабинета, — смущенно призналась я. — А потом еще в борделе у мадам Тофаны, в заброшенной деревне и в подземелье, в плену у дроу…

По мере перечисления у Рэда медленно, но верно округлялись глаза.

— У тебя явно очень насыщенная жизнь, — отметил он.

— Ничего удивительного, я же руковожу детективным агентством, — отмахнулась я и вдруг вспомнила. — Хотя тебе эта деятельность не очень нравилась. Помнится, ты даже называл меня…

— Лофа, — неожиданно выдохнул Рэд и посмотрел на меня. — Лофофора10— прекрасный, редкий, но очень опасный цветок.

Я посмотрела на него и увидела, как изменился теперь его взгляд. Стал открытым, теплым, родным. В нем теперь сквозило то самое, чего так не хватало раньше — узнавание. Теперь я была в этом абсолютно уверена. Рэд. Меня. Вспомнил.

Мне никогда не удастся вспомнить, кто из нас потянулся первым, но уже через мгновение я оказалась в горячих мужских объятиях и ощутила долгожданный вкус его поцелуя, который тут же стал соленым от непрошеных горячих слез. Казалось, что мы находимся в каком-то мыльном пузыре, где время остановилось, а жизнь вокруг нас послушно замерла.

Только рваные вдохи… его… мои… нарушали окружающую нас благоговейную тишину. Жадными глотками мы пили теплое дыхание друг друга, пока нетерпеливые руки лихорадочно стаскивали одежду, отрывая пуговицы и разбрасывая их вокруг как конфетти.

— Моя драгоценная маленькая девочка, — шептал Тэтчерд, прокладывая дорожку поцелуев на моей шее. — Я думал, что потерял тебя…

Он осторожно опустил меня на траву и, нависнув сверху, принялся любовно оглаживать. Мягкие подушечки пальцев ласково прошлись по моему лицу, погладили брови, очертили контур губ и спустились к подбородку.

— Ты просто не представляешь себе, как я испугался, — продолжал шептать мужчина. — Даже сидя глубоко под землей в тесной камере и блуждая в тумане наведенного морока, в какой-то момент я ощутил, что тебе больно. Я слышал твой зов, хотел прийти, но проклятое заклятие не отпускало. Я словно бродил в темноте без единой возможности выбраться и все что мне оставалось — бессильно наблюдать как ты покидаешь этот мир.

Рэд тяжело вздохнул и припал к моим губам в длинном трепетном поцелуе. А когда спустя несколько мгновений отстранился, в его глазах стояли слезы.

— Мне не нужен этот мир, если в нем нет тебя, — тихо признался Азриэль.

Впервые в жизни я видела его таким. Обычно суровое задумчивое лицо теперь светилось от невыразимой нежности и боли возможной потери. И его плачущие глаза. Сверкающий янтарь в прозрачном хрустале на фоне бледной полной луны. Это воспоминание я пронесу сквозь года, как одно из самых ценных в моей жизни.

— Какое счастье, что все это оказалось неправдой, — выдохнул Рэд, снова склоняясь для поцелуя.

Я не стала разубеждать его и рассказывать, что на самом деле почти умерла и что своим сегодняшним счастьем встречи мы обязаны Крису. Обязательно расскажу Рэду об этом позже, когда наступит более подходящее время. А сейчас пусть эта ночь принадлежит лишь нам одним. Я притянула Тэтчерда к себе и впилась в его губы со всей страстью и пылкостью, на которую только была способна. Наконец-то, спустя долгое время, мой мужчина только мой. И я намерена насладиться этим сполна.

Глава 23. Силы нету — нужен ум

На следующее утро мы уже вовсю обсуждали план по возвращению обратно в Дархайм. Радость от восстановления памяти Тэтчерда у всех была бурная, но кратковременная, поскольку в сложившихся обстоятельствах мы просто не могли позволить себе долгих празднований. Хотя Шнырь и пытался нам всеми силами внушить, что если мы не отметим сие событие как следует, то не видать нам счастья в жизни как своего хвоста.

— Вот у тебя хвост есть? — донимал неугомонный фамильяр Криса.

— Хвала богам, нет, — воздыхал барон.

— Вот видишь, — назидательно поднимал лапку вверх чертяка. — Ты потому и несчастен, что его нет. А был бы хвост, моментально счастливым бы сделался. И красивым, прямо как я.

— Нет уж, спасибо. Прямо как ты, я не хочу, — покачал головой друг.

— Это правильно, — согласно закивал чертяка. — Красивым в компании должен быть кто-то один. Что же поделать, если вы все такие страшненькие подобрались? Придется мне возложить это тяжелое бремя на себя и единолично освещать все вокруг своей бесподобной красотой!

— Может быть хватит уже бестолково языком чесать? — начиная терять терпение возмутилась я. — Мы здесь важные вопросы решаем, а не твоей бесценной физиономией