Часть 3. Поздняя классическая поэзия - Коллектив авторов

гуши, а во-вторых — другая их разновидность — длинные стихи пайлюй, подчас именуемые поэмами.

Ван Вэй (699-761) — поэт, каллиграф, живописец, музыкант.

Ли Ци — поэт, живший около 742 года.

Источник: "Чистые и ровные мелодии" в переводах В.М. Алексеева, 2018, стр. 11

Перевод: Смирнов И.С.

В окружном городе провожаю Мин-цина, уезжающего в земли к западу от Янцзы ("Листва зеленых платанов шуршит...")

Листва зеленых платанов шуршит,

 льет пронзительный дождь.

Осенние краски тают вдали —

 там, за границами Чу.

Челн одинокий кто разглядит,

 горечь разделите с кем?

В западный край провожают вас

 лишь белые облака.

Источник: "Яшмовые ступени", 1989, стр. 237

В подражание смыслу древних стихотворений ("С северо-запада явился осенний ветер...")

С северо-запада

 явился осенний ветер

И раздувает

 полы дорожного платья.

Знать бы, откуда

 плывут облака по небу.

Может, из дому?

 Но никого не спросишь...

Хриплое ржанье

 хуских коней в отдаленье.

Плавно слетают

 листья увядшие с тутов.

Краски заката

 над Срединной равниной.

Комья колючек

 мчатся по бранному полю.

Трудно не вспомнить

 пройденные дороги —

Перед походом

 в сердце привычная горечь.

Источник: "Прозрачная тень", 2000, стр. 187

Еще на расставание ("Северо-запад дышит осенним ветром...")

Северо-запад

 дышит осенним ветром,

С шелестом-свистом

 гнутся густые травы.

Вечно в дороге,

 словно скиталец бездомный.

Беды-заботы,

 все на путях-перепутьях.

Сколько же может

 молодость ваша длиться?

Странника скоро

 и вспоминать позабудут.

Вам посылаю

 эти строки на шелке,

Снова слезами

 горькими шелк пропитался.

Начал словами:

 "Дома благополучно",

А на прощанье:

 "Ваши друзья постарели".

Источник: "Яшмовые ступени", 1989, стр. 214

На горной дороге Гуаньяна ("Освободился от службы в землях Саньцинь...")

Вот из ущелья

 выехал — что ж впереди?

Сосны и ели

 встали плотной стеной.

Гром прокатился —

 отзвук в расселинах скал.

Горы укрыла

 мрачная туча с дождем.

Местный правитель

 несправедлив и жесток.

Честный чиновник

 людям бессилен помочь.

Тяжко и горько

 думать о судьбах страны.

Слезы роняю

 в дикие заросли трав.

Примечания

Столкновение человека высокой конфуцианской морали с безнравственным правителем — одна из наиболее драматичных коллизий для человека слу жилого сословия. В далеких областях, вроде Гуанъяна (Северо-Восточный Китай}, правитель был практически никому не подотчетен, и произволу его не было границ.

Источник: "Светлый источник", 1989, стр. 218

На расставание ("Свежесть лица не сохранить неизменной...")

Свежесть лица

 не сохранить неизменной,

Вёсны в цвету

 сменяются увяданьем.

Горестный ветер

 землю окутает пылью,

Глянешь окрест —

 как же все помрачнело!

Раз поутру

 заговоришь о дороге,

Значит, пора

 снова готовить одежду.

Скоро мороз

 волосы схватит жестко,

Слезы в глазах

 льдинками чистыми станут.

Взор поднимаю —

 звезды Реки в поднебесье

Так далеки,

 словно бы листья кувшинок.

Мир для тебя

 сделается враждебным,

То-то теперь

 праздную жизнь позабудешь.

Краткий ночлег

 будешь делить со скотиной,

Днем, что есть сил,

 станешь настегивать клячу.

Сам же в пути

 вечно во власти погоды...

Как возлюбить

 горькую странничью долю?!

Источник: "Китайская классическая поэзия. Сост. И. Смирнов", 2005, стр. 370

Песня на закате жизни ("Книгу писал всю жизнь, не написал и знака...")

Книгу писал всю жизнь,

 не написал и знака.

"Истинный путь" пытался постичь,

 но остался безумцем.

Вас попрошу: берегите себя,

 праздностью тешьте душу.

Мутное попивайте винцо —

 сколько хотите, вволю.

Нет человека, чтоб не ценил

 выгод чиновничьей службы, —

Кто бы, как вы, сумел навсегда

 должность оставить спокойно?

Нет человека, чтоб не ценил

 власти своей над другими, —

Кто бы, как вы, ворота закрыв,

 жил, никому не мешая?

Нынче против глупцов воевать —

 не ко времени песня.

В жизни, которой правит покой,

 тоже есть своя прелесть.

Примечания

"Знающий не говорит, говорящий не знает", утверждал даосский философ Лао-цзы (VI в. до н. э.) в сочинении "Даодэцзин", и его неоднократно упрекали в непоследовательности, например Бо Цзюй-и (пер. Л. Эйдлина):

Но если так, и почтенный Лао

 именно тот, кто знал, —

Как получилось, что он оставил

 книгу в пять тысяч слов?

Наш поэт демонстрирует, так сказать, полное и безупречное следование даосской доктрине — "Истинному пути". То же относится и к его умению, проведши, как явствует из стихотворения, годы на службе, "остаться безумцем", т. е. сохранить свободу поведения и мысли, которые в ритуализованном средневековом обществе воспринимались как чистое сумасшествие. В стихотворении отчетливо выражен идеал "возвращения к садам и полям", жизни на лоне природы. Последние строки, намекающие на неблагоприятное положение в стране, связаны со словами Конфуция: "В царстве, охваченном смутой, не живите. Когда в Поднебесной порядок, будьте на виду. Если нет порядка, скройтесь", т. е. формулируют отношение к отшельничеству как к форме социального протеста.

Источник: "Яшмовые ступени", 1989, стр. 216

По поводу весенних дней, проведенных с Сюй Дянь-цином в Лянском саду ("Пышное пиршество в Лянском саду...")

Пышное пиршество