Ночь над водой - Кен Фоллетт

– Конечно, – сказал Эдди. Он открыл люк в правое крыло. Шум огромных двигателей сразу усилился, запахло горячим маслом. Внутри крыла оказался узкий лаз не шире обычной доски. Сзади каждого двигателя находилось помещение для механика, где он мог почти распрямиться. Декораторы «Пан-Американ» сюда не добрались, здесь был функциональный мир распорок и заклепок, проводов и труб. – Вот так это выглядит почти на всех самолетах.

– Можно мне туда забраться?

Эдди покачал головой и закрыл люк.

– Дальше этого места пассажирам вход запрещен. Ты уж извини.

– Я покажу тебе мой наблюдательный пункт, – сказал Джек. Он провел Перси через дверь в задней части кабины, а Эдди начал наблюдать за приборами, которые он на несколько минут оставил без внимания. Все было в порядке.

Радист Бен Томпсон объявил погодные условия в Фойнесе:

– Ветер западный, двадцать два узла, рябь на водной поверхности.

Минутой позже возле того места, где работал Эдди, замигал сигнал «Полет» и зажглась надпись «Посадка». Он проверил датчики температуры и доложил:

– Двигатели готовы к режиму посадки. – Проверка требовалась потому, что двигатели с высокой компрессией могли не выдержать слишком резкого снижения оборотов.

Эдди открыл дверь, ведущую в заднюю часть самолета. Там были узкий проход между багажными отсеками и наблюдательный пункт наверху, куда вела лестница. Перси стоял на ней и следил за угломером. За багажными отсеками находилось пространство, предназначенное для коек команды, но самих коек сейчас не было, потому что свободные члены команды расположились в первом салоне. В конце этого помещения размещался люк, ведущий в хвостовой отсек, где находились кабели управления.

– Посадка, Джек! – крикнул Эдди.

– Пора возвращаться на место, молодой человек, – сказал Джек.

У Эдди возникло ощущение, что Перси совсем не так послушен, как это могло показаться. Хотя мальчик поступил, как велено, в его глазах мелькнул некий злорадный огонек. Но, так или иначе, пока он вел себя идеально и немедленно направился к лестнице, ведущей в пассажирские салоны.

Звук двигателей изменился, самолет начал снижение. Команда приступила к своим рутинным обязанностям, связанным с посадкой. Эдди так хотелось рассказать товарищам о том, что с ним случилось. Он чувствовал невыносимое одиночество. Вот рядом друзья и коллеги, доверяющие друг другу, они вместе уже не раз пересекали Атлантику, ему хотелось поговорить с ними, поделиться своей бедой, попросить совета. Но это было рискованно.

Эдди постоял минутку возле окна. Внизу виднелся маленький городок, наверное, это Лимерик, подумал он. За городом, на северном берегу устья реки Шеннон, возводился новый аэропорт как для обычных самолетов, так и для гидропланов. Пока аэропорт не готов, летающие лодки садятся на южном берегу устья, закрытом маленьким островком, неподалеку от селения Фойнес.

Они держали курс на северо-запад, поэтому капитан Бейкер должен был совершить поворот на сорок пять градусов, чтобы сесть по ветру. Катер сейчас, конечно, объезжал зону посадки, собирая крупный плавающий мусор, который мог повредить самолет. Рядом должно стоять заправочное судно с пятидесятигалонными бочками, а на берегу, как всегда, будет масса зевак, желающих увидеть это летающее чудо.

Бен Томпсон говорил что-то в радиомикрофон. На любом расстоянии, превышающем несколько миль, ему приходилось пользоваться азбукой Морзе, но теперь порт был так близко, что доставало и голосовое радио. Эдди не мог разобрать слов, но, судя по спокойному, даже расслабленному голосу Бена, все шло как положено.

Они неуклонно теряли высоту. Эдди внимательно следил за показаниями приборов, время от времени слегка регулируя двигатели. Одна из главных его обязанностей – синхронизация числа оборотов двигателей, и она становилось тем более важной, что пилот при посадке постоянно менял скорость.

Посадка на гладкой поверхности воды могла быть абсолютно неощутимой. В идеальных условиях корпус самолета входил в воду, как ложка в сметану. Эдди, целиком поглощенный показаниями приборов, часто даже не замечал приводнения в течение нескольких секунд. Но сегодня на море рябь – такая ситуация обычна практически повсюду, где «Клипер» совершал посадку.

Нижняя часть корпуса, именуемая «степом», первой коснулась воды с глухими звуками ударов о верхушки волн. Это длилось одну-две секунды, а потом громадный фюзеляж опустился еще на несколько дюймов и начал рассекать воду. Эдди приводнение всегда казалось более гладким, чем приземление, когда неизбежен ощутимый удар о землю, а то и несколько таких ударов. До пилотской кабины долетело немного брызг, поскольку она находилась сверху. Пилот снизил обороты, и самолет сразу же замедлил движение. И снова превратился в лодку.

Эдди смотрел в окно, пока они медленно приближались к якорной стоянке. С одной стороны был остров, низменный, пустынный; Эдди разглядел небольшой белый дом и пасущихся овец. С другой стороны начиналась сама Ирландия. Он увидел внушительный бетонный пирс с пришвартованным к нему рыболовным судном, несколько больших нефтехранилищ и прилепившиеся друг к другу серые дома. Это был Фойнес.

В отличие от Саутхемптона в Фойнесе не было специального причала для летающих лодок, поэтому «Клиперу» предстояло встать на якорь в устье, а люди будут выходить и входить с катера. Постановка на якорь была обязанностью бортинженера.

Эдди прошел вперед, пробрался между креслами пилотов и открыл люк, ведущий в носовое отделение. Спустился по лестнице, открыл наружный носовой люк и выглянул. Его обдало свежим соленым воздухом, и он сделал глубокий вдох, наполнив легкие.

Подошел катер. Кто-то помахал из него Эдди. Этот человек держал канат, привязанный к бакену, и кинул его в воду. На носу летающей лодки имелось складное кольцо. Эдди поднял его, достал специальный крюк и выловил плавающий канат. Он закрепил канат в кольце, и самолет встал на якорь. Посмотрев вверх на окно кабины пилотов, он поднял большой палец, показывая капитану Бейкеру, что все в порядке.

Сбоку подошел еще один катер, чтобы взять на берег пассажиров и команду.

Эдди закрыл люк и вернулся в кабину. Капитан Бейкер и радист Бен все еще находились на своих местах, а второй пилот Джонни, стоя у стола с картами, разговаривал с Джеком. Эдди сел на свое место и выключил двигатели. Когда все обязанности были выполнены, он надел черный форменный пиджак и белую фуражку. Команда спустилась по лестнице, прошла через второй пассажирский салон в помещение для отдыха и оттуда на водное крыло и на катер. Помощник Эдди, Микки Финн, остался, чтобы проследить за дозаправкой самолета топливом.

Светило яркое солнце, но дул прохладный соленый ветер. Эдди разглядывал пассажиров на катере, снова пытаясь определить, кто из них Том Лютер. Ему показалось знакомым женское лицо, и он смущенно вспомнил, что видел, как его обладательница занималась любовью с французским графом в фильме «Шпион в Париже» – это была кинозвезда Лулу Белл. Она оживленно болтала с мужчиной в блейзере. Может быть, это Том Лютер? С ними находилась очень красивая женщина в платье в горошек, у которой почему-то был несчастный вид. Эдди разглядел и другие знакомые лица, но большинство пассажиров составляли безымянные мужчины в костюмах и шляпах и богатые женщины в мехах.

Если Лютер вскоре не даст о себе знать, Эдди сам его найдет, и к черту все эти тайны. Он больше не в силах был ждать.

Катер отчалил от «Клипера» и поплыл к берегу. Эдди смотрел в воду, а мысли его были заняты женой. Перед глазами возникали картины вторжения грубых мужчин в его дом. Кэрол-Энн, вероятно, ела яичницу или варила кофе, а может быть, переодевалась перед уходом на работу. А если она принимала ванну? Эдди любил смотреть на нее, когда она купалась. Кэрол закалывала волосы, обнажая длинную шею, и погружалась в воду, томно намыливая загорелое тело. Ей нравилось, когда он садился на край ванны и разговаривал с ней. До встречи с ней он думал, что такое бывает только в эротических сновидениях. Но сейчас в эту картину вторгались грубые мужчины в шляпах, выхватывающие ее из воды…

Мысль о ее испуге, охватившем ее ужасе сводила Эдди с ума. Он чувствовал, что у него начинает кружиться голова, и ему потребовалось собрать всю свою волю, чтобы удержаться на ногах. Более всего мучило сознание полной беспомощности. Кэрол попала в страшную беду, а Эдди ничего не может предпринять, абсолютно ничего. Вдруг он понял, что все время до боли сжимает кулаки, и с трудом прекратил это.

Катер причалил к берегу, его привязали к плавучему понтону, откуда можно было по сходням сойти на пристань. Команда помогала пассажирам и следом за ними покинула катер. Всех проводили в таможенное отделение.

Формальности заняли немного времени. Пассажиры вышли в маленькую деревню. Напротив порта располагалась бывшая гостиница, почти полностью оккупированная летчиками; команда прошествовала прямо туда.