Справочник грибника - Владимир Онищенко

Галлюциногенные грибы содержат мускарин и мускаридин. К этой группе грибов относятся волоконницы ( Inocybe), многие виды мухоморов (Amanita),говорушек ( Clitocybe), строфарий (Stropharia), псилоцибе (Psilocybe).Кроме того, грибы рода псилоцибе (Psilocybe)содержат галлюциногенные псилоцибин и псилоцин, которые врачи пытаются использовать при лечении психических заболеваний. Эти же вещества содержатся в грибах некоторых видов панеолов (Panaeolus),коноцибе (Conocybe),строфарий ( Stropharia), псатирелл (Psathyrella).

К какому бы региону мира мы не обратились, обязательно встретим использование наркотиков местного происхождения, поскольку они являются непременными элементами традиционной культуры многих народов. В Мексике использовали галлюциногенный кактус пейот (мескал) и псилобициновые грибы, в Южной Америке жевали листья коки, в Северной и Центральной – вдыхали дым табака, народы Океании варили из корней перечных растений опьяняющий напиток – каву, в Азии употребляли различные снадобья на основе конопли и мака, в Центральной Африке – напитки из коры колы. Чаще всего употребление галлюциногенов связано с ритуально-обрядовой практикой и имеет очень древние традиции, что подтверждается многочисленными письменными источниками и находками археологов.

В Сибири задолго до нашей эры были известны опьяняющие свойства местных психотропов – конопли, белены, багульника, борщевика и других растений, издревле использовавшихся в Евразии для приготовления наркотических снадобий. Пример, ставший уже хрестоматийным – «скифская баня» – описанный Геродотом способ коллективного вдыхания дыма конопли причерноморскими скифами, нашел археологические подтверждения именно в Сибири. На территории Горного Алтая при раскопках Пазырыкских курганов V в. до н. э. в слое вечной мерзлоты найдены прекрасно сохранившиеся аксессуары скифского наркотического сеанса – небольшие конические шалаши с покрытиями из войлока и кожи, под одним из которых стояли бронзовые сосуды с обожженными камнями и обуглившимися семенами конопли, к шесту привязана кожаная сумка с семенами конопли. Но чаще всего наркотический опыт народов Сибири связывают с другим психотропом – мухомором. В настоящее время сложился уже своеобразный научный миф о широчайшем использовании мухоморов в ритуально-обрядовой практике народов Сибири. Он особенно распространен среди западных историков и этнофармакологов (Wosson, 1968; Маккена, 1995; Джеймс, Торп, 1997). Причем, употребление мухоморов обязательно связывают с сибирским шаманизмом, находя многочисленные параллели шаманских ритуалов в грибных церемониях древних и современных народов мира.

Впервые внимание к роли наркотических грибов, в том числе и мухоморов, в ритуально-обрядовой практике привлекли создатели этномикологии Гордон и Валентина Уоссоны. Они обнаружили множество примеров существования грибных культов в Америке и в древней Евразии, что позволило им даже разделить все народы мира на микофилов и микофобов. В своем совместном труде супруги выдвинули еще одну оригинальную гипотезу, согласно которой знаменитая сома ведов готовилась на основе грибов с красной с белыми пятнышками шляпкой, то есть из мухоморов ( Amanita muscaria).Наиболее полно последнюю идею развернул Г. Уоссон в своей книге «Сома: божественный гриб бессмертия» (Wosson, 1968), где даже указал возможное время и место происхождения традиции приготовления этого напитка – Сибирь рубежа III–II тыс. до н. э., связав его появление в Индии с переселением ариев. Гипотеза Р. Г. Уоссона вызвала широкий резонанс. На нее откликнулись исследователи мифологии. Критикуя отдельные спорные положения, гипотезу в целом приняли, не усомнившись в том, что мухомор активно используется в шаманской практике народов Сибири.

Становление этномикологии и развернувшиеся вокруг нее дискуссии, помимо бесспорно плодотворного результата – привлечения внимания к роли грибов в мифологии, имели несколько взаимосвязанных последствий, прежде всего, для изучения Сибири. Во-первых – сложилось твердое представление о мухоморе, как о шаманском грибе; во-вторых – начались поиски подтверждения существования грибных церемоний в культурах древнего населения в Сибири; в-третьих – потребление всех наркотических и галлюциногенных средств народами Сибири стали связывать исключительно с шаманизмом. Все это происходило на фоне негласного запрета на исследование наркотиков в СССР.

Наскальные изображения Саянского каньона Енисея, (II–I тыс. до н. э.) – Пегтымеля на Чукотке (I тыс. до н. э. – I тыс. н. э.), содержали «грибные» сюжеты: антропоморфные фигуры в грибовидных шляпах и предметы, похожие на грибы. Их интерпретировали как изображение человеко-мухоморов и мухоморов, находя в этом подтверждение существования специфических грибных церемоний древности, прежде всего, в этнографических параллелях наркотических сеансов народов северо-востока Азии. Несмотря на отсутствие сколь бы то ни было серьезных аргументов, гипотеза нашла авторитетных сторонников. А. А. Формозов предложил связать эти изображения с получением знаменитого опьяняющего напитка сомы, широко известного в Азии. На этом археологическая и мифологическая линии исследований окончательно сомкнулись, что широко представлено в книге Г. М. Бонгард-Левина и Э. А. Грантовского «От Скифии до Индии». Ссылаясь на мнение Р. Г. Уоссона, авторы также рассматривали мухомор как наиболее вероятное растение, из которого могли готовить сому древние индо-иранцы, и даже выстроили изящную концепцию о существовании в религиозной традиции индо-иранских народов «совокупности целого ряда существенных особенностей именно северного шаманизма».

В дальневосточной археологии появилась тенденция интерпретировать все похожие на грибы предметы именно как мухоморы и связывать их с культами галлюциногенных растений, ссылаясь на признанные авторитеты и приводя самые широкие аналогии их применения у народов Африки, Азии и Америки. На северо-востоке Азии начали употреблять мухоморы еще в конце III тыс. до н. э. и эта традиция не прерывалась веками. Учитывая находки в Саянском каньоне, ареал распространения галлюциногенных мухоморов в древности значительно шире по сравнению с нашим временем, включает в себя Южную Сибирь и смыкается с центрально-азиатскими культами грибов, из которых получали знаменитую сому. В таком случае, может с равной вероятностью оказаться, что представления северных народов о мухоморах являются производными от центрально– и южно-азиатских, и появились в таежной зоне извне; либо наоборот, пришли в эти районы с севера.

В 1787 г. один из членов северо-восточной географической экспедиции наблюдал ритуал употребления мухоморов у ительменов: «…вместо вина употребляют грибы красные, называемые мухоморами, с которых бывают пьяны или лучше сказать бешены до крайности, кой же не потчеваны мухомором, может, по неимению оных, те стараются пить урину от взбесившихся, и от того еще больше бешены, нежели первые». Известно, что особенно широко употребление мухоморов было распространено среди коряков, использовали эти грибы также южные тихоокеанские чукчи и группы южных ительменов. Однако и здесь их употребление было ограничено тем, что психотропными свойствами обладали далеко не все виды мухомора, к тому же произрастают они только в таежных областях и могут добываться в крайне ограниченных количествах. Но об опьяняющих способностях этих грибов знали практически все обитатели северо-востока Сибири. Даже те из них, кто сами не использовали мухомор, собирали его для продажи своим соседям – тундровым оленеводам. Чукчи использовали мухомор чаще всего в сушеном виде. Грибы заготавливали впрок, высушивая и нанизывая по три штуки на нитку. При употреблении отрывали маленькие кусочки, тщательно пережевывали и глотали, запивая водой. У коряков был распространен обычай, когда женщина разжевывает гриб и отдает мужчине проглотить жвачку. Отметим, что на северо-востоке Сибири о ферментации, т. е. об изготовлении напитков из грибов не знали, так что прямая связь со специально изготавливаемой сомой крайне сомнительна.

Судя по всему, до прихода русских поселенцев наркотические свойства мухоморов были широко известны не только народам северо-восточной Сибири. Есть сведения, что их употребляли якуты, юкагиры и обские угры. Причем в Западной Сибири мухоморы ели сырыми или пили отвар из сушеных грибов. Описание потребления этих грибов хантами и произведенного наркотиком эффекта приводит И. Г. Георги: «Мухоморами упиваются и многие другие сибирские народы, а особливо живущие около Нарыма остяки. Когда кто съест за одним разом свежий мухомор, или выпьет увар с трех оных, высушенных, то после сего приему, становится сперва говорлив, а потом делается, из подоволи, так резов, что поет, скачет, восклицает, слагает любовныя, охотничья и богатырския песни, показывает необыкновенную силу и проч., а после ничего не помнит. Проводя в таком состоянии от 12 до 16 часов, напоследок засыпает; а как проснется, то от сильного напряжения сил, походит на прибитого, но в голове не чувствует такой тягости, когда вином напивается, а и после не бывает ему от того ни какого вреда». Приведенная цитата дает довольно точное описание наркотического состояния, вызванного приемом алкалоидов – самых распространенных растительных наркотиков.