Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания - Борис Николаевич Пастухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давайте выпьем за светлую память замечательного гражданина России и Украины, Украины и России, вологодского парня, ставшего великим и славным гражданином города Киева, – за Николая Михайловича Амосова.
Удивительно, но в шумном прокуренном зале ресторана вдруг стало тихо. Все молча поднялись и выпили за этого достойного человека до дна.
Александр Иванович Покрышкин
Где только не приходилось мне встречаться и знакомиться с великими людьми! Происходило это и на заседаниях президиума Верховного Совета СССР. В его состав входили представители различных слоев общества, известные люди, скажем, Расул Гамзатов – от творческой интеллигенции, Александр Иванович Покрышкин – от общественных организаций и героев войны, молодежь тогда представлял Борис Пастухов – первый секретарь ЦК ВЛКСМ.
Расул подчас появлялся на заседании, еще, видимо, не отойдя от «вчерашнего», и тут сразу вспоминалась его крылатая фраза, которую он произнес, когда сидел на каком-то скучном заседании. В этот день он дал телеграмму жене: «Фатима, сижу в президиуме, а счастья нет». Всем этот поэтический текст очень нравился, и Гамзатова частенько спрашивали:
– Ну что, Расул, опять счастья нет?
– Отстаньте, – отмахивался он, скрывая улыбку.
Александр Иванович Покрышкин был человеком-легендой. Меня всегда тянуло подсесть к нему, поговорить. Сначала не очень-то получалось, он не был любителем отвлеченных разговоров и в основном что-то буркал в ответ. Со временем постепенно появилось доверие, и мы разговорились. Может быть, так получилось потому, что путевку в авиацию ему дал комсомол…
Тогда он был уже маршалом авиации, возглавлял ДОСААФ и к тому же принимал участие в комсомольских делах и в особенности в великом движении, которое называлось «Поход комсомольцев по местам боевой, революционной и трудовой славы советского народа».
Я познакомился с Александром Ивановичем вначале по книгам. Как раз вышло издание «Жизнь замечательных людей» о Покрышкине. Расспрашивал его, уточнял прочитанное. Например, меня очень интересовало то, как он в самом начале войны вступил в первый воздушный бой.
Его сбивали, он сбивал, но тогда ничего не считали, не до этого было, уже потом пошел строгий с проверкой и перепроверкой учет воздушных побед.
Однажды я спросил:
– Александр Иванович, я читал, что вас сбили в самом начале войны?
Посмотрел на меня исподлобья:
– Сбили.
– Вы прыгнули с парашютом, и немец кружил вокруг вас так близко, что вы видели его лицо. Он пытался расстрелять вас из пулемета. О чем вы тогда думали, наверное, прощались с жизнью?
– Посылал этого гада куда подальше, почти трехэтажным. – Помолчал и добавил, усмехнувшись: – Не попал немец, спешил, видимо, а потом патроны кончились. В общем, приземлился я без единой царапины.
Кажется, всего, что можно желать, добился в жизни Александр Иванович.
Паренек с рабочей окраины Новосибирска из многодетной семьи, Александр выделялся тягой к знаниям, интересом к технике. Не случайно друзья звали его Сашка-инженер.
Поступил в школу ФЗУ, стал жить в общежитии (чтобы семье было легче). Получил специальность слесаря-инструментальщика. В армии он стал первоклассным авиатехником, но мечтал о небе, о полетах. Сумел внести ряд исключительно полезных предложений по усовершенствованию авиапулемета, а также в конструкцию самолета-разведчика, за что получил благодарственное письмо от прославленного авиаконструктора Н. Н. Поликарпова.
Во время очередного отпуска на «отлично» сдал программу летной подготовки в аэроклубе и, наконец, получил направление в знаменитую Качинскую школу летчиков. В 1939-м окончил ее с отличными оценками.
Воевать начал в Молдавии. Уже 23 июня сбил первый Me-109. Тогда же начал вести тетрадь «Тактика истребителей в бою».
В книге «Советские Военно-воздушные силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» говорится: «Командир эскадрильи капитан А. И. Покрышкин по праву занимает среди летчиков-героев первое место как разработчик новых приемов воздушного боя…»
Можно бесконечно пересказывать боевые достижения замечательного аса, их много и у командира эскадрильи, и у летающего комдива. Недаром, когда Покрышкин поднимал в воздух свой истребитель, немецкие летчики предупреждали друг друга: «Внимание! Внимание! В воздухе Покрышкин!»
19 августа 1944 года за 550 боевых вылетов и 53 сбитых самолета ему в третий раз присваивается звание Героя Советского Союза.
Александр Иванович стал первым, кто удостоен таких наград, и оставался единственным трижды героем до дня победы над Германией.
Поздравляя его с этой уникальной наградой, командир корпуса А. В. Утин сказал: «Рад за тебя, Саша! Ты по праву заслужил это звание и носи его с гордостью. Но запомни мои слова: три твои звезды – это терновый венец, который будет больно колоть тебя всю жизнь…» Слова эти оказались пророческими.
После войны Покрышкин отказался служить в богемной атмосфере штаба Василия Сталина, командующего ВВС Московского округа, где многие делали быструю и легкую карьеру.
Только в августе 1953 года трижды герою было присвоено генеральское звание.
Дослужился он и до маршальской звезды. Но жизнь его была отравлена ядовитой завистью окружавших его генералов. Эта ревность была настолько жестокой и непримиримой, что изрядно портила и отравляла ему жизнь.
Он командовал полком, дивизией, корпусом. Вместе с отступавшими войсками пришел на Кубань, где советские летчики впервые установили свое господство в воздухе. Там была изобретена и заявила о себе знаменитая «этажерка Покрышкина».
Да, мы тогда все еще уступали в скорости и маневре лучшим фашистским истребителям, поэтому А. И. Покрышкин придумал и отработал со своими летчиками особое воздушное построение, где все индивидуальные преимущества фашистских машин нивелировались за счет надежной взаимной подстраховки советских истребителей. Где ведомый исключительно надежно и эффективно прикрывал ведущего. Недаром же в ведомых у Покрышкина и Кожедуба были Герои Советского Союза. Это были удивительные пацаны, воспитанные величайшими асами и сами вскоре ставшие великими воздушными бойцами. Они множество раз спасали жизнь своим знаменитым ведущим и погибали, защищая их. Об этих замечательных молодых летчиках мало написано. Незаслуженно мало. Они были настоящими героями.
Сколько же раз Покрышкин был на краю гибели, не сосчитать!
И вот что дико, этот герой, этот великий ас, сбивший 59 фашистских самолетов, мог бездарно умереть от сердечного приступа…
Мы сидели тогда в президиуме. Ему стало плохо, но он никак не мог засунуть под язык таблетку. Александр Иванович задыхался, изо рта у него пошла пена. Мне тогда с великим трудом удалось положить ему под язык эту спасительную таблетку. Пальцем буквально затолкнул ее под язык. Потом я бежал по коридору и кричал: «Помогите, Покрышкину плохо!!!»
К счастью, меня услышали врачи, они подхватили Александра Ивановича и отвезли в больницу… Но организм был надорван. Он прожил после этого недолго…
И. Н.
