Цветы в Пустоте. Книга 1 - Леа Рэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приоткрылась дверь, и раздались знакомые шаги. Тяжелые ладони легли сзади на его плечи. Он запрокинул голову, чтобы посмотреть в нависшие над ним глубокие черные глаза.
– Больно, – прошептал он с отчаянием, не вполне соображая, что и кому говорит. – Так… так больно… не могу… больше…
Черные глаза на миг исчезли из его поля зрения, и он в изнеможении опустил веки. Что-то тихо звякнуло, а потом его лицо обхватили те же ладони, которые только что лежали на плечах; губ коснулось что-то горячее, влажное. Он ощутил запах миндаля и какой-то лекарственной травы. Открыв глаза, он увидел склоненное над ним лицо варвара.
«Противоядие, – донеслось до его мыслей. – Открой рот».
Он открыл, и Аргза припал своими губами к его, вливая ему в рот лекарство. Вместе со спасительной жидкостью по телу разливалось долгожданное облегчение, боль отступала, и Сильвенио потянулся к нему, стараясь не упустить ни капли.
Это был их первый настоящий поцелуй, и он случился только через десять лет после их знакомства. Их первый поцелуй был горьким и жадным, каким-то безнадежным и совсем чуть-чуть нежным, каким обычно бывает разве что последний.
Сильвенио молча смотрел на него снизу вверх, автоматически сражаясь с внезапно одолевшей его сонливостью.
– Я добавил в противоядие немного снотворного, – объяснил Аргза, гладя его по щеке. – Так тебе будет легче. Спи.
Глаза неумолимо слипались, и сопротивляться этому было бесполезно. Где-то под веками угнездилась блаженная прохлада. Сильвенио уснул почти мгновенно, убаюканный снотворным, отступающей болью и неожиданной лаской.
Проснулся он от легкой щекотки в волосах и ощущения мягко скользящего по векам света. Он лежал в постели Аргзы, уже раздетый и отдохнувший, свернувшись в уютный клубок, а пират лежал рядом, опираясь на локоть, и перебирал его волосы с задумчивой улыбкой.
– Лучше? – спросил Аргза, увидев, что он проснулся.
Под его пальцами по коже бежало неясное тепло. Сильвенио, изрядно намучившийся за последние дни, поймал себя на том, что эти прикосновения ему до безумия приятны. Хотелось лежать так до тех пор, пока проклятый корабль не развалится на части. Аргза касался его аккуратно, бережно, успокаивающе пропуская сквозь пальцы ворох его волос: Сильвенио ощущал себя прирученным зверьком.
Забыть бы еще, что эти ласковые руки и эта теплая улыбка принадлежали убийце.
– Лучше, – отозвался он через какое-то время. – Да, определенно лучше. Глаза еще немного болят, но, думаю, это быстро пройдет. – Он помолчал и добавил совсем тихо: – Не то чтобы я был против, совсем наоборот, но… могу я спросить, почему вы прервали наказание раньше названного вами срока, сир?
– Ты жалко выглядел. Мне не понравилось.
На самом деле теперь Сильвенио смутно припоминал, что в тот момент, когда их глаза в библиотеке встретились, во взгляде пирата что-то неуловимо дрогнуло. Будто ему… неприятно было видеть своего помощника в таком состоянии? Хотя нет, слово «неприятно» здесь неуместно, это было что-то другое… более глубокое…
В ту секунду пират, откровенно говоря, имел такой вид, словно бы он сам наглотался яда. Словно ему было невыносимо на это смотреть.
– Спасибо вам… правда, спасибо… это было ужасно… я не думаю, что выдержал бы все двенадцать дней… спасибо…
– Не убегай больше. Мне не нравится тебя наказывать, Лиам. Совершенно не нравится. Не доводи меня, хорошо?
Он кивнул, прикрыв глаза.
– Да, милорд. Я больше не буду. Обещаю.
Они немного полежали так, в молчании. Потом Сильвенио вспомнил:
– Вы вчера… поцеловали меня. Я думал, вам это неприятно.
Аргза хмыкнул и притянул его к себе ближе.
– Просто не в моих привычках целовать того, кто заведомо не ответит. Это скучно. Но ты вчера ответил, и еще как. Думаю, это станет нашей постоянной практикой.
В доказательство своих слов он склонился к нему и поцеловал еще раз, теперь уже требовательно. Сильвенио растерянно приоткрыл рот и на пробу лизнул края ровных крепких зубов, не сопротивляясь и пытаясь проанализировать ощущения. Вчера он был не в том состоянии, чтобы оценивать, насколько ему нравится это новое занятие. Оказалось, что вполне себе нравится – если опять же забыть о том, кто этот человек и что он сделал.
Иногда, стоило признать, Аргза казался почти нормальным. Почти приятным. Почти человечным. А ведь было бы куда проще, если бы он всегда оставался тем жестоким монстром, каким его знал весь остальной мир. Потому что тогда, по крайней мере, Сильвенио не испытывал бы от его поцелуев этой неуловимой горечи.
Он отстранился и хотел было слезть с кровати, но Аргза цепко ухватил его за запястье и вернул обратно в свои объятия, уткнувшись подбородком в затылок.
– Куда это ты собрался?
– Я хотел принести вам завтрак, сир… нельзя?
– Нельзя. Сегодня у тебя выходной.
– А вы?…
– И у меня тоже, разумеется. А что люди делают в выходные?
Сильвенио серьезно задумался:
– Согласно статистике, большинство потомков жителей Старой Земли предпочитают несколько общепризнанных видов деятельности в выходные, такие как…
– О, заткнись. – Ему достался беззлобный тычок в спину. – В выходные люди прежде всего хорошенько высыпаются. Потом посмотрим.
И варвар, как всегда, мгновенно отрубился, что стало понятно по выровнявшемуся дыханию и по тому, как быстро расслабились его мышцы. Сильвенио хотел было сказать, что, в общем-то, уже и так достаточно спал, но вырваться из железной хватки Аргзы, даже спящего, было весьма и весьма проблематично. А потому он только устроился в кольце его рук поудобнее, прижавшись лбом к шее, и вновь закрыл глаза, уверенный, что, конечно же, не сможет сейчас уснуть. Чтобы хоть как-то скоротать время, он начал считать вдохи и выдохи пирата: раз, два, три… четыре… десять…
Он проснулся во второй раз уже от внезапного холода – это Аргза вылез из постели раньше его и теперь неспешно одевался. Судя по ощущениям, проспали они не меньше шести часов. Лишившись источника тепла, у которого так сладко пригрелся, Сильвенио завернулся в одеяло плотнее и с молчаливым вопросом посмотрел на пирата, сонно моргая.
– Поднимайся. – Аргза бросил ему на кровать его серые брюки. – Мы идем гулять.
«Гулять», как выяснилось, в переводе с его непонятных намеков означало: приземлиться на планету с минимальным населением вдали от всех жилых построек, а потом зайти в лес так далеко, чтобы гигантский паукообразный корабль полностью исчез из виду за пологими холмами.
– Могу я спросить, куда мы идем, сир? – Сильвенио с трудом заставил
