Лунный вариант - Федор Березин

И он зацепился. Теперь следовало быстро подпрыгнуть и осуществить перехват. Волков вскинул голову, разыскивая злосчастный ящик.

Он ничего не нашел.

Глава 22

Корейские будни

Взлетающий с Луны «Союз-11» находился ближе всех к месту событий, однако, несмотря на свой превосходящий что-либо до этого технический вес, он все-таки не тащил на борту загоризонтную РЛС или хотя бы просто очень мощный локатор. Так что первыми неладное заметили с Земли. Точнее, с воды. Крейсирующий вблизи западного побережья Австралии корабль «Космонавт Юрий Гагарин» держал под наблюдением все видимое полушарие естественного спутника. Это был самый новый – только несколько месяцев назад спущенный на воду – и самый крупный в мире научный корабль «Космонавт Юрий Гагарин». Водоизмещение – сорок пять тысяч тонн. Мощность ходовых винтов – девятнадцать тысяч лошадиных сил. Скорость – восемнадцать узлов. Сто семьдесят человек экипажа. Двести бортовых научных сотрудников, в том числе – академики. И ровно сто самых разнообразных лабораторий. Ну и, конечно, самые чувствительные в мире судовые радиолокаторы – четыре штуки. Нет, не перебор и не гигантомания: просто в таком случае удается следить за всей полусферой неба одновременно.

Был полдень, в свете Солнца Луна проглядывалась нечетко. Однако для аппаратуры «Космонавта Юрия Гагарина» день снаружи либо ночь – не имело никакого значения. Его огромные локационные тарелки пронизывали облака, подушку атмосферы и триста восемьдесят тысяч километров вакуума – причем все помноженное на два – с великолепной легкостью. Что для них была Луна? Близко лежащее небесное тело. Судно, названное именем официально погребенного пять лет назад, но реально только накануне загруженного в «Союз-11» человека, неоднократно зондировало поверхность гораздо более удаленных объектов. Например, Венеры. Так что даже продырявить ее таинственно-плотную, непробиваемую глазом, углекислую оболочку было для «Космонавта Юрия Гагарина» делом плевым, похожим на колку орехов.

Так вот, первыми маневр американцев заметили операторы, плывущие в волнах Индийского океана. Частотная доплеровская добавка отраженного от «Аполлона» сигнала внезапно начала меняться. В сторону уменьшения. Выкатившийся с обратной стороны Луны космолет снижал скорость. Что происходит с орбитальным объектом, когда он начинает маневрировать скоростью? Он меняет орбиту либо падает на небесное тело. Могло ли быть так, что «Аполлон-13» внезапно, после столь долгого менжевания, решил совершить посадку? Теоретически это вполне допускалось. Ведь о внутренних неисправностях американского корабля советские аналитики знали лишь от одного источника – из радиопередач самих астронавтов. Но поскольку ГРУ не могло покуда посылать экспертов в звездные дали, можно ли было полностью полагаться на такие данные?

Большая электронно-вычислительная машина «Космонавта Юрия Гагарина», занимающая половину четвертой палубы и от недозагруженности мощностей задействованная покуда расчетом будущего урожая зерновых в Оренбургской области, сразу же получила работу. Параллельно цифровая лавина захлестнула электронные мощности крымского Центра дальней космической связи и байконуровские резервы, ибо информационный поток с «Юрия Гагарина» тут же, используя два промежуточных спутника «Молния», перекочевал в Казахстан. Серьезными вопросами Советский Союз и занимался серьезно, используя все подвластные мощности.

Однако события происходили в апогее индустриальной фазы развития цивилизации планеты Земля. Еще не наступили времена бума информационных технологий. Мускулы человека уже не имели ценности сами по себе, разве что в качестве косметической приправы во взаимоотношении полов. Зато тренированные мозги с витиеватой печатью извилин еще умели на равных соревноваться с чудовищной мощью наполненных транзисторными шкафами залов.

– Так, Виктор, – щурясь на пульт управления, произнес командир «Союза» Добровольский. – Включайся в расчеты.

– Наше быстродействие не сравнится с Землей, – ответствовал гражданский человек Пацаев.

– Космонавт-исследователь, – цыкнул на него Добровольский, – расчеты Байконура дают запаздывание более чем на две секунды. Вы забыли, сколько мы за это время пролетаем?

– Приступаю, командир! – совсем по-военному доложился Виктор Иванович Пацаев, наклоняясь над пультом управления бортовой ЭВМ.

Летчик-космонавт Добровольский внезапно и мгновенно помолодел лет на пятнадцать.

– Про локатор не забудьте, – добил он подчиненного и окончательно погрузился в управление. – Давай мне постоянный вектор, – напомнил он через несколько секунд.

– Наверное, американцы решили сесть, – после серии цифр о тангаже, рысканье и ускорении предположил космонавт-исследователь Пацаев.

– Не пори чушь и не повторяйся за ЦУПом, – сделал ему замечание подполковник авиации Добровольский.

– А что же тогда? – несколько обиженно поинтересовался Пацаев.

– Они клюнули на нашу дезу. Будут таранить.

– Что?! – Мозги космонавта-исследователя дали некоторый сбой.

– Цифры! Цифры! – подстегнул его Добровольский.

Сам он был уже не здесь – в небе Кореи. И под руками у него очутился не пульт управления лунным кораблем «Союз», а рукоятки «МиГа».

– Как он в нас попадет? – продолжал выражать сомнение, перемежаемое колонками цифр, Пацаев.

– Ты помнишь, Виктор, какой у него бортовой вычислитель?

– Такой же, как на «Аполлоне-11». Ничуть не лучше.

– Но все-таки лучше нашего, – спокойно констатировал военный летчик Добровольский. – Подай шлем. И сам наряжайся. Если в прямом встречном попадании, тогда конечно… Но если просто зацепят, может, придется все-таки жить, но без воздуха.

В Корее воевали на «МиГах-15», однако на сегодняшний век это было как-то слишком примитивно, поэтому Добровольскому хотелось ощущать себя в «МиГе-21», что он и делал.

– Земля рекомендует прибавить ускорение, – доложил космонавт-исследователь Пацаев.

– К черту Землю, – обыденно распорядился пилот истребителя Добровольский. – У нас тут своя война. Снижаем тягу!

– Да?! – удивился гражданский человек Пацаев. Они уже общались между собой по радио, так как оба напялили герметичные шлемы.

Боевой пилот Добровольский почти полностью отключил основной двигатель. Тем не менее космонавты не ощутили эту перемену. Может, потому, что были чрезмерно заняты, а может, по причине того, что это все-таки взлет с не слишком большого небесного тела. Вообще-то подниматься так с большого, допустим, с Земли, они бы себе не позволили: нормальные планеты не те объекты, с которыми можно запросто шутить. Поскольку сейчас корабль перестал получать ускорение, а первой лунно-космической скорости он еще не достиг, то в соответствии с законами баллистики он должен был через некоторое время прекратить подъем и начать падать. В случае, если пилоты потеряли бы над «Союзом» управление, он бы жестко состыковался с Луной в районе Моря Нектара.

– Лучше бы в Море Изобилия, – попытался пошутить по этому поводу втянутый в неясные маневры Пацаев. Шуткой он маскировал растерянность. Пока что пялящий глаза в индикаторы, а ушами отслеживающий цифирную лавину с Земли, Пацаев понимал только то, что командир корабля осуществляет уклонение, но почему именно так, до него не доходило.

– Готовьте «пиротехнику»! – скомандовал ему летчик-космонавт Добровольский. Под пиротехникой подразумевались специальные контейнеры. В них содержалась мелко нарезанная фольга. Советская космонавтика готовилась к космическим войнам серьезно: лучше было протаскать с собой по орбите лишнюю пару килограммов, чем кусать локти, тем более облаченные в скафандр. – Сброс по команде! Сейчас уточним когда. Что там на радаре?

– Пока все по-прежнему, – попытался пожать плечами под защитным костюмом Пацаев. – Нет! Стоп! Увеличение сигнала! Может, выхлоп? Если так, то американец делает маневр! Нужно подождать подтверждения с Земли.

Советский космонавт сомневался абсолютно правильно. «Союз-11» не имел сложных и тяжелых локаторов, поэтому судить об увеличении отраженного сигнала «Аполлона-13», тем паче на огромной, материкового уровня дистанции, было крайне затруднительно.

– Хорошо, – кивнул под шлемом Добровольский. – Подождем.

Долго ждать не пришлось – секунды.

– Пингвины, объект снова маневрирует. Похоже, с учетом вашего маневра. Что у вас происходит? Мы наблюдаем сбой тяги? Правильно?

– Все под контролем! – попытался отбиться от родного космодрома командир корабля «Союз». – В крайнем случае, стартуем после одного витка.

– Кто вам вообще давал право на такой маневр?

– Некогда объяснять! – рявкнул в микрофон Добровольский. – Давайте расчеты. Виктор, проверяй!