Время предательства - Луиза Пенни

Таким было дело Арно.

Жером следил за процессом, как и все остальные квебекцы. Так начиналось его знакомство с Гамашем. Он видел в новостях, как тот каждый день в одиночестве заходит в суд. В окружении прессы. Как вежливо отвечает на невежливые вопросы.

Дает показания против своих же братьев по оружию. Четкие. Основательные. Своим убедительным, вдумчивым голосом втолковывает факты.

– Но кое-что так и не было предано огласке, – тихо сказала Тереза. – Не попало в газеты.

– И что же это?

– Позвольте приготовить вам чай, мадам? – спросил Гамаш у Рут.

Они снова сидели в ее маленькой кухне. Рут уложила Розу спать и сняла свое пальто, но Гамашу раздеться не предложила.

Он нашел пакетик с развесным чаем «Лапсан соучун» и показал его Рут. Та прищурилась:

– Это чай? Тогда мне кое-что становится понятным…

Гамаш поставил чайник на печку.

– Где у вас заварной?

– Вон там.

Когда вода закипела, Гамаш налил немного в заварной чайник, ополоснул стенки и вылил воду. Рут, развалившись в кресле, наблюдала, как Гамаш зачерпывает ложкой черный чай и кладет в поколотый и грязный заварной чайник.

– Пришло время избавиться от твоего альбатроса, – сказала Рут.

– Это эвфемизм? – спросил Гамаш, и Рут фыркнула в ответ.

Он залил чай кипятком и закрыл чайник крышкой. Потом сел за стол.

– Где Бовуар? – спросила Рут. – Только не ври мне про другое дело, которое он расследует. Что случилось?

– Все подробности я не могу вам рассказать, – ответил Гамаш. – Это не моя жизнь.

– Тогда почему ты пришел ко мне сегодня?

– Потому что я вижу – вы обеспокоены. И вы тоже его любите.

– Он здоров?

Гамаш отрицательно покачал головой.

– Мне стать его мамочкой? – спросила Рут, и Гамаш улыбнулся, глядя, как она разливает чай по кружкам.

Они посидели некоторое время молча, прихлебывая чай. Потом он рассказал ей что мог о Жане Ги. И почувствовал, как груз упал с его плеч.

Брюнели шли в тишине, если не считать ритмичного поскрипывания снега под ногами. То, что прежде раздражало, звук, нарушавший тишину, теперь успокаивал, даже приободрял. Человеческое присутствие в истории о бесчеловечности.

– Совет Квебекской полиции проголосовал за то, чтобы не арестовывать немедленно Пьера Арно и других, – сказала Тереза, – а дать им несколько дней, чтобы привели в порядок свои дела.

Жером обдумал ее последние слова:

– Ты хочешь сказать…

Тереза молчала, вынуждая мужа самому произнести это.

– …чтобы они покончили с собой?

– Арман возражал категорически, но совет проголосовал, и даже Арман понимал, что другого выхода нет. Быстрая пуля в висок. Эти люди должны были отправиться в далекий охотничий домик. А позднее там будут найдены их тела и объяснения.

– Но… – Жером опять запнулся, пытаясь обуздать скачущие мысли. – Но ведь был же процесс. Я его видел. На нем судили Арно, верно?

– Да, процесс был.

– Так что же произошло?

– Арман нарушил приказ. Он поехал в тот охотничий домик и арестовал их. Привез в Монреаль и сам подал бумаги. Обвинения в многочисленных убийствах первой степени.

Тереза остановилась. Остановился и Жером.

– Боже мой, – прошептал Жером. – Неудивительно, что руководство его ненавидит.

– Но рядовой состав от него в восторге, – сказала Тереза. – Процесс не стал позором для службы, он доказал, что справедливость существует, невзирая на разложение. Разложение внутри Квебекской полиции потрясло публику. По крайней мере, степень разложения. Но общество было поражено и высокой степенью порядочности. Если руководство втихую сплотилось вокруг Арно, низовое звено полиции заняло сторону старшего инспектора. И конечно, общество тоже.

– «Служба, честность, справедливость», – произнес Жером.

Это был девиз, который висел над рабочим столом Терезы в их доме. Она тоже верила в него.

– Oui. Для рядового состава это не просто слова. Единственный вопрос, оставшийся без ответа: почему старший суперинтендант Арно сделал то, что сделал, – сказала Тереза.

– Арно ничего не объяснил? – спросил Жером, глядя себе под ноги. Не осмеливаясь поднять глаза на жену.

– Он отказался давать показания. На протяжении всего процесса заявлял о своей невиновности. Говорил, что он жертва заговора, что подвергается линчеванию стремящимся к власти и коррумпированным старшим инспектором.

– Так и не объяснил своего поведения?

– Сказал, что тут нечего объяснять.

– И где он теперь?

– В ЗООПе, – ответила Тереза.

– Где? – вздрогнул Жером.

Тереза посмотрела на мужа и впервые за все время их разговора засмеялась:

– ЗООП – зона для особо опасных преступников, там максимальный режим безопасности.

– Ну тогда понятно, – сказал Жером. – А Франкёр?

– Он…

Тереза Брюнель внезапно замолчала. Они услышали новый звук. Приближающийся к ним из темноты.

Хруст. Хруст. Хруст.

Ни быстрый, ни медленный. Не поспешный, но и не досужий.

Два пожилых человека замерли на месте. Жером вытянулся во весь рост. Он вглядывался в ночь и старался прогнать мысль о том, что одно лишь упоминание имени могло вызвать этого человека.

А шаги продолжали приближаться. Размеренные. Уверенные.

– Вот где я совершил ошибку, – раздался из темноты голос.

– Арман, – с нервным смешком произнесла Тереза.

– Господи боже, – выдохнул Жером. – А я уже подумал, что нам понадобится собачий совочек.

– Извините, – сказал старший инспектор.

– Как прошел ваш разговор с мадам Зардо? – спросил Жером.

– Мы немного поговорили.

– О чем? – спросила Тереза. – О деле Уэлле?

– Нет. – Трое людей и собака двинулись к дому Эмили Лонгпре. – О Жане Ги. Она хотела знать, что с ним случилось.

Тереза молчала. Арман впервые упомянул имя своего инспектора, хотя, как она подозревала, думал о нем почти постоянно.

– Многого я ей не мог рассказать, но чувствовал, что кое-что обязан.

– Почему?

– Между ней и Бовуаром возникла особая неприязнь.

Тереза улыбнулась:

– Могу себе представить.

Гамаш остановился и посмотрел на Брюнеля:

– Вы обсуждали дело Арно. Почему?

Тереза и Жером переглянулись. Наконец Жером ответил:

– Извините, я должен был сразу сказать, но я слишком…

«Боялся, признай это. Боялся».

– …боялся, – договорил он. – Во время последнего поиска я наткнулся на его имя. Оно оказалось в очень глубоко запрятанном файле.

– Об убийствах на земле племени кри? – спросил Гамаш.

– Нет. Файл более поздний.

– И вы ничего не сказали? – Голос Армана был ясный, спокойный и темный, как ночь.

– Я нашел его имя перед самым нашим приездом сюда. Я думал, что все кончено. Что мы побудем здесь какое-то время, заляжем на дно, чтобы Франкёр и другие решили, что мы не представляем для них угрозы.

– А что потом? – спросил Гамаш.

Он не сердился – любопытствовал. Даже испытывал сочувствие. Как часто он желал того же? Подать прошение об отставке и уехать. Они с Рейн-Мари найдут маленький домик в коммуне Сен-Поль-де-Ванс во Франции. Подальше от Квебека. От Франкёра.

Разве недостаточно он поработал? Разве недостаточно поработала Рейн-Мари?

Хватит, теперь настал черед других.

Но не настал. Это все еще был его черед.

А еще он втянул в это дело Брюнелей. И ни он, ни они не могли пока сбросить с плеч тот груз, который взвалили на себя.

– Это были дурацкие мечты, – устало признал Жером. – Я принимал желаемое за действительное.

– Что говорилось в тех файлах о Пьере Арно? – спросил Гамаш.

– Я не успел их прочитать.

Даже в темноте Жером почувствовал на себе пронизывающий взгляд Гамаша.

– А Франкёр? – спросил старший инспектор. – Он там упоминался?

– Одни намеки, – ответил Жером. – Будь у меня Интернет, я мог бы копнуть глубже.

Гамаш кивнул в сторону дороги. Вокруг деревенского луга медленно проехала машина и остановилась перед ними. Старый, побитый, ржавый пикап «шевроле» с дешевыми зимними покрышками. Дверь со скрипом открылась, и вышел водитель. Мужчина или женщина – определить невозможно.

Анри, который до сих пор не издал ни звука, низко зарычал.

– Надеюсь, оно того стоит, – произнес голос.

Женский. Раздражительный. Молодой.

Тереза Брюнель повернулась к Гамашу.

– Не может быть, – прошептала она.

– У меня не было выхода, Тереза.

– С таким же успехом вы могли приставить мне пистолет к виску, – сказала она. – Это было бы не так больно.

Она ухватила старшего инспектора за руку, отвела его на несколько шагов в сторону от пикапа и взволнованно прошептала ему в лицо:

– Вы же знаете, она одна из тех, кого мы подозреваем в работе на Франкёра, в распространении видео о рейде. Она имела все возможности. Она имела доступ, все необходимые средства. Да и характер у нее подходящий. – Тереза бросила взгляд на фигуру, похожую на черную дыру в веселом рождественском свете. – Она почти наверняка работает на Франкёра. Что вы наделали, Арман?