Ведьма, околдовавшая его (СИ) - Ячменева Алена

— Хотя бы попить я могу? — поинтересовался насмешливо.

Он впервые со дня знакомства видел нерешительность и испуг на лице королевы. Её явно что-то тревожило, хоть она и пыталась это скрыть, прячась за обычной маской невозмутимости. Издалека её нервное состояние вряд ли было заметно гостям, но Никандр, который находился к ней очень близко, ощущал его кожей.

— Не стоит.

— Серьёзно? — возмущенно хмыкнул он, отталкивая её руку и беря бокал. Он отпил и поднял брови как бы говоря: «И я всё ещё живой».

Королева никак на это не отреагировала: ни расслабилась, ни улыбнулась, ни нахмурилась. Лишь снова перевела взгляд на танцовщиц.

— Неоправданный риск.

— Что ж мне теперь не есть и не пить?

— Мой последний муж умер на пире в честь свадьбы.

— А ваш предпоследней муж прожил после свадьбы полтора или два года. Извините, конечно, но если я не буду есть и пить, то столько точно не протяну.

— Два года и три месяца.

— Что?

— Эрем прожил после свадьбы два года и три месяца, — пояснила Ламия, снова возвращая взгляд к нему. — Вы чем-то похожи: он тоже был упрямым и не верил в проклятье до последнего.

Никандру разговор о бывшем муже королевы не понравился. Он отставил бокал на стол и нахмурился.

— Вот как? И чем же ещё мы похожи?

— Наверно, больше ничем, — немного подумав ответила Ламия. — Он был ученым. Получил хорошее образование, превозносил науки над искусствами и верой. В целом, был довольно мягкотелым и нерешительным, но про то, что проклятья не существует, мог орать часы на пролет с пеной у рта, — Ламия осуждающе покачала головой. — Правда, не при мне… меня он смущался, всё время мямлил что-то неразборчивое, краснел и глупел на глазах… Я могла видеть или слышать, какой он на самом деле, только издали. Вроде не глупый был, много всего знал, но разговаривать с ним было невозможно, — пожаловалась она, поднимая свой бокал и отпивая. — Наверно, поэтому мы практически не виделись, пока были женаты. Он смущался при мне, чувствовал неловкость и всё время меня избегал. Я же, возможно вы уже заметили, начинаю раздражаться, когда на меня смотрят слишком пристально, молча, словно умалишенные… Если бы не эта его робость, возможно, у нас бы получился нормальный брак. Общие интересы у нас точно были.

— Наука? — предположил Никандр.

— Я, конечно, не плохо разбираюсь в целительстве, но не назову это наукой. Скорее это знания, которые передавались в моей семье по материнской линии из поколения в поколения. Наблюдения бабок и прабабок, которые записывались, а потом передавались дочерям. В детстве мне заняться было не чем, вот я и изучала книги матери… Что же касается образования, то оно у меня домашнее и книжное. Учителя меня пытались обучить вышивать крестиком, быть послушной женой и заботливой матерью. И потерпели в этом полный провал. По книгам же я училась истории, земледелию, торговле, переговорам и прочим мужским ремеслам. После того как умер отец, я, конечно, наняла себе учителей по своим интересам, но прожили они все не долго… Так что интересно мне многое, а Эрем был очень эрудированным. Мы бы нашли, о чём поговорить. Но нет, наука — это не то, — улыбнулась она.

— А что же тогда у вас с ним было общее?

— Проклятье. Вернее то, как его остановить. Правда я искала противоядие от него, а Эрем, как и вы, убийцу. Два года его искал, допрашивал, что-то расследовал, но терпел неудачу за неудачей. Потерю нашего первого ребёнка он плохо пережил, хоть и пытался это скрыть. Когда же я забеременела во второй раз, он стал одержим поиском убийцы, совсем потерял из-за него покой. Пытался найти его прежде, чем ребёнок родится.

— Не нашёл? — догадался Никандр. Ламия покачала головой.

— В последнюю нашу встречу он признался, что начинает допускать наличие проклятья… А на следующий день упал с лошади.

Никандр, всё ещё испытывая недовольство, от разговора о бывшем муже королевы во время их свадьбы, повернулся к тарелке и наколол кусок свинины на вилку.

— Не стоит, — предостерегла королева вновь.

Он посмотрел на неё упрямо и под её взглядом отправил кусок в рот, прожевал и проглотил. Ламия осуждающе покачала головой на его непокорность, которую она считала глупостью.

— Если есть мне нельзя, пить нельзя, танцевать нельзя, вставать нельзя, а дышать можно через раз, то, может, нам уже в спальню подняться? Чтобы я раньше времени не помер? — проворчал Никандр, закидывая в рот очередной кусок и начиная жевать.

— Отличная идея, — кивнула Ламия и жестом подозвала Рамилию.

— Что? — удивился король, следя за королевой.

К ним тем временем подошла управляющая и склонилась к Ламии, чтобы расслышать слова за музыкой.

— Мы поднимемся в спальню.

— Как так? — удивилась Рамилия не меньше короля.

— А чего ждать?

— Ламия, надо хотя бы приличия соблюсти… праздник только начался. Побудьте здесь хотя бы ещё часик. А лучше три.

— Король сказал, что ему всё равно на приличия. Мне тоже. С гостями уж как-нибудь сама договоришься.

Ламия поднялась с дивана, на котором они с Никандром сидели, и повернулась к нему вопросительно, словно спрашивая, чего он ждет. Всё ещё растерянный мужчина подскочил на ноги и последовал за обнажённой спиной невесты, не веря, что это происходит с ним наяву.

ГЛАВА 34. Первая брачная ночь

Какой должна быть первая брачная ночь с самой желанной женщиной на свете? Чувственной? Волнующей? Яркой? Головокружительной?

К середине этой ночи Никандр уже точно знал, что это самая длинная ночь в его жизни.

Ламия привела его не в свои подземные покои, как он ожидал, а поднялась выше в одну из центральных богато украшенных комнат. Пока Никандр осматривал большую гостиную, убранство спальни, огромную кровать, его невеста куда-то пропала, а появилась через несколько минут уже с распущенными волосами, босая и в привычном свободном, легком платье, напоминающем ночную рубашку. Она вышла из боковой комнаты в спальне, где, должно быть, скрывалась гардеробная, и невозмутимо прошла мимо Никандра, дожидающегося её на кровати.

— Я приказала купить бутылку вина по случаю свадьбы. Будете? — поинтересовалась уже из гостиной, повышая голос, чтобы расслышал растерянный жених.

— Мне же нельзя пить, — заметил он, выходя следом за ней из спальни, на ходу снимая жилет от костюма и оставаясь в рубашке. — Тем более вино.

— Вино всем нельзя пить, не только вам и не только сегодня, — заметила Ламия. Она залезла с ногами на диван перед камином и спрятала ступни под полами сорочки. — Но есть повод. И вы же бесстрашный.

— Вы тоже будете?

— Нет, мне не нравится ни вкус в процессе, ни моё самочувствие после. Но у меня тоже есть чем себя побаловать и отметить свадьбу, — она кивнула на стол, где помимо двух кувшинов стояли фрукты и небольшие пирожные. — Подадите?

Никандр с готовностью кивнул и под указания королевы набрал ей в тарелку фруктов и десертов, налил в бокал её любимый вишневый напиток. Себе же вино он всё-таки не взял и решил угоститься из её кувшина.

— Вы думаете там отрава? — нахмурилась королева, следя за его действиями, чем сильно удивила.

— Что? Нет, просто решил попробовать то, что пьете вы. К тому же пить вино в одиночку как-то странно.

Однако его ответ её не успокоил. Всё ещё сведя брови на переносице, она проследила за тем, как он приблизился, поставил тарелку на небольшой столик около неё и подал бокал.

— Мне нет смысла вас травить, — заметила словно задумчиво.

— Надеюсь на это, — в замешательстве подтвердил Никандр.

— Хотя от вас и могут быть самые большие мои проблемы.

— Почему? — удивился мужчина, забирая свой бокал со стола и садясь рядом с королевой на кресло, по другую сторону от тарелки с десертами.

— Вы не похожи на моих бывших мужей, — заявила она, чем снова напрягла.

— А можно больше не вспоминать о них? Хотя бы сегодня, — проворчал.

— Это сложно. Таких ночей у меня было уже несколько и трудно не сравнивать их друг с другом, — заявила она, протягивая руку и отрывая ягоду винограда. Никандр недовольно хмыкнул.