Карэле Карэле и другие волшебные существа (СИ) - Осадченко Вика "Векша"

— Сколько тебе тогда было?

— Одиннадцать, я думаю. Что-то в этом роде. До сих пор помню, как головокружительно тут пахло шоколадом.

— В общем-то, как и сейчас, — рассмеялся Ланс.

Карэле улыбнулся, снимая джезву с огня, и снова помрачнел.

— Я ведь даже никому не сказал, что сегодня может произойти. Подумал, чем меньше людей знает о таком исходе дела, тем меньше у него шансов случиться.

— И правильно сделал, — одобрил призрак. — Страхи и дурные мысли — лучшая пища для всякого несчастья.

Кондитер бросил в кофе щепотку соли. Затем вышел через смежную комнату в пекарню и вернулся с ломтиком лимона, который опустил в джезву.

— Ты уверен, что это можно пить? — с сомнением спросил Ланс.

— Страшная гадость, — подтвердил Карэле. — Горькая, кислая и солёная одновременно. То, что надо, чтобы протрезветь или мгновенно проснуться.

Он перелил кофе в чашку и вышел в зал.

— Юта! Ты не могла бы отнести это Рониму? И заставь его выпить всё до конца.

— Конечно, господин Карэле. Приглядите пока за кондитерской?

Девушка, осторожно держа чашку, проскользнула под стойкой, но не успела она сделать и двух шагов, как покачнулась и полетела на пол. Вскрик Юты смешался со звоном разбитого фарфора.

— Ты цела? Что случилось? — Карэле, мгновенно оказавшийся рядом, помог ей подняться с пола. Встревоженно загомонили посетители.

— На что-то наступила, — Юта потёрла ушибленную коленку.

— Она сломала моего кота! — заревел какой-то малыш, дёргая мать за юбку.

Юта и Карэле взглянули вниз. На кирпичном полу лежала поломанная игрушка — деревянный кот на колёсиках.

— Простите, пожалуйста! — мать малыша подхватила его на руки, пытаясь заглушить рёв. — Вечно он разбрасывает свои игрушки, мы и дома на них то и дело наступаем.

— Ничего страшного, — вымученно улыбнулась Юта. — Я почти и не ушиблась. Сейчас всё уберу, господин Карэле.

— Я сварю ещё кофе, — сказал кондитер, чувствуя, как внутри него нарастает тихая, но явственная паника.

Он вернулся в свою рабочую комнату, закрыл дверь и с силой потёр виски.

— У меня такое чувство, что реальность сопротивляется, — сказал Карэле Лансу, запуская длинные тонкие пальцы в волосы. — Как будто она пытается вернуться обратно — неужели ей так досаждает моя кондитерская?

Он нервно рассмеялся.

— Мне тоже это не нравится, — призрак спрыгнул с подоконника. — Вдруг я ошибся? Потратил единственный шанс вмешаться, а тебе не помог?

— Ты всё сделал правильно, — строго сказал Карэле.

— Хозяин! — позвал из-за окна Брас. — Этот бестолковый дурень оборвал незрелую малину!

Кондитер очень медленно и плавно сделал глубокий вдох.

— Господин Карэле! — постучала в дверь Юта и, не дождавшись ответа, сунула нос в комнату. — Там к вам священник, просит уделить пять минут.

За вдохом последовал такой же медленный и плавный выдох.

— Очень хорошо, — отозвался кондитер ровным и спокойным голосом. — Сейчас я к нему выйду. А малина подождёт.

Юта исчезла за дверью.

— Видишь? — спросил он у Ланса. — До сих пор незнакомые священники мной не интересовались. Всё одно к одному, причём не в нашу пользу.

Карэле взглянул на часы — десять минут двенадцатого. Он пригладил волосы и вышел в зал.

* * *

Священник и вправду был незнакомым: немолодой мужчина среднего роста, в поношенном облачении — чёрных брюках и рубахе до колена. Поверх рубахи на цепочке висела крупная, с пол-ладони, серебряная рыба.

— Отец Лебре, — представился он. — Простите за столь неожиданный визит, я не отниму у вас много времени.

— Рад знакомству, — вежливо улыбнулся Карэле. — Одну секунду…

Он сбежал по ступеням, ведущим в подвал, и с силой захлопнул дверь.

— Дует, — пояснил он священнику, поднимаясь обратно в зал. — К сожалению, я не могу сейчас пригласить вас в свой кабинет, нужно присматривать за кондитерской. Вы не против того, чтобы поговорить здесь? В углу я вижу свободный столик.

— Конечно, — легко согласился отец Лебре, — как вам будет удобнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дама, сидящая по соседству, обернулась, и кондитер узнал госпожу Фели.

— Добрый день, господин Карэле, — прощебетала она, — прекрасная сегодня погода, не правда ли? Хоть я и не собиралась сегодня баловать себя сладким, но просто не смогла не зайти к вам!

Тот пробормотал что-то неразборчивое в ответ, обречённо узнавая и тёмное в горошек платье госпожи Фели, и желтую книжку, которую она прижимала к груди.

Опустившись на стул, Карэле с трудом заставил себя сосредоточиться на словах священника. Тот, впрочем, никак не мог решиться перейти к делу.

— Наверняка причина моего посещения покажется вам странной, — смущённо говорил отец Лебре. — Вы ведь, насколько я знаю, не исповедуете христианство?

— Нет, я придерживаюсь веры в старых богов, — качнул головой кондитер.

— Христианство тоже не столь молодо, — улыбнулся священник. — Как-никак, на дворе тысяча двести двадцать седьмой год.

— Одна тысяча и десятки тысяч лет — несопоставимые величины, — мягко возразил Карэле. — Но, я надеюсь, вы не собираетесь меня обращать в свою религию?

— Было бы неплохо, но не сегодня, — рассмеялся отец Лебре. — Беда в том, что вы, как представитель иной веры, вряд ли воспримете всерьёз разговоры о том, что над вашим домом видели ангела.

— Действительно, — с непроницаемым лицом подтвердил кондитер, — в существовании ангелов я всегда сомневался.

— И напрасно, — горячо возразил священник. — Ангелы — не какие-нибудь фольклорные брауни. Имеется множество документальных свидетельств, подтверждённых подписями очевидцев. На сегодняшний день нам известны тридцать шесть несомненных случаев их появления, хотя, разумеется, встреч с ангелами должно быть гораздо больше.

— Вижу, вы прекрасно разбираетесь в ангельской теме, — заметил Карэле. Священник слегка смутился.

— Прошу простить мою горячность, я действительно чрезмерно увлечён ангелами. И даже пишу небольшое исследование о них. Поэтому я просто обязан был проверить, насколько достоверны слухи о том, что на рассвете над вашим домом парил ангел.

— Что ж, это как минимум нестандартно, — Карэле опёрся локтями о стол, опустив подбородок на сплетённые пальцы. — Обычно о моей кондитерской распускают совершенно другие слухи. К сожалению, на рассвете мы спали, и никто не догадался выглянуть в окно. А, собственно говоря, от кого вы слышали про это чудесное явление?

— От одной из моих прихожанок, сударыни Леники.

— Той, которой везде мерещатся ангелы? — хмыкнул кондитер.

— А также от двух её соседок, с которыми у неё как раз на рассвете вышел небольшой спор по поводу сбежавшей козы, съеденной капусты и пожёванного, но недоеденного белья.

— Это уже серьёзно, — признал Карэле.

— Вот видите! — просиял священник. — Тройное свидетельство, от этого так просто не отмахнёшься. Подумайте как следует: в вашем доме не происходило никаких чудес?

— Она прожгла дырку в двери, — шепнул невидимый Ланс над ухом у Карэле. Отец Лебре вздрогнул.

— Простите?

— Я ничего не говорил, — отозвался кондитер, ища глазами саламандру.

— Должно быть, послышалось, — пробормотал священник.

Карэле наконец заметил беглянку: золотистая саламандра скользила вдоль стены, неотвратимо приближаясь к столику госпожи Фели. Та ничего не замечала, увлечённая чтением. Отпив из чашки, госпожа Фели поставила её мимо блюдца и перевернула страницу. Саламандра вздёрнула сияющую головку, привлечённая шорохом бумаги.

Отец Лебре деликатно кашлянул, пытаясь привлечь внимание собеседника, но тот даже не повернул головы. Тинки затаилась у стены, полускрытая ножкой стола, и уже приготовилась к прыжку. Карэле отчётливо увидел, что перехватить её не удастся: пока он будет тянуться за саламандрой через стулья, та уже прыгнет на книгу — в точности, как в прозрачной сфере Ланса, показывающей будущее. Он почти ощутил волну жара от скользнувшего мимо пальцев огненного тельца, и в глазах потемнело — всего на секунду. А в следующую секунду он уже понял, что нужно делать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})