В самом Сердце Стужи - Александр Якубович

щели и накидал соломы на крыши, но условия у парней были не ахти. Кроме казарм в замке было много проблем. Внутренний колодец требовал чистки, ворота — обслуживания, крепостные стены, которые так меня впечатлили при въезде в Херцкальт, много где пошли трещинами и рисковали начать осыпаться в любой момент. Ко всему этому добавлялись вопросы чистки выгребных ям замка, которые толком не использовались и за десятки лет заросли корнями и забились прочим мусором, и еще масса хозяйственных дел. Это не говоря уже о том, что внутри были голые стены — никаких циновок, гобеленов и прочих элементов убранства, а из мебели — простые столы и грубые лавки.

По сути, замок был в полузаброшенном состоянии. Королевские войска в последний раз были размещены здесь более десяти лет назад — это сообщил мне стряпчий — а после того, как основной фронт военных столкновений передвинулся на запад, надобность в постоянном гарнизоне практически отпала. Если и случался набег варваров, то жители запирались внутри городских стен, собирались в ополчение и отправляли гонца в Атриталь, но к моменту прихода дружины соседнего лорда набег уже заканчивался и Херцкальт только подсчитывал убытки.

Я же находился в ситуации, когда не знал, за что схватиться. Но одно было ясно точно — пока стояла зима и за пределы города особо не сунешься, надо налаживать хозяйство. Потому что понимая, в какую задницу отправил меня король своим указом, как только по весне сойдет снег, у ворот Херцкальта появится гонец с указом явиться на какие-нибудь сборы или предоставить людей для очередного рейда. А без меня мои парни воевать не пойдут — слишком силен был в них дух наемников, которые следуют за своим лидером. Да и как барон я не успею наработать столько авторитета, чтобы остаться дома, а воевать отправить Арчи или Ларса.

Арчи, кстати, ходил за мной хвостом и постоянно приговаривал, что надо привести в порядок казармы. Но у меня были другие планы.

— Сначала займемся водой и дерьмом, — безапелляционно заявил я, когда мой первый заместитель перестал перечислять многочисленные проблемы замка. — А потом проверим все камины и вытяжки.

Сейчас мы оба стояли посреди замкового двора и я осматривался по сторонам, оценивая состояние своего хозяйства.

— Каким еще дерьмом? — спросил Арчи.

— Выгребные ямы, — ответил я. — Их проще будет укрепить и вычистить от всякой поросли сейчас, чем когда они начнут заполняться. Все болезни от грязи, Арчи, тебе ли не знать? Или забыл, что в последний год у нас почти пропали проблемы деликатного характера в отряде?

— Ну то, что желудочные хвори отступили, это факт, — согласился мой заместитель. — Идея вам пришла в голову интересная командир, в плане кипячения и мыла. Но не лучше ли сначала сделать так, чтобы парням теплее спалось?

— Толку от теплых постелей, если по ночам они будут задницы морозить над сортирами? — поднял я бровь.

Мне нравилось, что Арчи не просто брал под козырек, а пытался понять ход моих мыслей. Это и выделяло его среди других людей в моем отряде. Даже Ларс больше просто спорил, чтобы вообще не выполнять приказ, чем пытался понять мои замыслы. Арчибальд в этом плане был человеком более вдумчивым.

— Ну да… — протянул мой зам.

— Просто выдай по дополнительному одеялу тем, кто мерзнет, и поставь еще несколько жаровен в общей комнате, — ответил я. — Лучше заплатим чуть больше за уголь, но колодец и ямы надо вычистить и укрепить, пока не совсем промерзла земля. Или придется ждать до весны, а тогда работы будет в два раза больше.

— Понял вас, командир, — кивнул Арчи.

Хорошо, что в отряде понимали, что обустройством нашего нового дома придется заниматься всем вместе. Так-то работа по хозяйству — дело не дружинников, а наемных мастеров. Но эти парни еще не успели зарасти жиром, а строительство форта, который всем нам спас жизнь, показал, что вместо меча бывает полезно помахать и лопатой с топором.

Мне тоже предстояло закатать рукава и на собственном примере показать, что барон Виктор Гросс не белоручка, и если он что-то приказывает своим людям — готов идти в первых рядах. На этом простом принципе держался весь наш отряд, на нем я собирался строить и свою дружину.

Преданность вещь такая, работает в обе стороны. И требует платы не только словом или серебром, но намного чаще — делом.

Глава 17

Эрен

Виктор Гросс метался по всему замку — я видела его массивную фигуру в окно — в сопровождении своего первого заместителя Арчибальда, по всей видимости, инспектируя имение. Это было хорошо. Как только какое-то имущество поступает в распоряжение, стоит провести первый осмотр, оприходовать ценности и оценить возможные расходы. Последним мой муж как раз и был занят — осматривал не только центральное здание, но и казармы, крепостные сооружения и даже выгребные ямы, которые находились у западной стены со стороны реки.

Исходя из увиденного и примерно представляя, как много дел в ближайшие недели будет у Виктора — а замок, судя по всему, простоял без нормального хозяина минимум лет десять — я справедливо решила, что и сегодня барон явится в покои глубокой ночью.

К моему удивлению, едва солнце зашло, в покои постучался один оставшихся после свадьбы на постоянной службе работников кухни, занося в комнату ужин на двух персон. Молодой парнишка, один из поварят, ловко установил на стол большой горшок с рагу, блюдо со свежим хлебом, небольшой кувшин с вином, тарелку с козьим сыром. Все довольно просто, даже скупо. Время свадебного пиршества прошло, и замок вернулся к обычной провинциальной жизни.

Через десять минут явился и сам хозяин поместья. Барон Гросс выглядел уставшим, но не осунувшимся — скорее, погруженный в размышления. Мне было хорошо известно это состояние, когда забот столько, что не знаешь, с чего начать.

— Милорд, — я поднялась со своего стула и поприветствовала барона легким поклоном.

Мужчина же только скупо кивнул, но быстро себя одернул — остановился, положил ладонь на грудь и хоть и неловко, но поприветствовал меня в ответ:

— Миледи. Прошу немного подождать, я умою лицо и руки, и приступим к ужину.

После чего развернулся и направился за ширму в углу комнаты.

Не сказать, что я была поражена, но изменения в поведении барона оказались заметны. Утром он ушел из комнаты еще на рассвете, оставив