Кольцо (другой перевод) - Кодзи Судзуки

— Кстати, мы хотели у вас узнать… — Рюдзи выпрямился и перешел к главной теме разговора.

— Ах да, извините. Я совсем заболтался… Что именно вас интересует?

Похоже, что Тэцуаки действительно не унаследовал от отца научного таланта, но разговор он поддерживал умело. Тонко чувствовал перемену в интонации и молниеносно подстраивался под собеседника — деловой человек, что ни говори. Рюдзи посмотрел на него с плохо скрываемым раздражением.

— Мы ищем одного человека.

— Вы знаете его имя?

— К сожалению, нет. Именно поэтому мы и приехали сюда.

— Э-ээ… Я вас не совсем понимаю… — оборвал себя на полуслове и нахмурился, словно говоря: «Выражайтесь, пожалуйста, яснее».

— Мы даже не знаем, жив этот человек или мертв. Единственное, что нам известно, что тот кого мы ищем, обладал — или обладает и по сей день — исключительными способностями. — Рюдзи остановился и пристально взглянул на Тэцуаки. По лицу Миуры-младшего было видно, что он прекрасно понимает, о каких «исключительных способностях» идет речь. Рюдзи продолжил: — Принято считать, что профессор Миура собрал самый большой архив в Японии по этой теме. Профессор

Такадзука рассказывал мне, что ваш отец создал своеобразную информационную сеть, с помощью которой ему удалось составить список всех экстрасенсов Японии. Я слышал также, что список этот хранится в вашем музее.

Тэцуаки побледнел: неужели эти люди хотят, чтобы он рылся в необъятном отцовском архиве для того, чтобы найти человека, о котором вообще ничего неизвестно, даже имени… С усилием улыбнувшись, он сказал:

— Ну конечно. Архив и все личные дела хранятся у нас в музее. Но там много сомнительных данных, да и вообще мне кажется, что архив этот достаточно объемный, так что… — Он замер на середине фразы, снова представив себе, как он будет копаться в запыленных папках. Между прочим, десять профессорских учеников возились с этим несколько месяцев, да и вообще большинство личных дел не вызывают доверия…

Было понятно, что, если бы не воля покойного и элементарное сыновье почтение, Тэцуаки давно бы решил проблему с этим гигантским скопищем макулатуры…

— Не беспокойтесь, пожалуйста. Мы не будем вас утруждать. Если вы нам разрешите, мы сами поищем то, что нам нужно.

— Ну хорошо. Тогда пойдемте на второй этаж. Я вас провожу. — Тэцуаки поднялся со стула в твердой уверенности, что посетители сами не знают, о чем говорят. Ничего, сейчас они увидят архив профессора Миуры во всей его красе. Достаточно взглянуть на пыльные высокие полки в помещении архива, и желание что-либо на этих полках искать сразу же пропадает. Недовольно ворча себе под нос, Тэцуаки Миура проводил гостей на второй этаж.

В архиве были необыкновенно высокие потолки. Прямо за лестницей стоял стеллаж из семи полок, тянувшийся вдоль стены. В глубине комнаты виднелся еще один, точно такой же. На полу между полок стояли коробки, теснились сложенные аккуратными стопками папки. В каждой папке содержалось сорок личных дел. И таких папок было около десяти тысяч… Рюдзи увидел, что у Асакавы кровь отлила от лица.

…сколько же времени нам на это понадобится? Даже подумать страшно… Наверное, нам придется умереть в этом затхлом архиве…

В остановившемся взгляде Асакавы читался немой вопль: «О нет! Только не это…»

— Можно взглянуть? — спросил Рюдзи самым обыденным тоном.

— Ради бога. Архив в вашем распоряжении… — Тэцуаки попытался скрыть изумление. Он еще некоторое время оставался в архиве, с любопытством поглядывая на университетского преподавателя и журналиста, копающихся в картонных папках. «Кого они, интересно, ищут?» — думал он.

Но вскоре это ему наскучило и, сославшись на то, что его ждут дела, он спустился на первый этаж.

После того как сын профессора Миуры вышел, Асакава раздраженно сказал:

— Такаяма, ты не мог бы мне объяснить, чем мы тут занимаемся? — Среди высоких полок голос его звучал глухо и низко, гораздо ниже, чем обычно. Это была первая фраза, которую он произнес вслух с тех самых пор, как ступил на порог Мемориального музея.

Папки были рассортированы по датам. На корешках в каждом конкретном случае студенты аккуратно проставили год, месяц и день. Архив включал в себя данные, начиная с тысяча девятьсот пятьдесят шестого года и заканчивая восемьдесят восьмым.

Восемьдесят восьмой год… Именно в этом году умер профессор Миура. Смерть положила конец его долгой кропотливой работе. Теперь и стоя в этой комнате, обозревали результат трудов — коллекцию, собранную в течение тридцати двух лет.

— Дружище, у нас очень мало времени. Так что продолжай искать, а я буду тебе объяснять ситуацию по ходу дела. Я начал с пятьдесят шестого, значит… начни-ка с шестидесятого.

Асакава на пробу взял с полки какую-то папку. Пролистал. На каждой странице была наклеена как минимум одна фотография и прикреплен листок с адресом, именем и кратким описанием конкретного случая.

— Что значит «продолжай искать»? Ты же мне не объяснил, что мы ищем!

— Мы ищем точный адрес и имя женщины-экстрасенса, которая жила или живет на Идзуосиме.

— Женщины? — Асакава с сомнением покачал головой.

— А как ты думаешь, эта бабушка на кассете к кому обращалась? «Нали ште рождаш догодина» — кому это сказано?

Ну, в целом Рюдзи прав. Мужчины детей не рожают…

В то время как они доставали с полок, просматривали и клали на место папку за папкой, Рюдзи объяснял Асакаве, почему, собственно, он уверен что дело женщины с Идзуосимы находится в архиве Миуры.

…Начиная с пятьдесят шестого года профессор Миура, уже тогда проявляющий интерес к паранормальным явлениям, начал проводить опыты с участием так называемых экстрасенсов. Миура хотел выявить некоторые закономерности, но его опыты не дали никаких конкретных результатов, так что до научной теории дело не дошло. Очень часто случалось, что ясновидец, успешно проделавший опыт в лабораторных условиях, проваливался на публике. Для того чтобы опыт удался, испытуемому было необходимо сконцентрироваться, но при скоплении большого количества зрителей это становилось непосильной задачей. Поэтому Миура искал такого человека, который смог бы продемонстрировать свои «сверхспособности» в присутствии большой аудитории. Раз за разом терпевший неудачу профессор получил в научных кругах прозвище «мошенник», но не утратил веры в то, что где-то в мире и по сей день существуют люди с удивительными способностями. Поэтому Миура посвятил себя поиску таких людей на территории Японии.

Прежде всего нужно было проанализировать и обосновать критерии отбора. Жизни одного человека не хватило бы на то, чтобы лично встречаться каждым кандидатом и проверять его способности к ясновидению, его дар прорицателя или владение техникой телекинеза. Профессор придумал следующее: каждому кандидату высылалась фотопластина в тщательно заклеенном и опечатанном конверте. В пакет, кроме конверта с пластиной, вкладывались указания. Согласно этим указаниям, кандидат должен был спроецировать на фотопластину то или иное изображение и, не распечатывая конверта, отправить пластину обратно в лабораторию Миуры. Таким образом, не выходя из своей лаборатории, Миура мог проверить каждого из потенциальных экстрасенсов. Умение проецировать образы на фотобумагу считалось наряду с ясновидением одной из основных паранормальных способностей.