'Москва' над Берлином - Борис Николаевич Масленников

На партийном собрании нашей эскадрильи три человека из нашего экипажа — Иван Луценко, Леша Тихонов и я — были приняты в члены ВКП(б).　

У всех троих слишком долго для военного времени длился кандидатский стаж — более двух лет, ибо кандидатами в члены партии мы были приняты еще на Дальнем Востоке, в начале 1943 года. Но переводы нашего экипажа с Дальнего Востока на фронт, из одного полка в другой, из одной дивизии в другую, задерживали прием нас в члены ВКП(б), поскольку оформление производилось политотделами дивизий, куда вслед за нами следовали и наши, не успевающие оформиться, партийные дела.　

А сейчас, перед решающими боями, это свершилось. Мы пойдем на штурм Берлина полноправными коммунистами.　

…Передо мной — фотоснимок тех дней, выполненный полковым фотографом Васей Седуновым: на фоне трех солдатских простыней, натянутых на длинном силовом трофейном кабеле, на доске, положенной на стулья, — что поделаешь, война! — шесть будущих коммунистов. Крайние — Леша Тихонов и я. Далее — Вася Большаков и Иван Луценко. Выделяется темным кителем (во всем полку только у него да у Коли Семенова имелись такие, неизвестно каким путем добытые кители) и подчеркнуто независимой — руки в карманах — позой. Ох, какими молодыми мы тогда были…　

Шесть будущих коммунистов.　Крайние — Леша Тихонов (крайний справа) и я. Далее — Вася Большаков и Иван Луценко

15 апреля. Погода несколько улучшилась. Полк — в полной готовности к боевой работе: все сделано, все проверено-перепроверено, все изучено и уяснено. То, что можно изучить и уяснить. Все, как всегда, в состоянии томительного ожидания: когда же? Когда начнется начало конца гитлеровского фашизма, принесшего столько бед многим народам?!　

К середине дня обстановка прояснилась. Дорохов, Салов, Калиниченко, Еремин, последние дни и ночи пропадавшие в штабе корпуса, штабах дивизий — нашей и истребительной, — где уточняли и согласовывали детали совместных боевых действий, довели до нас особенности и конкретный порядок выполнения боевой задачи.

Каждый из нас твердо уяснил, что завтра, 16 апреля, две наши полковые девятки в составе дивизии — на трехпятиминутных интервалах между полками — должны нанести два-три массированных бомбовых удара по противнику; что конкретная цель бомбардирования каждый раз будет указываться перед вылетом; что у немцев достаточно сильная ПВО — и зенитная артиллерия, и истребительная авиация; что встреча с истребителями сопровождения будет осуществляться не как всегда над их аэродромами, расположенными в непосредственной близи от линии фронта, — встреча, по существу, проходила бы на глазах противника, — а над городом Кельтшен, удаленном от передовых позиций более, чем на сорок километров; что в воздухе нам может дать любую команду специальный пункт управления, где находятся оперативные группы связи и от нашего, бомбардировочного, и от истребительного корпусов; что указания нам могут поступить и от Главного маршала авиации Новикова, который со своей оперативной группой размещается на КП 16-й воздушной армии.　

И еще мы уяснили, что бомбовая нагрузка на самолет должна быть максимально возможной для каждого экипажа, а калибр бомб — тысячные и, в крайнем случае, — пятисотки. Понятно почему. :　

Был уточнен боевой порядок на первый вылет: ведущий первой девятки — Салов со штурманом Женей Чуверовым; заместителем у него его левый ведомый — замкомэска-два Байдаков со штурманом Мишей Демаревым; наш экипаж — справа у Салова. Вторую девятку ведет комэска-три Коваль.　

Уточнили мы и сигналы взаимодействия с истребителями сопровождения, с наземными войсками и с оперативными группам пунктов управления авиацией. Кажется, все, что нам доводилось, уточнили и еще раз уяснили.　

Скорей бы завтра наступало.

16 апреля. Получена боевая задача: нанести бомбовый удар по опорному пункту и артиллерийским позициям противника в районе Зеелова.　

После кратковременной предполетной подготовки — уточнение маршрута, проверка каждым летным экипажем исправности своего самолета, его приборного оборудования, стрелково-пушечного вооружения и подвески бомб — митинг.　

…И снова полк выстроен в каре — в виде буквы «П», справа налево в порядке номеров эскадрилий. На правом фланге наша «урезанная», всего шесть экипажей, «эскадрилья Иванов» во главе с Толей Щербиной, поскольку вопрос с командиром эскадрильи решен еще не был.　

Перед строем эскадрилий — полковое начальство: Дорохов, Салов, Калиниченко, майор Дроздов — замполит, Чекалов, несколько офицеров штаба. Над их головами реет Знамя. Наше, полковое.　

Под шелест его полотнища митинг открыл майор Дроздов. После короткого вступления он предоставил слово командиру полка.　

Дорохов, подчеркивая важность и значительность происходящего, сделал три строевых шага вперед по направлению к строю, внимательно окинул взглядом своих однополчан, ожидающе следивших за каждым его движением и, замерев по стойке «смирно», зычным голосом проговорил:　

— Обращение Военного совета фронта!　

По поданному ему Калиниченко листку, на котором даже издали были заметны строчки наклеенной телеграфной ленты, таким же зычным голосом начал читать:　

— Смерть немецким оккупантам!..　

Думается, что текст этого документа будет интересен многим, поэтому привожу его полностью:

Смерть немецким оккупантам![7]

К бойцам, сержантам, офицерам и генералам 1-го Белорусского фронта.

Боевые друзья!

Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза товарищ Сталин от имени Родины и всего советского народа приказал войскам нашего фронта разбить противника на ближних подступах к Берлину, захватить столицу фашистской Германии — Берлин и водрузить над нею Знамя Победы.

Пришло время нанести врагу последний удар и навсегда избавить нашу Родину от угрозы со стороны немецких разбойников.

Пришло время вызволить из ярма фашистской неволи еще томящихся у немцев наших отцов и матерей, братьев и сестер, жен и детей наших.

Пришло время подвести итог страшных злодеяний, совершенных гитлеровскими людоедами на нашей земле, и победоносно закончить войну.

Дорогие товарищи!

Войска нашего фронта прошли за время Великой Отечественной войны тяжелый, но славный путь. Боевые знамена наших частей и соединений овеяны славой побед над врагом под Сталинградом и Курском, на Днепре и в Белоруссии, под Варшавой и в Померании, в Бранденбурге и на Одере.

Над сотнями городов и над десятками тысяч сел и деревень взвивались наши победные знамена. Миллионам советских граждан мы принесли счастье освобождения от немецкого ига.　

Славой наших побед, потом и своей кровью завоевали мы право штурмовать Берлин и первыми войти в него, первыми произнести слова сурового приговора нашего народа немецким захватчикам.

Я призываю вас выполнить эту задачу с присущей вам воинской доблестью, честью и славой.

Стремительным ударом и героическим штурмом